Зачем нам любовь. Том 1 (СИ) - Дюжева Маргарита

Осознание этого неприятно царапнуло. Даже во рту как-то неожиданно пересохло, а в ушах снова загремели слова Седова.

Бросишь Сеньку саму разбираться с этой проблемой?

Не брошу. Потому что защищать ее – моя обязанность.

— Я сегодня задержусь, Сень.

— Хорошо, — с видимой легкостью согласилась она, но заднем плане явно звучала грусть.

Роман прав, я слепец. Не замечал этого раньше. Не понимал. Не чувствовал.

А она…

Зря она так. Я же предупреждал с самого начала. Думал, что мы ней заодно, что нас обоих устраивает договор, и мы спокойно проживем это год бок о бок.

А что делать теперь?

Я не хочу ее обижать. Никогда не хотел…

Альбина встретила меня в коротеньком розовом платье, усыпанном белыми цветами. Сама нежность.

— Привет, проходи, — улыбнулась и, встав на цыпочки, поцеловала.

Губы на вкус как малина. Теплые, мягкие…

Только почему-то сегодня внутри меня ничего не отозвалось на это прикосновение. Не захотелось раствориться в этом поцелую, не захотелось оставить все проблемы на потом и забыть обо всем, кроме нас двоих.

Она это почувствовала и, отстранившись, встревоженно заглянула в глаза:

— Все в порядке?

— Нет.

Наверное, я сказал это слишком жестко. Потому что она сразу как-то растерялась и беспомощно хлопнула глазами:

— Марат?

— Надо серьезно поговорить, — я взглядом указал в сторону гостиной, и Альбина послушно направилась туда.

Там она села на диван и, сложив руки на коленях, как прилежная ученица, уставилась на меня встревоженными, широко распахнутыми глазами. Нежная, ранимая, но…

Его вообще не должно было быть, этого дурацкого «но». Когда Аля на меня так смотрела мне хотелось только одного – защитить, бросить весь мир к ее ногам, сделать что угодно ради ее улыбки.

Однако сегодня магия не сработала. Я внезапно понял, что есть вещи важнее, чем запретные поцелуи.

Например, расстроенная жена, по моей вине попавшая в этот непростой переплет.

— О чем ты хочешь поговорить, Марат? — прошептала Альбина и ее голос дрожал, как у птички, пойманной в клетку.

***

В животе поджалось от привычной потребности успокоить, взять за руку, сказать, что все хорошо и волноваться не о чем.

Однако образ Есении, украдкой размазывающей слезы по щекам, свел эту потребность на нет.

Надо разбираться.

— Сегодня у меня состоялся разговор с Романом.

При упоминании Седова, ее плечи дрогнули. После того, что произошло в прошлом, он – запретная тема. Но не сегодня.

— Седов сказал, что ты приходила к Есении.

В ответ тишина.

— Это правда? Ты встречалась к ней? — повторил, не отрывая от нее пристального взгляда.

Альбина вскочила со своего места и отошла к окну.

Я продолжал смотреть на ее напряженную спину, ждал. Молчал.

И мне не нравилось это молчание. Оно было непривычно для нас, оно напрягало и рождало неприятную тревогу в душе.

— Аля? — я все-таки позвал ее.

Она задержалась еще на миг, потом обернулась, демонстрируя покрасневшие глаза и мокрые дорожки от слез по щекам.

И снова меня не проняло, потому что я не понял, какой сейчас повод для слез. Я просто задал вопрос и ждал на него ответ. Без обвинений, ругани и прочего.

Зачем нужны слезы?

— Марат, — простонала она, бросаясь ко мне.

Плюхнулась на мои колени, обняла, уткнувшись носом в шею, прижалась так, словно боялась, что убегу.

Я не понимал. И неожиданно для себя ощутил не потребность обнять в ответ, а раздражение.

Что за игры? Мы взрослые люди, просто скажи да или нет и будем думать, что делать с этим дальше.

И снова в голове слова Романа:

… Снова пустит свои крокодиловы слезы, и ты как дурак побежишь ее утешать, напрочь растеряв остатки мозгов.

Неужели и правда это всего лишь попытка увести меня от неприятного разговора?

— Аля, — я попытался отодвинуть ее от себя, но она замотала головой и ухватилась еще сильнее, — что происходит?

