Лора Брэдли - Беспорядочные связи
Однако чем упорнее она старалась отстраниться от него, тем крепче привязывалась. Ее душа, словно намагниченная, тянулась у нему. Она чувствовала, что Коула захлестнула внутренняя борьба, и, сама не зная почему, испытывала острую потребность облегчить его муки.
– Ты как, нормально? – Вопрос сорвался с губ прежде, чем она успела подумать. Ну кто ее тянул за язык?
Коул, очевидно, забывший о существовании Миранды, удивленно поднял голову.
– Замечательно, – коротко бросил он, сразу положив конец дальнейшим расспросам.
Миранда, не смея больше надоедать Коулу, взяла со столика ремень со сложным узором в форме ракушек и стала вертеть его в руках. Одно только серебро весило никак не меньше пяти фунтов, а на гравировку, наверно, потрачены месяцы. Она нашла стартовую цену: четыреста долларов. Миранда мгновенно выпустила ремень, будто он жег ей руки, и чуть не подпрыгнула на месте, неожиданно услышав за спиной смех.
– За осмотр денег не берут. – Коул, видимо, был настроен скрыть свои переживания под маской юмора. Его веселый тон не обманул Миранду, но она в угоду ему рассмеялась.
Следующие десять минут они ходили по аукционному залу, отпуская шуточки по поводу нелепых цен, проставленных на предметах, которые оба находили нестоящими. Как ни странно, у них оказались схожие вкусы, что приятно удивило обоих. Несколько раз Миранда подумывала о том, как бы ей исхитриться и познакомиться с Викторией Лэмберт, но потом ее вниманием завладело нечто другое.
Взгляд Миранды был прикован к простенькому кулончику с голубым аквамарином весом не менее четырех карат. Он висел на тоненькой, почти невидимой глазу золотой цепочке, такой хрупкой, что оставалось только удивляться, как она выдерживает камень.
– Он такого же цвета, как твои глаза, – заметил Коул, глядя на кулон, а не на глаза Миранды.
Этот аквамарин, в отличие от своих бледно-голубых собратьев, отливал густой, почти бирюзовой лазурью и поражал ослепительной прозрачностью.
– Аквамарин – мой камень, – сказала Миранда, обращаясь больше к себе.
Бижутерию она не носила, а вот кое-какие ювелирные украшения у нее были – несколько вещей из золота и жемчуга, а также бриллиантовые сережки, которые поблескивали сейчас в ее ушах. Рик как-то сказал, что она создана только для натуральных драгоценностей, что женщина с такой алебастровой кожей не должна носить поддельные побрякушки. Тогда она с упоением глотала его слова, но теперь сердито отмела их, как заявление шарлатана.
Может, она и могла бы отрицать, что создана для драгоценностей, однако это украшение ей нравилось. Очень нравилось. Некая миссис Ланц, проживавшая, судя по адресу, в престижнейшем районе города, предложила за него девятьсот двадцать пять долларов. Что ж, оно явится замечательным дополнением к ее наверняка огромнейшей коллекции драгоценных вещичек, подумала Миранда и, не оглядываясь, перешла к другому столику.
– Коул Тейлор, почему ты не представишь меня своей очаровательной даме?
Миранда обернулась на голос, в котором прозвучали любовь и теплота. Коул как раз целовал в щеку пожилую и очень элегантную женщину. Та, перехватив взгляд Миранды, улыбнулась. Открыто и дружелюбно. Девушка не знала, кто эта женщина, но сразу же прониклась к ней симпатией.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что она купается в роскоши и богатстве. Роскоши и богатстве старинного рода. Так держались представители богатейших аристократических семей Сан-Анто-нио.
В остальном она мало чем была примечательна. Рост – пять футов шесть дюймов, фигура статная, но не исключительная, седые некрашеные волосы завиты и аккуратно уложены– обычная прическа для женщин ее возраста. А ей, наверно, семьдесят, решила Миранда. Она выглядела, как и полагается семидесятилетней женщине, не подвергавшей свою кожу пластическим операциям и не придерживающейся строгой диеты. Черты ее патрицианского лица были скорее волевыми, чем привлекательными, ясные карие глаза не допускали снисхождения– ни к себе, ни к другим. Платье из золотой парчи, возможно, выглядело на ней несколько вызывающе, но оно прекрасно гармонировало с золотом, бриллиантами и рубинами, украшавшими ее шею и уши.
– Виктория, это Миранда Рэндольф. – Коул довольно улыбался, не скрывая своей искренней симпатии к женщине. – Миранда, это Виктория Лэмберт – одна из замечательнейших женщин, которую я имею счастье знать.
Миранда надеялась, что не открыла рот от изумления. Разве можно было предположить, что такая самоуверенная породистая женщина выбрала себе в мужья Уэйна?
Виктория рассмеялась счастливым звонким смехом, чем опять удивила Миранду: она ожидала услышать негромкое «хм» или сухое «ха-ха».
– Рада познакомиться, миссис Лэмберт.
– А вы, должно быть, знаете моего мужа. Миранда в очередной раз оторопела. Как Виктория догадалась? Неужели она видела ее с Уэйном?
Тут к ней вернулась способность мыслить. Нет. Коул представил ее только по имени и фамилии. Миранда сама добавила «миссис». Маху дала, чучело. Следить надо за своей речью. Эта женщина быстро соображает. А тут еще Коул пытается сбить ее с толку. Специально?
– Миранда бывала в клубе, – неожиданно выручил ее Коул.
Девушка смущенно поежилась под вопросительным взглядом Виктории. Очевидно, объяснения Коула оказалось недостаточно.
– Рэндольф? – наконец промолвила Виктория после нескольких секунд молчания. – Талантливая журналистка из программы новостей. У вас были замечательные репортажи. – Она дружелюбно улыбнулась. – Я сразу поняла, что где-то видела вас. И никак не могла сообразить где.
Миранда задышала свободнее и тоже улыбнулась. Виктория переводила взгляд с Миранды на Коула, как бы спрашивая себя, давно ли они встречаются без ее ведома. Значит, Виктория имеет полное представление обо всем, что происходит в «Электрик блюз», независимо от того, бывает она там или нет, сделала вывод Миранда.
Коул, понимая, что пытается вычислить Виктория, с озорным огоньком в глазах ждал, когда любопытство одержит верх над воспитанностью.
Хорошие манеры возобладали; Виктория изменила тему разговора.
– Надеюсь, ты не раздумал спеть для меня, дорогой?
Миранда сочла, что в данной ситуации уместно выразить учтивое недоумение. Виктория тут же заметила ее реакцию.
– Как? Он вам не сказал? Коул, это же не секрет, – ласково побранила она его, а Миранде объяснила: – Он обещал исполнить одну из своих песен после ужина. – Виктория заговорщицки понизила голос. – Чтобы разогреть гостей для аукциона. Надеюсь, он своей музыкой так разбередит им душу, что мужья не задумываясь потратят десятки тысяч долларов на круизы, рубины и бесценные произведения искусства для любимых жен.
