Раз и навсегда (СИ) - Резник Юлия

– Да, Амина?

– Я помню твою просьбу про шторки, но…

– Ну что там?

– Мы не обсудили, как будем размещаться. Гардероб здесь один. Если ты планировал занять большую спальню…

– Я планировал, что мы ее с тобой разделим. У тебя еще что-нибудь?

В голосе Вахида звенел странный нерв. Неужели я, и правда, так его задолбала своими вопросами? Так он был один! Даже интересно, как бы Ваха себя повел, если бы я реально позвонила обсудить фасон занавесок. Впрочем, какая разница, если этот невозможный мужчина, похоже, реально собирается спать со мной в одной постели!

– Н-ничего, – пролепетала я. – Хорошего дня.

– Это вряд ли, – буркнул Вахид.

– Пока…

– Погоди, Амин.

– Что?

– Тебе тоже хорошего. Больше отдыхай, ладно? Мага отчитался, что кровать уже собрали…

– Ладно, – прошептала я, расчувствовавшись. – Жду тебя дома.

«Ну, ты как всегда», – пробубнил внутренний голос.

«И что?!» – взорвалась я.

«Возвращаешься к прежним ролям?»

«А вот и нет! Так, как было – уже никогда не будет. Просто потому что я стала совсем другой».

«Тогда чего ты опять сидишь дома и ждешь его у окошка?»

«Потому что болею, ясно?! А как поправлюсь, так и… Может быть, и правда открою свою кофейню».

Ваха был недалек от правды – я мечтала об этом с детства. Незатейливая мечта, да. Зато вполне исполнимая.

– Раскладывайте все, как и планировали, – распорядилась я, тяжело поднимаясь на ноги. Такой кавардак! Но он совершенно не раздражал. Напротив, в этом хаосе я видела зарождение новой жизни. О, да… Вот сейчас, а не в Британии, она началась.

Телефон булькнул знакомой мелодией – отголоском мимолетного прошлого. Доннел. Нет, мне нравилось с ним болтать, однако в этом больше не было смысла. Я уже известила хозяев дома, что не буду продлевать аренду. И потому шанс, что мы когда-то увидимся, снова стремился к нулю. Если быть честной хотя бы с собой, единственной причиной, по которой я еще не положила конец нашей с Доннелом переписке, был тот факт, что она жутко бесила Байсарова. Ох, как он ревновал… Впервые в жизни ревновал, понимаете? Я до этого совершенно не знала, как это! А оно будоражило. Встряхивало. Давало возможность хоть немного поверить в то, что я все еще его привлекаю. Мой мир качался под ногами, в нем не было никакой стабильности, а я зачем-то расшатывала его еще сильнее. Чтобы получить от него хоть толику эмоций.

Ч-черт. Я безнадежная? Разве с этого нужно начинать? И можно ли вообще начать заново? Будто ничего не было. Что если это – самообман?

То ли от царящего в доме шума, то ли от этих неуютных мыслей, у меня опять разболелась голова. Врачи успокаивали, убеждали, что после такого вмешательства это норма, и обещали, что со временем ситуация как-то выправится. Я очень на это надеялась, потому что внезапные приступы мигрени накрывали меня в самый неподходящий момент и полностью обесточивали. Приняв таблетку, я приоткрыла окно и улеглась в кровать.

Разбудил меня звук, с которым Ваха захлопнул форточку.

– Извини. Сквозняк. Не хотел тебя разбудить. Ты решила устроить здесь морозильник? – проворчал он.

– Прости. Я люблю прохладу.

Хотелось добавить – и если бы ты это знал, то вряд ли бы тебе показалась заманчивой идея съехаться. Мы были такими разными даже в этом. Байсаров любил тепло и ненавидел укрываться. А я не могла уснуть, не открыв окна. Чтобы голова была в холоде, а тело – в тепле толстого одеяла.

– Да знаю я, – отмахнулся Вахид. – Но на улице минус двадцать три. Ты прогноз не смотрела?

Я покачала головой. Как вдруг дошло:

– Ой, а где все? Уже ушли, что ли?

– Одиннадцатый час, Амин. Конечно.

Это тоже было вновь. В доме помощники по хозяйству жили с нами. В отдельной квартирке, обустроенной над гаражом. Здесь же мы были одни.

