Александр Трапезников - Подари мне жизнь
— Запиши, запиши, — улыбнулся Костя. — В романе пригодится. Жизнь, Митя, прекрасна и удивительна, потому что в ней есть место подвигам и приключениям. Но даже если бы в ней и не было места ни тому, ни другому, она все равно бы оставалась прекрасней и удивительней смерти.
Он пружинисто поднялся и пошел к воротам.
— Куда ты теперь? — крикнул ему вслед Митя.
— К одному старому приятелю на радиостудию! — отозвался Константин. И добавил: — Надеюсь, он меня еще помнит и на этот раз бить по морде не станет.
Глава четырнадцатая
Стремление в обетованную землю
Бить «по морде» Константина радио-шоу-мен Джойстик, разумеется, не стал; за него это едва не сделали другие — давние и теплые знакомцы экс-санитара в облике зверей и мебели — «хряк», «комод» и «гиена». Они пили пиво возле палатки — напротив больницы, а когда увидели Костю, то крадучись пошли следом.
— Ну, теперь-то, братва, мы его уроем! — прошептал «хряк».
— Замочим как миленького, — радостно потер руки гиенообразный.
— На куски порвем, — мрачно добавил «комод».
Костя шел быстро, посвистывая, по сторонам не глядел. На улице было много прохожих.
— Здесь нельзя, — сказал «хряк». — К метро он пойдет через пустырь. Там и кончим.
— К помойке оттащим и забросаем мусором, никто не найдет, — рационализаторски предложил «гиена».
— Мне бы только до его горла добраться, — булькнул «комод».
До пустыря оставалось еще метров сто. Костя присел на одно колено, чтобы завязать шнурок. Отморозки тоже остановились.
— Может, сначала помучаем? — предложил «хряк».
— Опустим козла? — захихикал «гиена».
— Перо в бок — и крышка, — процедил сквозь зубы «комод».
Костя тем временем стал рассматривать в витрине магазина товары. Начав с этого дня играть роль Штирлица, он стал приобретать и навыки секретного агента. В витрине отражались совещающиеся между собой отморозки. Константин усмехнулся, перевернул свою бейсбольную шапочку козырьком назад. Из магазина вышла золотоволосая девушка с сумкой. Видно было, что с тяжелой.
— Позвольте, я вам помогу? — шагнул к ней Костя.
— Не надо, я на машине, — ответила девушка, едва взглянув на него. Она была очень мила, но серьезна. И в очках, которые весьма шли к ее курносому личику.
Девушка поставила сумку на землю, достала кошелек и стала пересчитывать деньги. Видимо, забыла в магазине сдачу. Вздохнув, она вновь подхватила сумку и вернулась в магазин. Константин поднял с тротуара выпавшую из кошелька визитную карточку. Прочитал: «Маркова Людмила Максимовна. Банк «Инвест-сталь». Старший экономист». И телефон.
— То что доктор прописал, — произнес Костя, оставаясь ждать у входа.
Топтались на месте и отморозки. На перекрестке помахивал палочкой гаишник. Наконец, девушка вновь вышла из магазина.
— Теперь-то все в порядке? — спросил у нее Константин.
— Ну а вам-то какое дело? — резко ответила она. — Отвяжитесь.
— Увы, Людмила Максимовна, это не в моей воле. Спокойно.
Девушка от неожиданности дернулась, но он взял ее под руку. Отобрал тяжелую сумку с продуктами.
— Медленно идем к машине, — произнес он твердо. — В ваших интересах вести себя тихо и не привлекать внимания. За нами наблюдают, я не один. Видите вон тех троих? Сейчас они пойдут следом, это наши сотрудники. Группа прикрытия. Не хотел бы я, чтобы вы оказались на допросе в их руках.
— К-какой доп-п-прос? — пролепетала девушка. — Вы к-кто?
— Отдел экономических преступлений, — шепнул Костя. — Все руководство вашего банка «Инвест-сталь» уже арестовано, сейчас с них снимают показания в Лефортово. Остались только вы. Значит, решили рвануть за границу? Запасаетесь продуктами? Конечно, там у них, в Швейцарии голод, все саранча поела.
— Да я вообще в отпуске! — пискнула девушка. — А в банке работаю всего год. Ничего не знаю и ни при чем.
— А вот это вы расскажете следователю по особо важным делам. В прокуратуре. Я всего лишь опер.
Они подошли к синему «опелю». От волнения девушка долго возилась с ключами, не попадая в замочную скважину. Костя мягко сказал:
— Да не трепещите вы так, госпожа Маркова. Может быть, все еще и образуется. Не виноваты — отпустят. Замешаны в чем — будете сидеть. Но, учитывая вашу красоту и молодость, дадут немного. Годиков пять-шесть. А там и амнистия поспеет.
— Но я ни в чем, ни в чем не виновата! — чуть не заплакала девушка. — Можно хоть я позвоню своей маме?
— Позже, — ответил Костя. — Генерал-майор ждет.
Отморозки, видя что их «олень» уводит куда-то молодую «антилопу», тронулись было вслед за ними, но вскоре остановились в нерешительности.
— Что это за телка выросла? — пробормотал «хряк». — И мент торчит, не подкатишь.
— А козочка ладная, — хихикнул «гиена». — В кусты завалим?
— На пустыре обоих кончим, — изрек «комод». — Разом.
Между тем Константин и Людмила уже садились в «опель». Машина тронулась. Отморозки стали ругаться матом и размахивать от злости руками. Проезжая мимо них, Костя приоткрыл дверцу и крикнул:
— На сегодня, олухи, свободны, можете отдыхать! Работать не умеете как следует, бездельники!
«Опель» помчался по улице, девушка покосилась на Костю.
— Строго вы с ними, — сказала она. — А покажите-ка ваши документы?
Константин похлопал себя по карманам:
— Вот черт! Кажется, в Управлении забыл. И пистолет тоже. Ладно, придется совершить должностное преступление, но я не в силах такую красавицу бросить в казематы Лубянки. Пусть меня расстреляют, но я вас, кажется, отпущу. Если вы меня поцелуете.
Девушка уже поняла, что ее водят за нос.
— А я вот вас сейчас сама в милицию отвезу, — сказала она.
— Не надо, лучше к радиостудии. Должен выступить перед народом и объявить на всю Москву, чтобы сегодня вечером меня никто не беспокоил, поскольку я иду в японский ресторан с обворожительной Людмилой Марковой. В семь часов вас устроит? — Костя уже давно заметил, что у нее нет обручального кольца.
Девушка улыбнулась. Ей понравился этот напористый, симпатичный и веселый молодой человек. К тому же после угрозы тюрьмы дышалось как-то легче. Будет что рассказать маме. А вечер все равно свободен.
— Вы этого не заслужили, — сказала тем не менее она, все еще колеблясь. Поправила на носу очечки. — Так куда вас подбросить?
— Да тут уже рядом, остановитесь. Пешком дойду.
«Опель» затормозил у тротуара. Девушка ждала, когда Костя вылезет. Но тот не спешил. Его почему-то вновь, в который уже раз в жизни охватило мгновенное чувство влюбленности. Так повелось с самого детства, в такой момент все его насущные проблемы забывались и отодвигались на второй план.
