Несломленная (СИ) - Тур Злата

     - Знаешь, а я себя с Русалочкой часто сравнивала. Она, как и я, не могла ходить и была очень несчастна. Она всем сердцем полюбила Принца, но не могла об этом сказать. И у него, как у тебя, тоже была другая, - у Алены невольно вырвались эти слова, и она теперь не знала, как выйти из неловкого положения. Она еще не хотела говорить о своей любви, пока отношения с Феликсом не станут более определенными, устоявшимися.

      - Если я правильно понял – ты меня любишь? – Феликс не поверил своим ушам.

      - Можно было, конечно, в более торжественной обстановке сообщить об этом. Но, по-моему, в романах так мужчины признаются в любви. Сама формулировка какая-то дурацкая. Признаться можно в чем-то постыдном, в преступлении, признаться в содеянном. Вот мне интересно, с чьего легкого пера этот литературный штамп обогатил лексикон всех влюбленных? – Алена пыталась перевести разговор из личного пространства в абстрактное философствование, то есть попросту заговаривала Феликсу зубы, чтобы отвлечь от темы.

      Но не тут-то было! Феликс слишком долго ждал возможности услышать от Алены эти слова, после которых назад возврата уже не будет. Он пару секунд потер глаза, будто отгоняя что-то мешающее видеть. Затем взял одной рукой обе ее ладошки и нежно, буквально по сантиметру, стал покрывать их поцелуями, а второй притянул девушку к себе за талию.

    - Я знаю, ты Алена – премудрая, но давай софистику оставим на потом. Я хочу услышать всего лишь три слова в любой последовательности: «Я тебя люблю!» - и Феликс требовательно посмотрел ей в глаза.

     Набрав в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, Алена четко, чуть ли не по слогам, произнесла:

     - Я люблю тебя. Я тебя люблю. Люблю тебя я. Люблю я тебя. Тебя я люблю. С тех пор, как моя детская фантазия нарисовалась на пороге моего кабинета, я поняла, что мне больше никто не нужен. С самой первой минуты, как только взглянула в твои глаза. - Алена, наконец, высказала все то, что долгие месяцы жило в ее душе, то разгораясь в пламени надежды, то засыпаясь пеплом, как потухающий вулкан. Она так долго сомневалась, что когда-нибудь скажет эти слова. Сейчас хотелось их кричать, чтобы все слышали, как она счастлива.

       - То есть ты тогда уже любила меня? - изумленно спросил он. – А я думал, ты ко мне как к старшему брату относишься, считаешь своим другом. И я так боялся, что мои невинные ласки покажутся тебе домогательствами. До того момента, как я вконец потерял голову от прикосновений к тебе, я жил иллюзиями, что мы друзья, что между нами только духовная близость. Я был уверен, что физическая близость это просто потребность тела. Как пить, есть, дышать, гулять, спортом заниматься. Без чего-то дольше можем обходиться, без чего-то меньше. Без Жанны я мог обходиться сколько угодно, как верблюд в пустыне без еды и пищи.

        А когда я стащил с тебя мокрую одежду, все во мне просто перевернулось, я сорвался и дал волю своим желаниям. Я понял, что без тепла твоего тела, без губ и рук твоих, я обречен на ломку, которая сродни наркоманской.

      Алене казалось, что душа от счастья улетает куда-то далеко и высоко. Ее любимый сыщик, такой сдержанный и не растрачивающий слов, говорит о своих чувствах! И причем не в двух словах!

     - Мы, кажется, собирались спрятаться..,- счастливо улыбаясь, произнесла Алена и, потянулась к его губам. Нежно их коснувшись, заставила мужчину вздрогнуть и отпустить ее руки.

      Словно стряхивая наваждение, он чуть охрипшим голосом спросил:

     - Ты запомнила, на чем мы остановились? Если ты сейчас от меня не сбежишь, то за свое благоразумие я не ручаюсь.

     Алена не стала говорить, что давно ждала момента, когда этот эталон выдержки потеряет благоразумие. Она лишь лукаво улыбнулась. Месяцы отчуждения, редкие встречи, вымученные разговоры ни о чем – неужели все это позади?!

⃰⃰   ⃰   ⃰

       В кустах они нашли припрятанное весло и, не дожидаясь прибытия похоронной бетономешалки, поспешили попасть в более безопасное место.

