Тихоня из 11 "Б" (СИ) - Воронцова Анна

— Я кажется ногу подвернула, — шиплю, пытаясь пошевелить стопой.

— Руку давай, доковыляем, а то сейчас промокнем до нитки, — подает мне ладонь, за которую я цепляюсь не раздумывая.

Лев закидывает мой рюкзак себе на плечо, подхватывает меня за талию, я, хватаюсь за его другое плечо. И мы потихоньку доходим до строения.

— Да здесь сеновал, — усмехаюсь, стараясь не думать о том, как болит нога и как мы дальше пойдем.

— Самое время передохнуть, — хмыкает и закрывает за нами дверь, предварительно усадив меня в сено.

Я проваливаюсь в сухую траву и замираю. Тут приятно пахнет и сухо. И даже кажется, что тепло.

— Рюкзак какой у тебя тяжелый, — ставит его передо мной и садится рядом. — Ты учебники с собой перла что ли?

— Там наш перекус, — отвечаю, а сама стягиваю с больной ноги теплый кроссовок и оттягиваю резинку носка. У косточки появляется явный отек.

— Что там? — заглядывает он мне через руку.

— Ничего, — натягиваю носок повыше. — Заживет.

— Хорошо, — и садится рядом.

— Чай хочешь? — спрашиваю, нарушив шум дождя.

— А у тебя есть? — с удивлением.

— Ага, — улыбаюсь, подтягиваю к себе рюкзак и открыв молнию, достаю небольшой термос.

— Ох ничего себе.

— Да, термос нужная вещь, — откупориваю его и наливаю в чашечку, что вложена в крышку и в саму крышку еще горячий напиток и подаю Льву.

Он с нетерпением принимает у меня из рук чашку и сделав глоток закатывает глаза от удовольствия.

— Офигеть, прям чувствую тепло, растекающееся по пищеводу.

— Угу, — соглашаюсь, тоже отпив немного.

По крыше барабанит дождь, завывает ветер.

— Вот это мы попали, — говорит парень.

— Главное, чтобы он быстрее прошел. И нам скорее найти родню деда. Очень хочется верить, что его дочь все еще там живет.

Ермолаев кивает молча.

Так проходит минут пять, пока я не нарушаю тишину первой, доставая телефон из кармана.

— Черт, — ругаюсь. — Телефон сдох.

Лев лезет в карман куртки и достает свой гаджет.

— Не расстраивайся, — хмыкает. — Один черт тут не ловит, — хмурится.

Меня передергивает. Кажется, я все-таки успела промокнуть. Дрожь прокатывается по телу.

Лев замечает это и расстегивает куртку, высунув одну руку из рукава. И придвигается ближе.

— Ты чего? — непонимающе на него смотрю.

— Чего-чего? Греть тебя буду. Иди сюда, не брыкайся, — командует и закидывает на мое плечо часть своей куртки. — Руку засовывай в рукав.

Пока я послушно выполняю его требование, он перехватывает меня за талию и перетаскивает к себе, усадив между своих длинных ног. Я даже ойкнуть не успеваю.

Хочу возмутиться, но меня окутывает приятное тепло. А еще я чувствую, как вздымается часто его грудь.

— Расслабься, Тихонова, — усмехается. — И облокотись уже на меня. Быстро согреешься.

Я откидываюсь ему на грудь, а он обхватывает меня за талию. Мы сидим в куртке на двоих. Я снова чувствую его запах. Прикрываю глаза, стараюсь унять свое сердце, которое лупит о ребра.

— Спать собралась? — раздается его шепот у самого уха. Дыхание щекочет кожу.

Качаю головой. И поднимаю голову немного, чтобы посмотреть на парня.

— Мне гораздо теплее, — говорю тихо. — Спасибо, — поймав его взгляд, мой голос звучит еще тише, выходит почти шепотом.

— Обращайся, — смотрит мне в глаза. А я не могу отвести свои, чтобы прервать этот зрительный контакт.

Мы ведь совсем близко. Мало того, что телами, их разделяют его свитер и мой. Так еще и губы вот они. Красивые между прочим, с упрямым изгибом.

