Развод. Неверный муж (СИ) - Черно Адалин

— До блевоты, — признаюсь ему. — Теперь это твое дело, Натан. И мой тебе совет — просри все сразу. Так легче будет выдохнуть и жить дальше.

— Я не собираюсь! — резко говорит он. — Я выведу компанию на новый уровень. И твою, кстати, тоже… теперь-то я смогу ее купить.

И я вдруг понимаю, что он сейчас это я не так давно. Я до потери всего, что у меня в жизни было. Любви, жены, дома. Там теперь пусто. Приходишь — никто тебя не ждет, никто не радуется. Помню, как раздражала необходимость отчитываться перед Майей. Звонить, чтобы не волновалась, что задержусь, просить извинений. Сейчас бы все отдал, лишь бы ей снова было важно, где я и что делаю. Лишь бы она снова хотела знать, что я задержусь. Лишь бы ждала, но увы… в некогда счастливом, пропитанном уютом доме теперь тишина. И серость. Даже стены, кажется, почернели.

— Дурак ты, Нат, — слышу в своем голосе обреченность.

Наверное, ее и ощущаю. Ни дома, ни женщины, ни любви. Ни хрена у меня нет. И не факт, что будет. Простит ли Майя? Я бы не простил. Но я, как сам выяснил, тот еще мудак. Излишне самоуверенный, чрезмерно самовлюбленный. Идиот, решивший, что может все. Я бы и смог. С компанией и с бизнесом точно было бы все хорошо. По крайней мере, это единственное, что у меня хорошо получается. В остальном я полный профан. Отношений толком строить не умею.

За Майей, конечно, ухаживал, еще будучи молодым, бегал за ней, подарками одаривал. Тогда все было как-то… вполне понятно. Само шло, от души наверное, хотелось заполучить ту, из-за которой сердце вылетает из груди, а потом… потом у нас закрутился бизнес. Я не захотел быть во главе компании отца, открыл свое. Из протеста. Думал, что полетело, когда посыпались инвестиции, верил, что это исключительно благодаря моему таланту. Потом узнал, что все вложенные бабки принадлежат отцу и инвесторы на самом деле подставные люди.

Отец показал, кто главный в семье и городе. Как сейчас помню, что он тогда сказал.

“Ты бы и сам достиг этого. Лет через десять, может, двадцать. Я ускорил процесс и жду от тебя ответной реакции. Мне нужен наследник, Демьян. Сын, который станет во главе компании. Им должен был быть не ты, но так выходит, что выбора у нас нет”.

Я отбрасываю воспоминания, с сожалением смотрю на Натана. Я не собирался отбирать у него жизнь. Компанию, любовь родителей. Мне ничего этого не было нужно, я просто хотел, чтобы меня оставили в покое. Чтобы дали развиваться, строить бизнес. Отец позволил. Два года наблюдал за моим взлетом, а потом приземлил, сказав, кому на самом деле принадлежит и всегда принадлежала империя. Неприятно, но отрезвляюще.

— Никому ты там в компании не нужен. И никто тебе приятного слова не скажет. Тебе же под сорок уже. Взрослый мужик, семьи нет, а дети? Ты ходить можешь, Натан, впервые за сколько лет? И хочешь сесть в отцовское кресло только потому что оно твое по праву? А дальше? Что потом?

— Убирайся! — указывает мне на дверь. — Проваливай.

— Я-то уйду, но ты знаешь, что я прав.

— Это у тебя ничего нет, — летит мне в спину. — Теперь ничего. Ни компании, ни любимой женщины. Ничего. Ты — ноль. И ребенок твой вырастет без тебя.

Глава 43

Демьян

Разыскать Майю оказалось просто. Она особо и не скрывалась, открыла тут свой бизнес, компанию, оставила контакты, в том числе и адрес. Впрочем, чтобы узнать его, пришлось попотеть, потому что сотрудники у нее то ли слишком преданные, то ли она платит им настолько хорошо, что сдавать они эти данные ни в какую не стали. Ни за какие деньги. Похвально. Я за все годы своей работы таких людей в тщательном отборе и тестировании вычленял, а у Майи получилось сразу.

Я стою под ее окнами с обеда. Знаю, что странно, что она, возможно, возвращается поздно, или вообще дома и выходить сегодня не планирует, но не могу уехать. Знаю, что она где-то в этом доме и борюсь с желанием подняться, позвонить в квартиру и…

И все.

