Франсин Мандевилл - Полночь в Париже
Кендра откинулась назад и внимательно смотрела на своего босса, удивляясь внезапному чувству покоя, охватившему ее. Множество догадок пришло ей на ум. Совершенно неважно, каким опытом она обладает — Боб никогда не допустит, чтобы она заняла место менеджера. Неожиданно для себя она отметила интересный факт: все менеджеры Боба принадлежали к сильной половине человечества.
Она была наивна, когда верила в то, что ее образование и упорная работа обеспечат ей возможность продвижения по службе. Боб никогда не давал хода ни одной женщине ни в одном из своих отделений, и к ней это относилось в первую очередь.
Да и зачем, раз она делала его жизнь легкой, работая помощником менеджера здесь, в главном офисе.
Боб шел обедать и играть с гольф с клиентами, а в это время Кендра проводила часы у телефона, перепроверяя наличие мест в гостиницах, и делала другую трудоемкую работу. Боб предлагал маршруты, а Кендра проводила исследования, выясняла возможность реализации его идей. Боб расширял бизнес, будучи уверен, что его «девочка удержит крепость». И Кендра проводила вечера и уик-энды в работе, завоевывая все новых и новых клиентов.
Пять лет она держала в голове тысячу и одну подробность всей этой рутины, и благодаря этому дела в главном офисе шли гладко, прибыль возрастала, а она наивно полагала, что прокладывает себе путь к должности менеджера.
При всех ее способностях и хорошем образовании она оказалась фантастически глупа и слепа.
— Если у тебя нет больше вопросов, я считаю, что мы закончили разговор. Нам еще предстоит ехать в Конвеншн-центр. — Боб поднялся, бросив стопку брошюр о новом курорте в Бразилии в свой австрийский кейс. — И я точно знаю, что тебе будет приятно поздравить Тео с повышением.
Самодовольное выражение лица Боба привело Кендру в ярость — больше всего на свете ей хотелось свернуть ему шею. Что-то оборвалось внутри, и она обнаружила, что качает головой, не в силах выговорить ничего, кроме сдавленного «нет».
— Нет? Что ты хочешь этим сказать? — Боб закрыл кейс и посмотрел на нее. — Линди позаботится о делах до твоего возвращения.
— Я хочу сказать, Боб, что с этим покончено. Я ухожу.
— Очень остроумно, Кендра. Бери сумочку — нам пора идти.
— Знаете, Боб, беда всех боссов в том, что они не умеют слушать. — Она положила ладонь на мраморную плиту, служившую ему столом, и наклонилась вперед, так что их лица разделяло лишь несколько дюймов. — Я не собираюсь ехать с вами. Я ухожу. Это твердо. Раз и навсегда.
Лицо Боба покрылось багровыми пятнами.
— Нет. Ты не можешь этого сделать.
— Смотрите внимательно. — И Кендра легко повернулась на каблуках и пошла к двери.
— Подожди.
Она продолжала идти.
— Пожалуйста… Остановись. Она слегка обернулась.
— Да?
— Может быть, мы могли бы прийти к компромиссу?
— Что вы предлагаете?
Боб заговорщицки махнул рукой, глаза его стали хитрыми.
— Тео ушел из своего бизнеса с толстым кошельком и вложил кучу денег в один из филиалов нашей компании. Я не могу гарантировать, что передам больше сорока процентов акций девушке… э… женщине без квалификации Тео. Впрочем, если ты захочешь воспользоваться частью своего вознаграждения, чтобы сделать мне соответствующее предложение, скажем, по Тихоокеанскому филиалу, я его выслушаю.
— Послушайте, Боб. Я не хочу покупать фирму Тео по распродаже старых автомобилей и не собираюсь делать операцию по изменению пола ради того, чтобы достичь квалификации Тео.
— Я хотел сказать, — в его голосе появились нотки нетерпения, — что ты, возможно, захочешь вложить часть денег в одну из наших дочерних компаний.
Кендра безмятежно улыбнулась.
— Я скорее сожгу все до последнего доллара, чем заплачу хоть один цент за повышение, которое, как вы знаете, я заработала.
— Тогда, уверяю, тебе придется пробыть помощником менеджера еще долго.
— Вы просто не поняли меня, Боб. — Она решительно покачала головой. — Меня здесь уже нет. И никогда не будет.
10
Кендра бесшумно закрыла дверь кабинета, подошла к телефону и набрала номер родителей.
— Ма, что, если я вдруг сейчас без приглашения зайду пообедать?
— Великолепно, милая. Что скажешь насчет куриного салата?
— Куриный салат — это превосходно. Но только, пожалуйста, давай без лишних хлопот, о'кей?
— Знаю, знаю, у тебя ровно час на обед, а Боб не выносит даже двухминутных опозданий.
— Ма, с этим теперь покончено.
— С нетерпением жду тебя, детка. Кендра положила трубку и, обернувшись, встретилась взглядом с Линди, которая наблюдала за ней крайне озабоченно.
— Наверное, разговор с Бобом был сплошной кошмар?
— Да нет, скорее это было забавно. Я ухожу, Лин.
— Уходишь? — хотя это было сказано шепотом, в голосе Линди слышалась горечь. Она нервно взглянула на дверь кабинета Боба.
— Не волнуйся. Этот трус не покажется, пока не будет уверен, что я ушла. Слушай меня внимательно. Я расскажу тебе все, пока разбираю стол.
У Кендры ушло не больше пяти минут на то, чтобы собрать свои вещи и сложить их в коробку, которую освободила для нее Линди. Здесь была ее любимая кофейная кружка с надписью «Жизнь на побережье», кипа фотографий ее семьи, деревянная дощечка с лазерной гравировкой, которую брат подарил ей на Рождество, пресс-папье венецианского стекла — дар благодарного клиента — и горшочек с трогательной африканской фиалкой, которая так и не зацвела.
— Не так много для пяти лет, — сказала Кендра, глядя на содержимое коробки.
Она обвела глазами стены, чтобы удостовериться, что ничего не забыла, и задумчиво посмотрела на толстую тетрадь, лежавшую на полке среди других таких же. Ее личная тетрадь, ее книга для записей, с маршрутами путешествий, с именами и телефонами двух сотен благодарных клиентов. Клиентов, которые работали исключительно с Кендрой.
Выразительный блеск появился в ее глазах. Боб не мог претендовать на эту тетрадь как на собственность агентства. Кендра единственная занималась бизнесом в нерабочее время, потому она и смогла завоевать столько клиентов.
По-видимому, ей следует дать знать каждому из них о том, что она больше не работает на фирму Боба. Она взяла тетрадь с полки и положила туда же, в коробку.
— Бог мой, Кендра, я буду скучать без тебя.
Кендра подозрительно взглянула в глаза подруге.
— Только не начинай плакать. Я не хочу уходить отсюда и выглядеть при этом как скулящий щенок. Я хочу уйти с гордым видом…
— Глубоко возмущенная, — продолжила Линди, слегка всхлипывая. — Мне больше нравится «праведный гнев», но «глубоко возмущенная»» — в этом тоже что-то есть.
