Мария Арбатова - Семилетка поиска
Никита. Думал, что не дождусь…
Белокурая. Здравствуй, милый!
Никита. Ты не представляешь… как теперь меня волнуют все слова, сказанные тобой! Но от того еще сильнее грусть от осознанного…
Белокурая. Грусть – это единственное чувство, которое я вызываю?
Никита. Это долгий разговор…
Белокурая. До каких ты свободен?
Никита. Могу сейчас отлучиться часа на два.
Белокурая. У меня в 18 в центре деловая встреча. До этого я целиком твоя.
Никита. Диктуй адрес.
Встретились, обнялись как сумасшедшие, снова поехали в парк. Даже не пытаясь придумать более удобные варианты, а, видимо, желая проверить, по правде ли все было вчера. Оказалось, что еще как по правде…
Потом пили кофе в ресторанчике парка, и Елена спросила про грусть.
– Тебе, наверное, будет смешно это слышать, ты такая отвязанная… Но я ведь женат, – сказал он многозначительно.
– Я в курсе. И что? – удивилась Елена.
– Видимо, я очень старомоден. Мне тяжело… Второй день чувствую, что меня куда-то сносит…
– Хочешь сказать, что никогда не изменял своей жене?
– Не так… Были проходные варианты. Через секунду забывал об этом.
– Твои предложения? – Елену это стало немного раздражать.
– Нет предложений. Есть только большая тревога, – этот здоровенный навоевавшийся красавец говорил как маленький ребенок: «Мама, я не понимаю, что со мной происходит, дай мне какую-нибудь таблетку, чтоб это прошло…»
«Ясно, – подумала Елена с горечью. – Это Караванов, только упакованный в мышцы и деньги… когда же я уже наткнусь на что-нибудь другое…»
– Ну тогда давай рассмотрим все варианты. – Она снова услышала у себя интонации учительницы младших классов: – Вариант первый – мы больше с тобой не встречаемся.
– Не подходит, – обиженно пробурчал Никита.
– Вариант второй: ты понимаешь, что жена и любовница – это разные вещи. Что никто не запрещает тебе испытывать что-то к обеим, потому что это разные чувства…
– Но я-то один.
– Тогда совет: на страничке знакомств, где вывешена твоя фотка, напиши жирными буквами «верен своей жене», – усмехнулась Елена. – А еще лучше, напиши это на фотке, где ты голый, когда в очередной раз будешь ее высылать. Прямо через всю голую спину и задницу…
– Это не моя фотка. Просто взял в Интернете…
– Никита! Сколько тебе лет? Как тебе только фирму доверили… – захохотала Елена.
– Я, кстати, совсем неплохо ею управляю, – насупился он.
– Да уж, наверное, лучше, чем собственными чувствами. Я только хочу тебя честно предупредить: с моей стороны все безопасно, ты мне в мужья не нужен.
– Чем-то не вышел? – игриво спросил он.
– Выйти замуж за мужика, который больше двадцати лет был женат на домохозяйке, может только домохозяйка или сумасшедшая.
– Почему?
– Потому что у тебя в голове соответствующий образ мира. Ты привык получать утром глаженую рубашку и дымящийся завтрак. А вечером – дымящийся ужин и глаженую простыню…
– И что в этом плохого?
– Но я не умею гладить. И не собираюсь учиться.
– А кто твоим мужьям гладит рубашки?
– Сами…
– Вот поэтому ты так часто и разводишься…
– Я развожусь не часто, а нормально. А ты живешь в семье, где баба не мужика гладит руками, а рубашки утюгом.
– У нас все нормально в сексе… – вспыхнул он.
– Ты это мне говоришь? Да ты как будто вышел из тюрьмы…
– У нас есть секс.
– Ну если ты считаешь то, что у вас называется сексом, чего ты сюда приперся?
– Сам не знаю…
– Все. Вези меня домой. Я не хочу, чтоб меня посадили за растление несовершеннолетнего, – разозлилась Елена.
Ехали обратно молча. Никита изо всех сил делал музыку громче, в расчете, что она скажет:
– Сделай потише.
Елена молчала как партизанка.
У дома он положил руку на ее ладонь:
– До встречи.
– Ага, – холодно сказала она и открыла дверцу.
– А последний поцелуй? – удивился он и сгреб ее в охапку…
«Господи, что я за дура такая? Зачем обращать внимание на тексты, которые он говорит. Пусть себе мурлычет, страдает, рвет волосы на накачанной груди… ну, может, это у него всегда так в романах по сценарию: любовь-морковь-кровь! В конце концов, парень Афган прошел! Мне-то что? Меня ж в нем не тексты заводят, а тело…» – подумала Елена, отключаясь в его объятиях.
А вечером вообще не выходила в Интернет, чтобы не участвовать в «страданиях юного Вертера».
Позвонил Караванов, начал подробно рассказывать про успехи на играх. Совершенно не хотелось все это слушать. Елена грубо спросила:
– С какого момента наши бюджеты пойдут порознь?
– Как тебе захочется, – сказал Караванов.
– Надеюсь, это шутка? – зловеще намекнула она.
– Конечно, – ответил он.
– Шутка должна быть смешной.
– Чем богаты…
Появилась Лида с многозначительным выражением лица:
– Пошли чайку на ночь попьем, мужиков обсудим! Я, между прочим, влюбилась!
– Поздравляю! – обняла ее Елена. – Я тоже…
– Ни фига себе! Муж в Тверь – жена в дверь! – воскликнула Лида и радостно запрыгала вокруг матери. – И чё теперь будет?
– Да ничего, кроме кайфа. Женатый мужик – это полезная возможность никуда не торопиться, когда крышу сносит. Мы просто оба с ним оказались на всю катушку. Даже если завтра точку поставим, будет что вспомнить…
– Класс! А вы уже… это?
– Это… – засмеялась Елена.
– Ну, мать, ты чумовая баба… – восхищенно вздохнула Лида. – Вон у меня Алка развелась полгода назад – до сих пор черная сидит… А она меня на год старше.
– Ничего, к моим годам тоже научится – разводиться…
…Утром Никита разбудил по телефону.
– Доброе утро, моя хорошая. Бужу, как просила!
– Спасибо! – От его голоса по телу разливалось тепло, как будто пила горячий шоколад.
– Вставай, беги на работу и включай комп. Я тебя там жду!
Когда включила компьютер на работе, Никита был тут как тут.
– Ура!!! Ты вновь со мной…
Белокурая. Привет.
Никита. А у меня совершенно поехала крыша.
Белокурая. Не только у тебя.
Никита. Остаток дня ощущал тебя и слышал твой запах…
Белокурая. А я думала о твоем дурацком тексте…
Никита. Забыли об этом. Вспоминаю твои глаза, у меня мороз по коже…
Белокурая. Аналогично…
Никита. А ты действительно заметила мою фотку с сайта знакомств?
Белокурая. Я же тебе об этом писала. И писала, что очень удивилась: а этот тут что делает?
Никита. Как что?.. Я тебя там ждал…
Белокурая. Боюсь, что я бы никогда не написала тебе первая…
Никита. Почему? Корона упадет?
Белокурая. Наверное…
И почему тогда не написала ему, от фотографии которого внутри все замерло, а написала Айсбергу? Видимо, потому же, почему, заходя на кухню, выбирала для себя в вазе с фруктами начинающее портиться яблоко. А для Лиды и Караванова – свеженькие. Именно потому, что спешила ухватить на распродаже что-нибудь не очень нравящееся, но дешевое; проехать на метро вместо такси; тащить тяжелые продукты через полгорода только потому, что здесь они продаются дешевле…
