Ирина Молчанова - Любовь как в сказке (сборник)
Марина ответила не сразу. Она задумчиво пригладила ладонями волосы и посмотрела Паше прямо в глаза.
— Это был лучший день за всю смену. — И, помолчав, добавила: — И во всей моей жизни.
Глава 23
Возвращение долгов
В вагоне было шумно и весело — вечеринка удалась на славу, хотя и была окрашена в чуть-чуть печальные тона скорого расставания. В центре внимания были герои недавних событий и в первую очередь Паша — все понимали, что без его «дедуктивных» способностей никто не получил бы назад пропавшие вещи, да и праздник в вагоне не смог бы состояться.
— А как ты догадался про девчонку, про Катю? — спросила Надя. — Как ты узнал, что дневник побывал у нее?
— По запаху, — объяснил Паша. В тесноте его крепко прижали к Марине, которая сидела рядом.
— Как это?
— От дневника пахло ландышами, — пояснил Петя. — Которые, как известно, в конце августа не цветут. Значит, это были духи. Духи с похожим запахом были только у Марины, но они пропали в самом начале смены. Если бы даже тогда духи успели попасть на блокнот, то за три недели запах выветрился бы. Значит, блокнот побывал у руках у кого-то, кто пользовался духами совсем недавно. Осталось только «вынюхать» у кого. Это оказалось довольно просто — Катька благоухала, как ландышевый букет. Ну а остальное — дело техники. Как вы сами видели, выяснить, куда и как пропала косметика и деньги, не составило особого труда.
— Да ты просто гений! — Марина обняла его и чмокнула в щеку. — Шерлок Холмс и Эраст Фандорин могут отдыхать!
— Лох я, а не гений. — Смущенный Паша покачал головой. — Мог бы и раньше обо всем догадаться. По колоде карт, например. Дежурные, которые оставались в корпусе, когда всех обокрали, никого не видели, так как весь день дулись в карты. Но у нас в отряде не было ни одной колоды — это выяснилось еще в поезде, когда наши ходили играть в преф к соседям. Если бы я сообразил разузнать, откуда они взяли колоду, то сразу бы обо всем догадался! Ведь карты им дал тот самый мелкий, Севка Мымриков.
— Точно, — кивнули Мысин и Кравченко — именно они дежурили в корпусе в тот злосчастный день. — Он сам нам эту колоду предложил. Теперь-то ясно — хотел отвлечь наше внимание! Надо сказать, у него это здорово получилось. Мы — в дурачка, а он все тумбочки обчистил! Шустрый пацаненок. И главное — мы о нем и не помнили совсем. О том, что он в корпусе был. Не придали этому никакого значения!
— Вот-вот! Он-то шустрый, а вот я — не очень. Облажался по полной программе! Когда малолетки подходили ко мне за автографами, я все время этот запах чувствовал. Но мне казалось — глюки. Или в лесу, например. От Катьки ведь уже тогда ландышами пахло! Или когда Марина рассказала о первой репетиции группы поддержки — вы тогда еще увидели накрашенных малолеток из десятого отряда. Или когда Маринкину косметичку нашел на стадионе — у нее ведь тоже был этот запах! Если бы мозги хоть чуть-чуть соображали, я бы уже тогда догадался «вынюхать» похитителя! Она же ведь все время рядом вертелась, эта мелкая Катька Дозорова. Это она и оставила на стадионе косметичку и блокнот.
— Нет, все-таки ты гений! — сидящая напротив Лена прижалась к Пете и обняла его. — Мы с Петей объявляем тебе благодарность от нас лично. Придумать такие комбинации с «идеалом» и «кошмаром» — это почище Остапа Бендера!
— Но все мои расчеты оказались ошибочными… — Паша снова уныло вздохнул. — А результат хитроумных построений — нулевой.
— Ты так думаешь? — Марина пристально посмотрела на него, а потом шепнула: — Пойдем выйдем!
Темный тамбур освещали только мелькающие за окном огни.
— Паш, я все знаю, — тихо сказала Марина. — Про Петьку и все такое. Как ты заставил его гулять со мной.
— Знаешь?! Я же для тебя старался, — тихо пробормотал Паша. — Не сердись.
— А я и не сержусь! — сказала Марина. — Кстати, ты не забыл, что я тебе кое-что должна?
— За тобой долгов не осталось, — покачал головой Паша. — Я их все аннулировал. Ведь у вас с Петькой ничего не вышло… Значит, у меня не получилось.
— А я так не считаю! Так что за мной десять поцелуев.
— Не надо. Когда человек целуется без любви, получается плохо.
— А когда по любви? Как тогда получается? Давай проверим?
— Ну, если ты так настаиваешь… — И они поцеловались.
— Хорошо, и даже очень! — вздохнул через минуту Паша.
— Ага, — кивнула Марина. — И я точно знаю почему.
— Ну, и почему же?
— Потому, что по любви, — ответила девочка.
— Ты прикалываешься! — Паша вздрогнул, как от удара. — Разве можно так шутить?
— А я не шучу! — В голосе Марины и вправду не было ни капли усмешки. — Ты мне не веришь? А как же ясновидение и все такое? Ты же должен знать, вру я или нет.
Паша в упор посмотрел в ее поблескивающие в темноте глаза.
— Этого просто не может быть. Что ты во мне нашла? Я же самый обыкновенный. А ты — самая красивая в лагере.
— Для тебя, — улыбнулась Марина. — А для Петьки самая красивая — Ленка.
— И все равно не верю, — мотнул головой Паша. — Не может быть, чтобы все было так хорошо.
— Доказать? — В глазах Марины вспыхнул лукавый огонек. — На, держи! — Она вытащила что-то из кармана, перебросила Паше.
— Что это? — Он поймал вещицу на лету, поднес к глазам. Это была фенечка. В темноте с трудом удалось разглядеть, что на желтом фоне было синим выплетено «Паша». — Когда ты успела?
— Вот в этом-то все и дело! — рассмеялась Марина. — Ты не представляешь, как я мучилась с этой штуковиной. Раз десять переделывала, и все равно дальше буквы «П» никак не могла продвинуться. Так что вот тебе и доказательство. Я ее целую смену плела, не меньше! И там уже давно было твое имя, а не его. Пальцы как-то сами собой выплели.
— Спасибо… — Пашины глаза сияли, как два маленьких солнца.
— Давай завяжу! — предложила Марина. Он протянул ей руку, и она обвязала фенечку вокруг запястья. — Теперь доказательство всегда будет при тебе. Спасибо Петьке. Это он помог мне понять, что к чему…
— «Джульетта — это солнце, встань, солнце ясное, убей луну-завистницу: она и без того совсем больна, бледна от огорченья, что, ей служа, ты все ж ее прекрасней!» — вдруг вдохновенно проговорил Паша.
— У тебя получается лучше, чем у Петьки! — прошептала Марина.
— Потому что мне никто не нужен, кроме тебя, — голос Паши дрогнул.
— Это что, тоже Шекспир?
— Нет, это я. — Паша покачал головой. — Знаешь, когда я это понял?
— Когда?
— Как только увидел. Это было как солнечный удар. Ты стояла среди других девчонок, такая ясная, светлая… И недоступная… как звезда. Смотрела на Петьку влюбленными глазами, я и подумать не мог, что у меня может быть шанс!