Лев чуть склоняет голову, касаясь кончиком своего носа моего. А я все пялюсь ему в глаза, которые становятся совсем черными. Парень еще пару раз касается своим носом моего, будто проверяя, как я отреагирую на такую наглость. А я кажется перестаю дышать. Его губы совсем близко. Вот они. Красивые, наглые и в тоже время мягкие… Так близко, что мы дышим одним на двоих воздухом. И мне нравится. У меня в груди все трепещет. В животе все вибрирует. И если это те самые бабочки, о которых вечно пишут, то я наконец узнала каково это. Лев касается своими губами моих, почти невесомо. Почти вскользь. Так еле ощутимо, будто это ветерок скользнул мимо, будто и не было ничего. Но мои сомнения улетают прочь, когда парень все же прижимается к моим губам сильнее.

— Ах вот кто тут у нас по сеновалу шастает!

Мы вздрагиваем и отстраняемся друг от друга, когда дверь резко распахивается и звучит зычный мужской голос.

Глава 21

Лев

— Чего здесь делаете? Какого рожна залезли сюда? — ворчит мужик, войдя внутрь.

Алиска выскочила из куртки и накинула свою.

— Мы попали под дождь, а моя девушка подвернула ногу, вот и решили переждать, пока непогода утихнет, — выдаю я.

Алиска же округляет свои голубые глазища и пялится на меня. Ну а что я должен был сказать? Этот мужик видел, как мы… черт, да, мы…я, я поцеловал ее. Поэтому и назвал своей. Так, чтобы вопросов не было. Ей придется еще объяснить это. А то по взгляду вижу, недовольна моими словами.

— Мы не местные. Приехали из другого города, — подает голос девушка, наконец обретя дар речи.

— И чего приперлись?

— Мы ищем Светлану Филиппову. Фамилию ее знаем только девичью, скорее всего замужем и другая фамилия.

— А зачем ищите? — хмурится мужик.

— У нее отец в больнице, сердце. Вот и взялись мы за поиски, — договариваю я.

— А вы знаете ее? — спрашивает Алиса.

— Это моя жена, — ошарашивает нас ответом. — А меня Петр Сергеевич зовут. Пойдемте к нам. Тут не далеко. Сами все ей скажете.

И мы пошли. Вернее, я помогал Алиске идти. Нога у девчонки разболелась не на шутку, и она еле шла.

Войдя на участок, проходим к крыльцу дома.

— Света, — кричит мужик. — Встречай гостей.

— Ну кого ты там привел? — звучит возмущенный женский голос.

На пороге дома появляется женщина, лет пятидесяти, с копной темных волос. И замирает, раскрыв рот.

Я вижу, как румянец с щек сползает, уступая место бледности.

— О господи! — выдает ошарашенно и перекрещивается.

— Мать, ты чего это? — заволновался Петр Сергеевич и вовремя подхватывает ее под руку.

В общем, пока он приводит свою жену в чувства, мы сидим с Алисой за столом и пытаемся понять, что происходит.

— А тебя как зовут? — смотрит на меня карими глазами.

— Лев. Ермолаев, — отвечаю.

— А лет тебе сколько?

— Восемнадцать, — на этот раз хмурюсь я. Что за допрос? — Мы приехали вам сказать, что вашему отцу плохо, он попал в больницу, ему сделали операцию на сердце.

Она зажмуривается.

— А вы кто такие? — влезает в разговор ее муж.

— Петь, налей ребятам горячего чаю, да пироги доставай. Что же мы их сразу допрашивать? — просит его женщина.

Мужик засуетился по кухне.

— Как он себя чувствует?

И мы рассказываем, и кто мы такие, и как себя чувствует дед. И как нашли ее адрес… все-все.

А она все смотрит на меня странным взглядом.

— Почему вы так на меня смотрите? — не выдерживаю я.

— Ты извини, — говорит тихо. — На брата моего погибшего ты очень похож. Прям как две капли воды.

Мне нечего ответить. Только виновато натягиваю улыбку. Ну мало ли что может ей померещится.

— Сейчас принесу. Убедитесь сами.

И несет фотоальбом.

— Вот, смотрите, — листает его и на нужной странице раскрыв, кладет перед нами.

Даже Петр склоняется над столом и уставляется на фотографию, на которой запечатлен парень. С волнистыми темными волосами, за учебниками. С улыбкой на губах.

Если бы не обстоятельства, я бы подумал, что это фотошоп. Что мою фотку отредачили и поместили в другую реальность.

Поправляю пятерней волосы. Этот жест ловит женщина.

— Офигеть как похожи, — вздыхает Алиса. — Как будто это ты, — и смотрит на меня.

Ага, как будто. Становится не по себе.

— А что случилось с вашим братом? — спрашивает девчонка.