Дальше я понятия не имею, как себя вести и что говорить. Цветы купил, украшение, но стоит представить, что Натан не соврал — холод пробирает. Майя беременна. Если это правда, то я еще больший мудак, чем мог себе представить.

Майя появляется ближе к восьми вечера в сопровождении какого-то жутко смазливого паренька. Он ей что-то рассказывает, она хохочет. Со стороны выглядит абсолютно счастливой и это… задевает.

Я не желаю ей страданий, но то, как легко меня забыла больно бьет по мужскому эго. Справляется без меня, не нуждается и уж точно не ждет, что я тут появлюсь.

И я почему-то сижу в машине. Смотрю, как они общаются несколько минут и как прощаются. Обычно. Без объятий или поцелуев. Впрочем, его я отметаю сразу. Такие мужики Майе никогда не нравились. Хотя, какой мужик? Он больше на гея похож, чем на мужика.

И все же… я не поднимаюсь. Сижу еще некоторое время, завожу арендованный автомобиль и еду в отель. По дороге в номер вручаю цветы девушке на ресепшн, чтобы не завяли, а украшения оставляю валяться в машине.

Холодный душ, стакан виски и наблюдения за ночным городом с высоты двадцатого этажа. Я редко бывал в отпуске. Майя иногда меня вытаскивала, но я не помню, чтобы особо наслаждался отдыхом. Все было некогда. Работа, звонки, сотни сообщений на почтовый адрес. Майя злилась, уходила из номера одна утром и возвращалась вечером. Улыбающаяся, довольная жизнью, загоревшая, а мне и выйти часто было некогда. Если за недельный отдых пару раз вышел с ней, считай успех.

Теперь думается, что она с легкостью могла себе кого-то найти, завести курортный роман, а я бы и не узнал, сидя в своем номере. Я знаю, что ничего такого не было, уверен в своей жене, но почему-то это осознание бьет еще больнее. Она меня любила. Она создавала для нашей семьи уют, она старалась в разы больше меня, а я… мне некогда было не то, чтобы оценить, а даже заметить.

Стук в дверь раздается после полуночи. Я давно допил виски, а на город смотреть не перестал. Не то, чтобы понравилось, скорее, увлекло и напомнило о том, сколького я еще не видел.

За дверью — девушка с ресепшн, мило улыбается, слегка стесняется, но без слов заходит в номер. Она миленькая, не могу определить на вид возраст. Ей может быть как двадцать, так и тридцать. Или она вообще может быть парнем. Я аж на несколько шагов отхожу, когда тянется ко мне. Я не настолько древний, чтобы не знать, как в Таиланде обстоят с этим дела сейчас. Да и не знаю, как бывает в отеле. Может, тут так принято.

— Не заинтересован, — бросаю сухо, указывая на дверь.

— Но цветы…

— Не удалось свидание. Мне жаль, если обнадежил.

Она говорит на ломаном английском, но то, что извиняется, понимаю без проблем. Девушка уходит, а я думаю о том, что если бы мы переспали, вероятно, никто бы даже не узнал, но я правда не заинтересован.

Возникает мысль сорваться к Майе снова, но я ее гоню подальше. Я выпил — это раз, она вряд ли мне такому обрадуется — это два. Я понятия не имею, что говорить — это три.

Я столько раз склонял на свою сторону бизнесменов, а жену собственную не могу, потому что мне ей предложить нечего. Ничего нового. Все, что у меня есть, она и так знает очень хорошо, а я вот ее теперь не знаю. Какая она после всего? Стала жестче, чем была? Или равнодушнее? А, может, вообще разочаровалась в отношениях?

Утром я еду снова. Стою у высотки, вижу, как Майя выходит и садится в машину, за которой я тут же еду. Чуть дальше, чтобы не было так заметно. Узнаю, где расположен офис и вижу там вчерашнего паренька. Видимо, сотрудник, с которым она вечером едет в кафе. Наедине. Я наблюдаю за ними со стороны недолго, но мне хватает, чтобы изнутри сгореть от ревности. Я с легкостью отпустил Майю, считая, что справлюсь, что у меня будет время все объяснить, показать, чего достиг и вернуть жену, которую ни на минуту не переставал считать своей. А выходит так, что она сидит на другом конце планеты с мужчиной, с которым ей наверняка интересно и обо мне даже не помнит.