Татьяна Герцик - Курортный роман
Свекровь тут же вскинулась и в голосе прозвучали привычные командные нотки. Даша усмехнулась – ненадолго же хватило ее смирения.
– Да может, она вовсе ему и не дочь! Он записал Катьку на себя только потому, что ты ушла! Ему всё равно тогда было! Светка эта, шалава, с кем только ни путалась! А сейчас еще и нос задирает!
Даша успокаивающе предложила:
– Да его, его дочь, чего уж там! Может, в комнату пойдем?
Гостья согласилась, и Даша шустро убрала со стола, удивляясь, до чего же быстро могут вернуться былые времена. На прошлой неделе она ухаживала за бывшим мужем, сейчас – за свекровью. Кто следующий?
Нина Андреевна уехала уже под вечер, сходив с внучкой погулять, чего никогда не делала раньше. Полдня они с Дашей проболтали, вспоминая старых знакомых. Даша часто смеялась над довольно злыми, но по-своему остроумными характеристиками, которые давала им свекровь.
Когда она уехала, ей даже стало жаль, что раньше они никогда так по-хорошему не говорили. Но это не ее вина.
Сегодня, когда от Нины Андреевны не исходил, как раньше, поток агрессивной энергии, она оказалась довольно приятной в общении женщиной. На прощанье Даша даже пригласила ее приезжать, когда захочется. Та прослезилась, жалостиво зашмыгала носом, обняла сначала внучку, потом бывшую невестку, и уехала, что-то мрачно бормоча себе под нос.
В понедельник к Даше в медкабинет по-свойски заглянула Тамара Сергеевна. Как всегда, приветливо улыбаясь, вольготно расположилась на диванчике. Одета она была в строгий черный костюм с короткой юбкой до колен, розовую блузку и бордовый галстучек, кокетливо затянутый под подбородком. Стройные ножки обтянули черные сетчатые колготки, что для ее возраста было довольно рискованно. Но она никогда на подобные мелочи внимания не обращала.
Даша одобрительно подумала, что редкая женщина в ее годы выглядит так молодо. Тамара Сергеевна посмотрела вокруг и похвалила:
– Славно тут у тебя, Даша! Цветы, картины – комфортно. Даже уколов можно не бояться. Но я пришла не хвалить тебя, а пригласить в это воскресенье на свой день рожденья. Ты, наверное, знаешь, что у меня юбилей? – она пригорюнилась, подперев голову ухоженной ручкой с тщательно наманикюренными ноготками.
Даша прекрасно знала, что Тамаре Сергеевне исполняется пятьдесят, сама участвовала в оформлении памятного альбома. Знала и то, что в пятницу вся начальственная верхушка будет отмечать это событие в ресторане на соседней улице. Ее не пригласили, но она этого и не ждала. Она же мелкая сошка.
– Я приглашаю тебя к себе домой, к двум часам. Будут только близкие родственники и друзья. Человек сорок – пятьдесят, не больше. Думали отметить в ресторане, но там все равно не чувствуешь себя так свободно, как дома. Мы с Ваней посовещались и решили, что с друзьями лучше отметить это дело как обычно, без помпы. – Чуя, что Даша колеблется, неодобрительно погрозила ей пальцем. – Надеюсь, ты придешь, чего сидеть одной дома! И обязательно возьми с собой Машеньку! – это было не приглашение, а армейский приказ, обязательный для исполнения.
Даша покраснела и растерялась. Идти жутко не хотелось, и она осторожно, чтобы не обидеть искренне расположенную к ней женщину, попробовала отказаться. Но та была непреклонна.
– Даша, ты же не хочешь меня обидеть? Или, как говорят бывалые алкоголики со стажем, ты меня уважаешь? Ты же не лишишь меня удовольствия поиграть с самым разумным и воспитанным ребенком? – И категорично заключила, не дожидаясь больше возражений: – В общем, Ваня будет ждать вас под окнами ровно в два часа!
Даша понимала, что Тамара Сергеевна скучает по внучке, росшей вдалеке от нее, и пытается хоть в какой-то мере компенсировать это общением с чужими детьми. Пришлось пообещать, что они будут.
И вот теперь, когда наступил день юбилея, Даша с раздражением смотрела на свой скудный гардероб, не зная, что выбрать. С Машкой проблем не было – у той было несколько нарядных платьицев, в которых она ходила на утренники в детском саду. А вот что надеть самой? Выбор был невелик: либо маленькое классическое черное платье, либо серый брючный костюм. Она пожалела, что не купила что-нибудь новенькое. Платили ей прилично, но она откладывала почти все деньги на черный день, не всегда же ей будет так везти. Боялась, что однажды появится законная владелица квартиры и ей с ребенком придется срочно искать другое жилье.
Примерила оба наряда. Остановилась все-таки на платье, открывавшем длинные точеные ножки. Проворчав справедливые слова о своем лучшем украшении, которое грех скрывать, стала искать приличные колготки, которые, она точно помнила, были куплены ею с зарплаты пару месяцев назад и убраны до подходящего случая.
Ровно в два они были полностью готовы. Выглянув из окна, Даша увидела знакомую машину, уже стоявшую под окнами. Они быстро накинули пальто и спустились вниз.
Иван Васильевич учтиво распахнул перед ними дверцу черной Волги. Они чинно уселись сзади, бережно уложив на переднее сиденье белые розы для изменницы.
Даша скованно поблагодарила:
– Спасибо огромное за заботу, Иван Васильевич, но не лучше ли вам, как хозяину, встречать гостей, а не возиться с нами?
Он отшутился, внимательно следя за дорогой:
– Там, Даша, такая плотная конкуренция, что я счел за благо оттуда убраться. Самое приятное начнется тогда, когда все сядут за стол, и можно будет попробовать разных вкусностей. А то я со вчерашнего дня голодаю.
Даше это показалось странным.
– Неужели вам ничего не дали попробовать?
Он высоко поднял черные брови.
– Нет, конечно! Для подготовки таких междусобойчиков Тамара, как всегда, пригласила профессионального повара из соседнего ресторана. Он заперся на кухне и со вчерашнего дня готовит разносолы. Никого, естественно, не пускает. О том, чтобы стащить кусочек, даже вопроса не стоит! – он нарочито жалобно вздохнул, и пассажирки засмеялись.
Несмотря на показное веселье, Даша сильно нервничала. Зачем она туда едет? Туда придут давно знакомые между собой люди, а она всем чужая. Будет чувствовать себя ужасно неловко, и всё.
Когда Тамара Сергеевна с сияющим видом бросилась им навстречу и крепко обняла, у Даши немного отлегло от сердца. Пройдя в большую комнату, очутилась среди модных дам в роскошных вечерних туалетах и безупречным макияжем, и снова почувствовала себя не в своей тарелке. Ехидно прокомментировала свое состояние – в чужие сани не садись! Но тут же поправилась: вообще-то ее усадили в них насильно! Сама она сюда попасть вовсе не стремилась!
Когда гостей пригласили за накрытый в соседней комнате огромный стол, она поразилась обилию блюд и их изысканности. Они были настоящими произведениями кулинарного искусства. Даше казалось кощунством даже задеть эти башенки, корзиночки, замысловато уложенные салаты, кусочки разнообразного мяса, колбасы и сыра.