      Преодолев большую половину расстояния между «материком» и спасительным островом, плавсредство вдруг начало подавать явные признаки «недомогания». Вода, ранее плескавшаяся на дне в безопасном количестве, вдруг стала прибывать, будто водная стихия решила испытать их на прочность. Алена принялась вычерпывать воду кружкой, валявшейся на корме, но ее усилия не могли тягаться со скоростью приближения катастрофы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍   «Ну вот, очередное подтверждение тому, что мысли материальны, подумала она. - Частенько человек что-нибудь в шутку озвучит, и оно, как самосбывающееся пророчество не замедлит воплотиться в жизнь! Посмеялись про «Титаник», называется!» Не зря говорят: «Думайте, прежде чем подумать!»

      Берег приближался, но надежды на то, что лодка к нему причалит, становилось все меньше. Капитан тонущего корабля принял решение сохранить личный состав в лице любимой девушки, а так же хоть чуть-чуть продлить пребывание несчастной посудины на этом свете.

     - Алена, сможешь с одной рукой доплыть, чтоб рюкзачок не замочить? Мы уже рядышком, аккуратненько спускайся за борт, чтобы наша шхуна не перевернулась. Неизвестно, какая здесь глубина. А я попробую подогнать ее как можно ближе к берегу.

     - Я надеюсь, как настоящий капитан, ты не собираешься затонуть вместе с с кораблем?! – за шуткой в голосе Алены проглядывало явное беспокойство.

      - Нет, я предпринимаю меры по сохранению этого «Титаника». В обратный путь не на плоту же нам отправляться?

      Феликс помог Алене выкарабкаться из лодки, затем сам спустился за борт и, уцепившись за корму, стал подталкивать утлое суденышко к берегу.

     Алена, выбравшись на сушу, с волнением следила за ним. Конечно, он сильный и мужественный, но утром получил по голове, потом ударился при падении…Вдруг какие внутренние повреждения?!

      Бросив рюкзак, она вошла в воду, насколько позволяла глубина, и как только лодка, буксируемая Феликсом, оказалась в зоне досягаемости, Алена ухватилась за нее. Вдвоем они вытащили прохудившуюся посудину и перевернули, чтобы она высохла. Ведь только после этого можно будет уже решать, как ее вернуть в строй.

      Справившись с нелегкой задачей, потерпевшие кораблекрушение в изнеможении растянулись на берегу. Отдышавшись, Феликс повернулся на бок и притянул за талию девушку к себе.

     - Вот мы и на необитаемом острове! Робинзонада начинается. Вы, Алена Викторовна, готовы стать моей Пятницей? – нежно погладив любимую по лицу, с веселыми искорками в глазах, спросил Феликс.

     «Конечно, готова! И не только Пятницей, но и Субботой, и Средой, и всеми остальными днями недели!» - очень хотелось девушке озвучить именно такие слова. Но этот ответ недвусмысленно показал бы Феликсу, что она собирается проводить с ним все время и жаждет выйти за него замуж. Хочет, конечно, хочет! Но нельзя ставить телегу впереди лошади, и говорить: «Да!» пока тебе ничего не предложили. Мужчина, и только мужчина должен делать предложение, иначе потом всю жизнь он будет жить с чувством, что его вынудили жениться. Поэтому она подавила в себе желание как-то притянуть это событие и, состроив уморительную рожицу, притворно осуждающим тоном сказала:

        - Стесняюсь заметить, что Пятница был мужчиной! Опять переходим на братские отношения?! А мне твои поцелуи доставляют намного большее удовольствие, чем мужественное рукопожатие, до которого ты планируешь сейчас свести наше общение…

      Каждое слово Алены, свидетельствующее о ее чувствах к нему, прорастало в его душе, которую он не раз сравнивал с выжженной пустыней, маленьким нежным росточком. И Феликс, не веря самому себе, представлял, какой оазис зазеленеет, когда их отношения укрепятся и они поженятся.

      - Ну, уж нет! И не надейтесь, - хотел он продолжить разговор в заданном ею шутливом тоне, но неожиданный спазм перехватил горло от мысли, что здесь они наконец-то вдвоем. И нужно быть последним идиотом, чтобы не закрепить связью тел, как говорят в новостях, «достигнутые в ходе мирных переговоров соглашения».