Робин Карр - Спасение в любви
Он за полминуты припомнил детали и ощутил себя настоящим подлецом. Лиз уехала к матери в Эурику всего через пару дней после того случая. Он постоянно звонил ей, спрашивал, как она и были ли у нее месячные. Он хотел удостовериться, что они не оказались в ловушке, и расслабиться. В конце концов она сказала, что да, месячные пришли. А он тогда же ответил, что теперь можно успокоиться и больше друг с другом не встречаться. Он сказал, что он испытывает к ней нежные чувства, но, святой Боже, они тогда просто потеряли над собой контроль. И вообще, они оба слишком молоды, чтобы иметь ребенка.
Если не считать того, что, как оказалось, они не были слишком молоды для этого.
Рик притянул ее к себе и обнял.
— Ох, Лиз, малышка, — произнес он. — Я порвал с тобой ради твоей же безопасности!
— Ничего себе!
— Я не хотел снова потерять контроль над собой и втянуть тебя в неприятности.
— Ты уже втянул!
— Ты была совсем ребенком!
— Я и есть ребенок!
— О боже, Лиззи. Ты должна была рассказать мне правду.
— Я не знала! — снова зарыдала ему в плечо Лиз.
— Все хорошо, детка. Не плачь. Ты не виновата, это моя вина. Пожалуйста, не плачь.
Но она все плакала и плакала. Потому что она так страшилась его реакции и сейчас чувствовала огромное облегчение. Рику казалось, что он обнимает ее целую вечность, но зато это давало ему время подумать, что сказать дальше. Наконец слезы Лиз иссякли, и он предложил:
— Может, пойдем прокатимся? Ты согласна?
Лиз кивнула. Рик вытер ей слезы костяшками пальцев.
— Тебе не надо предупредить тетю Конни, что ты уходишь?
— Нет, все в порядке. Она знает, что я пошла разговаривать с тобой. Рассказать тебе все.
— Тогда ладно. Мы прокатимся, немного придем в себя, а потом храбро посмотрим в лицо тете Конни.
— Тебе разве не надо отпрашиваться у Джека?
Рик обнял Лиз за плечи и повел к своему пикапу. Джек видел ее живот и что Рик увел ее из бара.
— Джек точно знает, что я сейчас делаю.
«Единственное, что могу, — подумал он, — то, что должен делать после всего произошедшего, — постараться вести себя как взрослый. Только немного поздновато…»
— А куда мы поедем?
— К реке. Посидим на камнях и поговорим о будущем. Как ты к этому относишься?
— Ты останешься со мной, Рик? — спросила она.
— Конечно останусь.
— Ты меня любишь?
Рик опустил взгляд на ее округлившийся живот, это он сделал ей ребенка. «Вот дерьмо, — подумал он. — Любовь?» Это была натяжка. Он не хотел никакой любви. Но заставил себя вспомнить Прича и Джека, их ведь окружали женщины. И Рик нежно поцеловал Лиз в висок.
— Конечно люблю. А сейчас я хочу, чтобы ты перестала бояться. Все будет хорошо. Не так легко, но хорошо.
Как правило, Джек уходил из бара, как только заканчивалось обеденное время. Причера оккупировали маленький Кристофер и Пейдж, а он чувствовал, что Рик должен скоро вернуться. Может, понадобится ему что-то объяснить. Не так чтобы много — судя по животику Лиззи. Но Рик смотрел на него, как на отца, и Джека это никогда не тяготило. Даже сейчас.
Джек кратко переговорил с Мел, пока она не уехала домой.
— У нас сложная ситуация, и я думаю, ты про нее знаешь.
— Милый, я не могу это обсуждать, — заявила Мел. — Извини.
— Я только хочу помочь, — сказал Джек.
— Я знаю, Джек. Но все равно не могу обсуждать с тобой пациентов.
— И не хочешь дать мне совет?
Мел подалась вперед, поцеловала его и сказала:
— Тебе не нужны мои советы. Ты сам знаешь, что тебе делать. — Она посмотрела на его ушибленную руку и подбитый глаз. — Дурачок. Постарайся сегодня не влезать в драку. — И она улыбнулась своей самой нежной улыбкой. — Прислушивайся к своей интуиции, когда будешь говорить с Риком. Не дави на него, пусть он будет самим собой. А не тобой на его месте.
«Я был на его месте», — подумал Джек. Он не сомневался, что ребенок был зачат в их первую близость. И насколько он мог вспомнить, это был единственный раз, когда у него был незащищенный секс.
Около половины девятого он был близок к тому, чтобы сдаться. Причер выкупал Кристофера, уложил в постель рядом с матерью и как раз спустился, чтобы пропустить стаканчик с Джеком, когда наконец вернулся Рик. Он был высоким, почти шести футов ростом. От тяжелой работы в баре у него раздались плечи и появились мускулы, он стал сильным. Ему исполнилось семнадцать, и он учился в школе последний год. Он был красивым юношей — высокие скулы, сильная челюсть, густые, выразительные брови. В бар он вошел, опустив голову и сунув руки в карманы куртки. Казалось, за последние несколько часов он постарел лет на десять.
В баре никого не было, кроме Джека и Причера. Рик вспрыгнул на барный табурет и повернулся к ним лицом. Провел рукой по волосам и посмотрел на мужчин, которые не только растили его с тринадцати лет, но и были ему наставниками.
— Наверное, вы уже и так почти все поняли, да?
— Лиз, похоже, беременна, — сказал Джек.
— Да. Прошлой весной случился один промах — и он крепко нас приземлил. Насколько Лиз смогла высчитать, ребенок родится в феврале. Мел сказала примерно то же самое. У Лиз уже большой срок.
— Господи, Рик, — с трудом выговорил Причер. — Вот черт…
Рик покачал головой:
— Он мой. Это я сделал ей ребенка.
— Не только ты, приятель, — возразил Причер. У него были еще свежи воспоминания, какую секс-бомбу изображала из себя тогда Лиз.
— Она носит ребенка, — сказал Рик. — И самое меньшее, что я могу сделать, — это взять на себя вину. Кроме того, она меня не заставляла. — Он вздохнул. — Ребята, я сожалею. Я вас подвел. Я все испортил.
Джек ощутил, что ему на лицо просится гордая улыбка. В подобной ситуации любой семнадцатилетний мальчик уже давно слинял бы из города, но не Рик. Он вел себя как мужчина, делая все, что в его силах. Ответственный мужчина. Смотреть им с Причером в глаза было для него настоящей пыткой.
— Тебе удалось хоть в чем-то разобраться?
— Не особенно. Понимаете, я только что обо всем узнал и мало что смог придумать. Но я сказал Лиз, что буду рядом. Я хочу, чтобы она перестала бояться. И потом я сказал Конни, что я заплачу за все, не важно, что для этого придется сделать.
— Как держатся Конни и Рон? — спросил Причер.
— По-моему, больше всего на свете им хочется меня прибить, — ответил Рик. — Я только и делал, что пресмыкался перед ними. Извинялся, умолял. Когда я пообещал, что буду работать, пока не упаду замертво, им вроде стало немного легче.
— Тебе вряд ли придется так надрываться, — сказал Джек. — Мы всегда можем подкинуть тебе лишние часы. Главное — это школа, Рик. Что бы ни произошло.