– Ой! – повторила я, приглаживая немного отросшие волосы. Они начали виться, и если раньше я старалась не смотреть на себя в зеркало, то со временем стала замечать, что мне даже нравится то, как вышло. С длинными волосами я была обычной. А с короткими стала утонченной и стильной? Мне кажется, именно эти слова описывали мою внешность сейчас лучше других. Возможно, я себе льстила? – Ты голодный? Я не знаю, успели ли приготовить ужин. Но можно что-нибудь заказать.

– Уже. Составишь мне компанию?

Вахид нагловато улыбнулся и прошелся по мне липким взглядом. Воздух замер где-то в районе миндалин. Я облизала губы.

– Из-за переезда я сегодня не попала к врачу, – выпалила зачем-то. Байсаров хохотнул. Я засмущалась как девчонка.

– Ну, ты уж попади. Здоровье – это не шутки.

Конечно, он меня подкалывал. Или нет… Разливающийся внутри жар путал мысли, туманил взгляд. Смотреть на него было совершенно невыносимо. В плане флирта мы с ним играли в разных лигах. Точней – не так. Я не играла в принципе, сидя всю свою жизнь на скамье запасных.

Я отвела глаза и вдруг увидела небрежно брошенный на краю кровати букет. Ресницы взметнулись вверх, сметая любые попытки спрятать бурлящие внутри эмоции. Горло подпер разбухающий все сильнее ком.

– Это мои любимые, – тихо заметила я.

– Видишь, кое-что я о тебе знаю, – небрежно бросил Ваха, тем самым знакомым образом обесценивая свой поступок. – Так мы идем есть?

Я кивнула. Сползла с постели и, опираясь на его крепкую руку, двинулась к двери, как вдруг поняла, что просто не могу ему подыграть, сделав вид, что для меня это – еще одна проходная история.

– Очень красивые цветы. Даже жаль, что ты не увидишь…

– Чего? – Ваха скосил на меня взгляд.

– Как они меня радуют. Я же по сто раз на дню, проходя мимо, наклоняюсь, чтобы их понюхать, или коснуться пальцами, или просто останавливаюсь, чтобы полюбоваться… Мне кажется, если бы мужчины это понимали, женщины бы чаще получали цветы.

Взгляд Байсарова стал задумчивым. А хватка на моем плече более крепкой.

– Тебя легко порадовать.

– Как и любую другую женщину.

– Другие женщины и браслету от Картье не всегда порадуются. Не смеши.

Тут мне стало по-настоящему горько. Едва удержалась, чтобы не бросить ему в лицо – тебе лучше знать! Но удержалась. А потом так удивилась открывшейся моему взгляду картине, что весь мой негатив растворился в воздухе.

Посреди почти пустой квартиры стоял накрытый по всем правилам этикета стол. Приборы, тарелки, бокалы, ведерко со льдом, цветы, свечи… Нет, я и раньше их зажигала, чтобы создать уют, но Вахид никогда этого не делал.

– Ну, как, Амин? Похоже на свидание?

– Да, – просипела я. – Жаль, ты меня на него не пригласил. Я бы приготовилась получше.

– Ты красавица. Такая взъерошенная со сна.

Я улыбнулась. Телефон в кармане пижамных брюк булькнул, но я, проникшись моментом, даже не стала его доставать. Вахид помог мне усесться. Устроился за столом сам и достал из ведерка со льдом бутылку.

– Мне нельзя, – вздохнула я.

– Один глоток.

Телефон завибрировал снова. Это прямо что-то новенькое. Обычно это Вахид прерывал наш семейный ужин, отвлекаясь на бесконечные звонки. А тут я! Как-то неправильно даже. Я привстала, чтобы достать айфон из кармана, хотела было отключить звук, чтобы не мешал, как вдруг Ваха выхватил телефон у меня их рук и со всей дури швырнул тот в стену.

Последовавшая за грохотом тишина оглушила. Я замерла в полном шоке, глядя на него, открыв рот. Не находя слов, чтобы как-то это прокомментировать.

– Мы вроде решили наладить отношения, – процедил сквозь зубы Байсаров, сжимая в руке обеденный нож.

– Д-да.

– Тогда, чтобы это, – он кивнул в сторону валяющегося у стены телефона, – было в последний раз. Я ясно выражаюсь?

– Предельно. Если ты накосячишь, я могу поступить так же?

– Я не накосячу.

– Значит, могу?

– Значит, не испытывай моего терпения!

– А если это единственный шанс почувствовать себя… – проорала я, задохнувшись от собственного крика.

– Ну?!

– Любимой, – прохрипела я. – Желанной. Нужной… Той единственной, кем действительно дорожат!