Потомство для зверя (ЛП) - Шейд Сигги

— Ты согласился освободить меня, если я верну тебе деньги, — говорю я. — Дом записан на меня. Я могу продать его или переписать на тебя.

— У меня дела, — пробормотал он. — Не покидай территорию.

— Лу...

— Не дави на меня, — рычит он.

Он уходит, и мне остается только надеяться, что он придет в себя, когда остынет. Я иду по лужайке рядом с ним как можно тише, убеждаюсь, что он вернется в особняк, не споткнувшись.

В конце концов, он доходит до двери и останавливается. Его лицо по-прежнему представляет собой жесткую маску, но, по крайней мере, тело чуть расслабилось.

— Ты не обязана оставлять деньги себе, — говорит он жестко. — Но я не смогу тебе помочь, если ты уйдешь.

— Я не уйду, — бормочу я.

Он кивает и заходит внутрь. Я держу дверь открытой и смотрю, как он уходит, с камнем на душе. Я должна была сказать что-то другое, потому что теперь он думает, будто я осталась только для защиты.

Это правда лишь отчасти.

Вчерашний день был наполнен сильными переживаниями, и я была с Лу. Мы работали как одна команда, чтобы спастись от того психопата, а затем разделили страстную ночь. Я уже привязалась к Лу на таком уровне, который даже не могу себе представить. И если захочу, то не смогу уйти.

Лу исчезает в своем кабинете и закрывает дверь. Я брожу по пустым комнатам, не совсем понимая, зачем Лу живет в таком огромном особняке, если у него нет семьи.

Он все еще зол на меня и, вероятно, переживает из-за того, что воспринимает мои слова как отказ. Учитывая его историю, я все понимаю, но от этого не становится легче. Вздохнув, я вхожу в бальный зал с деревянным полом и панорамными окнами, выходящими в сад.

Солнечный свет падает на хрустальные люстры, ослепительно переливаясь всеми цветами. Мои губы кривятся в улыбке. Это похоже на сказку Диснея. Я кружусь в центре комнаты, представляя себя героиней в бальном платье.

Пока я кружилась, краем глаза заметила движение. Со стороны лабиринта из живых изгородей появляется бригада садовников и замирает, оглядываясь. Жар заливает мои щеки. Должно быть, Лу вызвал их, чтобы подстричь разросшиеся кусты. Я поворачиваюсь к двери, чувствуя себя идиоткой.

Спускаюсь на кухню, чтобы узнать, чем помочь Леде, но она протягивает мне поднос с лимонадом, чтобы я отнесла его Лу. Когда я дохожу до его кабинета, он увлечен разговором по телефону и делает вид, что не замечает моего присутствия.

Сердце замирает от напоминания о том, что он все еще расстроен, но я ставлю поднос на его стол и направляю его руку, чтобы он мог сам взять стакан. Он подтверждает мое присутствие кивком и продолжает разговор.

Все заняты. Одна из дверей, которую я открываю, — учебный класс Гермионы. Преподавательница со строгим лицом тянется к кобуре, но тут же отдергивает руку, узнав меня со вчерашнего дня. Пробормотав извинения, я ухожу и делаю еще один круг по саду.

Лу не выходит из кабинета, а Леда не разрешает отнести ему еду, поэтому остаток дня я провожу за чтением электронных книг на одолженном телефоне.

После ужина я сижу на каменных ступенях особняка, когда к подъезду подъезжает лимузин. Вскакиваю на ноги, откладываю телефон и зависаю у двери.

Из лимузина выходит пара телохранителей в черном. Один из них осматривает окрестности, его взгляд падает на меня, а второй подходит к задней двери и выпускает пассажиров.

Первым выходит высокий мужчина с темно-каштановыми волосами лет сорока, одетый в строгий темно-синий костюм. Он не такой крупный, как Лу, но, судя по тому, как он держится, он не менее смертоносен.

Его острый взгляд на мгновение встречается с моим, я прижимаюсь к стене, пульс учащается. Охрана Лу не позволила бы ему прийти, если бы он был опасен. Не обращая на меня внимания, мужчина поворачивается к лимузину и смотрит внутрь.

Второй пассажир — беременная женщина в медицинской одежде, Брианна из клиники. Я делаю шаг вперед, мое дыхание учащается.

Еще из лимузина выходит пожилой мужчина в таком же красном комбинезоне, какие я видела у фельдшеров. Это, должно быть, тот самый глазной специалист, о котором она говорила вчера.

Брианна машет рукой, затем подходит к мужчине в темном. Судя по тому, как он внимательно смотрит на нее, как будто она хрустальная, я предполагаю, что это ее муж, то есть один из братьев Лу.

Напряжение немного спадает, и я с улыбкой подхожу к ним.

— Хелен, — говорит она. — Как ты тут?

— Неплохо, учитывая все обстоятельства, — я перевожу взгляд на мужчину.

Вблизи он до смешного красив: высокие скулы, мощная челюсть, пухлые губы. Я не вижу сходства между ним и Лу, но опять задаюсь вопросом, как выглядел бы Лу без бороды.

— Это мой муж, Бард, — говорит Брианна с улыбкой.

— Бард Дирг, — он берет меня за руку. — Очень приятно познакомиться с тобой. Я полагаю, что у тебя будет ребенок от Лу.

Я наклоняю голову.

— Эм-м-м...

Брианна пихает мужа локтем, тот обхватывает ее за плечи и притягивает к себе. Этот жест кажется одновременно доминирующим и успокаивающим.

— Как ты познакомилась с моим братом? — спрашивает он, буравя меня взглядом.

Я опускаю голову и смотрю на ноги.

— Это личное, он помогает мне выбраться из затруднительного положения.

— Это связанно с человеком, ответственным за его глаз?

Я вскидываю голову.

Он думает, что я одна из подружек Танатоса. Он думает, что это я виновата в ранении Лу. Он думает, что я использую Лу для защиты.

— Что это значит? — спрашиваю я.

— Если ты каким-то образом связана с Танатосом, я не хочу, чтобы ты приносила неприятности на порог моего брата.

— Я его не знаю, — выпалила я.

— Мой муж имеет в виду, что есть безопасное место, куда мы можем отвезти тебя, если ты попадешь в беду, — говорит Брианна.

— Но я не...

— Возьми мою визитку, — Бард протягивает мне листок плотной пергаментной карточки. — Позвони по этому номеру в любое время дня и ночи, и кто-нибудь приедет за тобой.

Я смотрю на Брианну, которая обнадеживающе улыбается.

— Я там останавливалась, — говорит она. — Это хорошее место, которое охраняется даже лучше, чем здесь. Если ты скрываешься от Танатоса, тебе нужна любая защита.

Корчась от чувства вины и беспокойства, я беру карточку и кладу ее в карман своего летнего платья. Бард и Брианна мне не доверяют — это очевидно. Если они думают, что я похожа на Арию Маркос, то я не могу их винить.