— Прости меня, Марат, прости.

— За что мне тебя прощать? — я все-таки сумел ее отцепить и вынудил сесть ровно, — за что?

— Я действительно ходила к ней. Хотела увидеть ту, на ком ты женился. С кем живешь под одной крышей, проводишь время.

Обалдеть. И если бы не сегодняшний разговор с Романом, я бы так ничего и не узнал?

Я нахмурился:

— Увидела и что дальше? Что тебе это дало?

Она удивленно хлопнула глазами и слезы побежали по щекам с удвоенной силой.

— Марат…

— Прекрати реветь, — строго сказал я, — просто объясни в чем дело.

Она растерялась, будто не ожидала от меня таких слов, потом прошептала:

— Хо…хорошо, не буду, — провела ладонью по щеке, — я просто хотела посмотреть на нее…потому что ревную.

— Я давал повод для ревности?

— Ты женился! — воскликнула она, вскакивая с моих колен, — неужели ты не понимаешь, каково это? Знать, что твой любимый мужчина взял в жены другую, живет с ней под одной крышей, спит в одной постели.

— Я сплю в гостиной на диване.

И тут же воспоминанием прострелило, как в доме родителей на моей подростковой кровати ютились. И утренний казус со стояком вспомнился. И рука на ее груди. Аж ладонь закололо, будто до сих пор сохранилось ощущение прикосновения.

Я невольно сжал кулак. Потом и вовсе сложил руки на груди.

— Ты переехал только после того, как я попросила тебя это сделать, — она топнула ногой, словно капризная девочка, — до этого тебя все устраивало.

— Меня не устраивало, мне просто все равно. Ну спит она рядом и спит.

Аля очень явно зарычала и, зарывшись пальцами в темные волосы, принялась ходить из угла в угол, как маленькая рассерженная кошка.

— А если бы я с кем-то «просто спала», как бы ты реагировал? Если бы я с кем-то проводила время? Не ревновал бы?

— Ты забыла? Я только этим и занимаюсь, потому что твой отец не оставляет попыток найти тебе жениха.

— Так это месть? Да? Решил отомстить за то, что я заставляю тебя ждать? — снова всхлипнула Альбина.

— Аль, я говорил. Между нашими семьями были договоренности.

— И почему они должны быть удовлетворены за твой счет. У вас четверо холостых мужиков в семье! Почему именно ты должен был жениться на этой… — она брезгливо сморщила нос, будто говорила о чем-то гадком.

— Эту зовут Есения, — неожиданно для себя произнес я, а Альбина дернулась так, будто я ее ударил.

— Ну вот…вот! — возмущенно всплеснула руками, — что и требовалось доказать. Ты уже ее защищаешь!

Защищаю. И глупо делать вид, что это не так.

Мне не все равно. Меня волнуют ее слезы. Причем гораздо больше, чем то, что сейчас пыталась выдавить из себя Альбина.

Есина тоска была настоящей, а вот Аля…Аля сейчас просто играла. Я это понимал так же отчетливо, как то, какой сегодня день.

Ее уверенность в том, что можно пустить слезу и я сразу закрою неприятную тему, вызвала недоумение. И раздражение.

Не знаю как такое возможно, но сегодня меня Альбина раздражала.

***

Я не привык к таким ощущениям. Они были в новинку для меня. Были чем-то странным, инородным, но такими явными, что не отмахнуться.

— Защищаю только потому, что ты говоришь и делаешь ерунду. Мы изначально с тобой все обговорили. Брак сроком на год, только на бумаге. Я закрою обязательства перед семьей, заодно отвлечём от нас твоего отца. Потом мы с Есенией расходимся каждый в свою сторону и занимаемся своими делами. И никто ничего никому не должен. Ты была с самого начала в курсе этих планов, даже сама предлагала завести какое-нибудь «прикрытие», чтобы на нас с тобой перестали обращать внимание, а теперь…

— Я просто не думала, что ты действительно женишься! — выпалила она, — да я предлагала и прикрытие и все остальное, но не верила, что ты это сделаешь, а потом все закрутилось, и…и я передумала.

Тяжко вздохнув, я сжал пальцами переносицу.

Как у нее все просто. Взяла и передумала. Как будто мы в карты играем, и в любой момент колоду можно перетасовать заново.