Кэтрин Каски - Правила обольщения
Что-то затевалось.
Граф перевел затуманенный взгляд с карт на Мередит, внимательно ее изучая.
– Вы красивая девушка. И умная, – пробормотал он. – Я понимаю, почему Александр привез вас в Харфорд Фелл. – Он отвернулся от нее и посмотрел на Александра: – Мне радостно, что ты последовал моему совету, сынок.
Леди переглянулись. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, затем дружно уставились в карты. И как бы они ни старались это скрыть, на губах в карминовой помаде расцвели довольные улыбки.
Александр прочистил горло:
– Отец, мисс Мерриуэзер приехала к нам, чтобы купить лошадь. – Он прожег графа взглядом. – И ни по какой иной причине.
Граф захихикал:
– В этом я и не сомневаюсь. – Он откровенно подмигнул. – Дайте знать, как вам понравится жеребец в дальней конюшне, хорошо, дорогая?
Мередит почувствовала, как горячий румянец покрывает щеки, и поспешно потянулась за бокалом, который оказался пустым.
– Дорогая, позволь мне принести тебе другой. – Тетушка Виола посмотрела на Александра, на лице которого застыло выражение такой неловкости, что Мередит удивилась. – И бренди для вас, лорд Лэнсинг.
Александр оглядел комнату, не увидел никого из слуг и поднялся на ноги.
– Позвольте мне.
– Нет-нет! – закричала тетя Виола. Когда все взгляды метнулись к ней, она понизила голос: – Летиция так любит выступать «матушкой», когда подает чай… или что-нибудь другое.
– Но в этот вечер я разделю с тобой эту честь, дорогая сестра. – Тетушка Летиция шевельнула бровями, глядя на Виолу. – Пойдем. Разве ты не хочешь мне помочь?
– Ах… конечно. – Тетя Виола сдернула свой ридикюль со стола, чего не заметил никто… кроме Мередит.
Когда две пожилые леди отправились за напитками, Мередит видела, как они взволнованно перешептываются. Однако, поскольку они развернулись спиной к столу, она не могла различить ни слова. Но знала – прекрасно знала, что они обсуждают какой-то план.
Несколько минут Летиция и Виола стояли в дальнем конце гостиной, поднимали хрустальные бокалы и переставляли их, словно позабыв о том, зачем они туда пришли. Всякий раз, когда Мередит смотрела в направлении тетушек, они казались погруженными в свою тихую беседу. И, зная их склонность к самым невероятным авантюрам, Мередит холодела от страха.
Наконец ее тетушки вернулись к карточному столу, неся поднос с разнообразными напитками.
– А вот и мы! – Тетушка Летиция улыбалась застывшей улыбкой – фальшивой, как огромный пурпурный камень, пришитый к ее тюрбану. Она передала Мередит бокал ликера.
– А вот это для вас, лорд Лэнсинг! – Тетушка Виола протянула бокал с бренди, но граф, перед которым уже громоздились пустые бокалы, выхватил выпивку из ее руки. – О боже! Это не для вас. Это для Александра!
Александр лишь отмахнулся и поднялся из-за стола:
– Ничего страшного. Пейте, если хотите, отец. Я налью себе другой.
Дородный граф пробормотал нечто неразборчивое, затем поднял голову, все стремящуюся упасть на грудь, и залпом осушил бренди.
Глаза тетушки Виолы выпучились от испуга.
– Он уже выпил немало бренди. – Она беспомощно оглянулась на сестру, пролепетав: – Ч-что же нам делать, Летиция?
– Вам ничего не нужно делать, леди. – Александр взял тетушку Виолу за руку и погладил ее по ладони. – Он скоро заснет. И лакей обо всем позаботится.
Леди Летиция подалась ближе и положила руку на плечо Александра, возвращая того к стулу.
– Лорд Лэнсинг, прошу вас, позвольте мне. – Она многозначительно посмотрела на Виолу и дернула головой, призывая сестру снова присоединиться к ней.
Взгляды Мередит и Александра встретились, и она отпила ликер. В тот же миг в ее губах началось странное покалывание.
Хм-м. Она отпила еще глоток и сжала влажные губы. Боже, она никогда не пила подобных ликеров. Должно быть, что-то из Франции.
Еще глоток, и еще, и еще. Теперь ее губы слегка… онемели. Как странно.
Александр, должно быть, заметил растерянное выражение ее лица.
– Что-то не так с вашим ликером?
– О нет. Он очень хорош, правда. – Заговорив, Мередит поняла, что у нее онемели и щеки.
– Отец привык покупать только самое лучшее.
Низкий гудящий звук привлек внимание Мередит к графу, который уже причмокивал губами… во сне. Она посмотрела на Александра.
– Что ж, я не собиралась комментировать, но ликер кажется слаще, чем обычно. И…
Не успело последнее слово сорваться с ее губ, как Александр отнял у нее бокал и сделал глоток. Он покатал жидкость на языке, затем замер и посмотрел на Мередит.
– Вы правы. К тому же я чувствую в нем… миндаль? – Он сделал еще глоток.
– У вас тоже онемели губы?
Александр покачал головой.
– Выпейте еще. Вы заметите.
И он послушался. Молодого лорда так увлек странный ликер, что он на самом деле осушил бокал до дна.
У Мередит к тому времени так закружилась голова, что она поняла: если вскоре не отправиться в постель, она будет такой сонной и дезориентированной, что не доберется даже до комнаты.
– Простите, лорд Лэнсинг. Не знаю, что на меня нашло. Я так устала. Я чувствую, что вынуждена отправиться отдыхать.
Она посмотрела на тетушек, которые глядели на нее почти выжидающе.
– Я помогу тебе, дорогая. – Тетя Виола помогла Мередит подняться со стула.
Мередит ощутила, что ее ноги стали тяжелыми, а голова, казалось, парит где-то рядом со сводчатым потолком.
Тетушки повели ее к двери гостиной, и Мередит обернулась на Александра, который хлопал себя по щекам и смеялся.
– Я их не чувствую. – Он посмотрел на Летицию. – Можете отвесить мне хорошую пощечину. Клянусь, это невероятно странно, но я ничего не чувствую.
И тогда она заметила, как на лицах ее тетушек обеспокоенная хмурость сменяется довольными улыбками.
Благое небо, что же они натворили?
* * *Бум!
Мередит очнулась от глубокого сна и увидела большую темную фигуру, стоящую во тьме у двери. Ее сердце заколотилось. Она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука. Ни единого.
А затем она поняла почему. Конечно же, она все еще спала. И это был один из тех снов. Из тех, когда она выбиралась из постели, но обнаруживала, что двигается медленно и неуверенно, словно тонет в бочке меда и черной патоки.
Все еще сонная, она скользнула к передней спинке кровати – ждать приближения незнакомца. Натянув покрывало на голову, она приподняла его ровно настолько, чтобы выглянуть в щелочку.
Фигура, приблизившись к ее постели, стала еще больше.
Просто сон. Просто дурацкий сон, повторяла она про себя, но дыхание испуганно учащалось.
