Рози Томас - Год любви
Хлоя перевела взгляд на стол, стоявший перед ней; массивное дубовое покрытие было отполировано и блестело, как зеркало. На нем множество бокалов, красивые фарфоровые блюда, столовое серебро. Обслуживающий персонал в белых униформах готовился подать первое блюдо. Хлоя повернула голову и встретилась взглядом со Стефаном.
– А может, вам съесть только яичко? – он хотел мягкой насмешкой слегка развенчать это великолепие, и они с Хлоей обменялись мимолетной улыбкой.
Затем Хлоя наклонила голову и почтительно прислушалась к тому, что говорит ректор. Он казался с виду очень старым и грозным, сразу было видно, что это крупнейший специалист по античности, однако сейчас Хлоя заметила, что в его поблекших глазах светится живой интерес.
– Ну что ж, мисс Кэмпбелл, вы должны рассказать нам о работе рекламного агента.
Иными словами, подумала Хлоя, вы явились сюда, чтобы… развлекать нас.
Она решительно встряхнула и расправила толстую льняную салфетку, а потом начала рассказывать…
Разговор протекал сдержанно, в нем чувствовался этакий лоск. «Как в редких произведениях искусства», – подумала Хлоя. Когда подали суфле и жареное мясо молодого барашка, у Хлои спросили ее мнение о Пьере делла Франческа, совместном обучении девушек и юношей и о сделанной Сноудауном фотографии ректора, которая недавно появилась в цветном приложении к одному известному изданию. Все, что бы Хлоя ни сказала, выслушивалось так серьезно, словно она была великим авторитетом в этой области.
Сидевший рядом с Хлоей Стефан вел себя так же вежливо и церемонно, но когда лингвист с ястребиным профилем – он сидел прямо напротив Хлои – сказал: «Как нам повезло, что у нас есть доктор Спарринг! Он приводит с собой таких интересных гостей, они украшают наши трапезы», Стефан прошептал Хлое на ухо:
– Он имеет в виду женщин. Старый мерзавец ужасно ревнив. Смотри, как бы он не ущипнул тебя за грудь, когда мы будем подниматься по лестнице.
Хлоя напряженно уставилась в свою тарелку, стараясь подавить смешок. Она многое повидала в жизни, но все равно на нее произвел впечатление этот старинный зал и блестящая светская беседа. И потом, ей очень льстило, что Стефан сидит рядом и тихонько над всем этим потешается.
Подали одно блюдо, потом другое, они были достаточно обыкновенные, но приготовлены хорошо. Изумительным назвать можно было только вино. Стефан то и дело показывал ей жестом, что он хочет долить ей в бокал ароматного кларета, которым они запивали баранину. Лео Доней научил Хлою разбираться в винах, и она помнила, что, по его отзывам, лучшие вина ему довелось попробовать в Оксфорде.
– Пей как можно больше, – посоветовал ей Стефан. – Вряд ли нам удастся еще как следует побаловаться таким прекрасным вином. Наш казначей продал почти все ящики этого вина, чтобы заплатить за настилку новых полов в библиотеке. На собрании колледжа была по этому поводу большая буча.
Когда доели второе – старшекурсники уже давно ушли, – ректор окинул стол опытным взглядом. Все встали.
«Как странно, что не подадут пудинг», – подумала Хлоя.
Присутствующие по двое начали покидать обеденный зал и подниматься по узкой винтовой лесенке.
– И что теперь? – спросила Хлоя шепотом у Стефана.
– Подожди и увидишь, – сказал он.
Ректор остановился у небольшой деревянной двери под стрельчатой готической аркой. Сбоку от двери были набиты в ряд крючки, и преподаватели, сняв мантии, повесили их туда. Затем ректор отошел от двери.
– Пока что он, разумеется, был за главного, – сказал Стефан Хлое. – Но это преподавательская гостиная, и ректор здесь не заправляет. Его полномочия переходят к старому, ужасно занудливому Паффету – он сегодня вечером самый старший из всех присутствующих здесь преподавателей. Но не волнуйся. Я постараюсь оградить тебя от его занудства.
– Вы зайдете с нами, господин ректор? – спросил старый Паффет.
– Благодарю, господин старший преподаватель. И они вдвоем вошли в низкую дверь.
Когда дошла очередь до Хлои и она тоже перешагнула через порог, то тихо ахнула, увидев представшее перед ней зрелище. Прежде всего внимание ее привлек камин, в котором горел недавно разожженный огонь. Над камином висел портрет царственного основателя колледжа, Хлоя всегда восхищалась гораздо менее совершенной его копией, висевшей в Национальной галерее. Комната освещалась свечами, стоявшими в трех посеребренных подсвечниках, а там, куда не достигал свет яркого пламени, темнели резные дубовые стены и бархатные занавеси.
Перед камином стоял подковообразный стол. А на нем сияли и переливались радужными искрами бокалы, стеклянные сосуды и столовые приборы. Но фарфора здесь не было. Хлоя, не веря своим глазам смотрела на неярко поблескивавшее золотое блюдо. Между вазами, в которых лежали горы фруктов, орехов и крошечных пирожных, стоял графин сливовой наливки.
– По правилам, – прошептал Стефан, – я не могу сидеть здесь рядом с тобой. Я должен тебя оставить, чтобы мои коллеги тоже насладились твоим обществом. С кем ты хочешь сесть рядом?
Хлоя посмотрела по сторонам.
– Ты их лучше знаешь. Сам выбери.
Когда Хлоя подошла к ломящемуся от яств столу, она обнаружила, что ее соседями будут учтивый преподаватель экономики – он все время заученно улыбался – и какой-то юнец с копной светлых волос он был в потертом черном кожаном пиджаке.
– Это Дейв Уолкер, – сказал Стефан. – Наш местный коммунист.
– Отвали, – добродушно хмыкнул Дейв. – Теперь она моя, и я сам расскажу ей о моих политических пристрастиях. Иди побеседуй с Паффетом о строительном фонде, – он повернулся с улыбкой к Хлое, – а мы тем временем побеседуем с твоей очаровательной гостьей о жизни, любви и литературе. Стив любит надо мной подшучивать, потому что десять лет назад он был марксистом, а потом его купили, и теперь ему не по себе.
– Неужели это правда? – удивилась Хлоя. – Когда же, в какой момент на смену юному идеалисту пришел хладнокровный, скептически настроенный преподаватель?
Ей хотелось узнать Стефана ближе, гораздо ближе…
Все уселись, и Хлоя лукаво спросила:
– Как вы умудряетесь быть марксистом и при этом окружать себя такой роскошью, есть с таких блюд?
Она постучала по своей золотой тарелке, и раздался звон, это было само олицетворение богатства и привилегий.
Дейв весело рассмеялся.
– Кошмар, правда? Все лучшее они подают здесь, тайком от бедных студентов, чтобы они не узнали об этом и не разнесли вдребезги все запоры. Кстати, попробуйте десерт. Он превосходен.
Десерт действительно был превосходен, Хлое очень понравилось сочетание крема, фруктов и орехов; десерт запивали отличным белым бордо.