Оружие в его руках 2 (СИ) - "Osolio"
Я всегда хотела познакомится с ней, но как подобраться к нелюдимой женщине не знала. Возможно, когда-нибудь я осмелюсь и смогу зайти к ней в гости с наивкусшейшим пирогом из свежих слив.
Сегодня было мое день рождение. Нойл с самого утра ходил с загадочной улыбкой, словно он придумал что-то такое, что заставит меня завизжать от восторга. В принципе, он практически так и сказал. Сейчас я сидела одна за столом и читала журнал. Чашка турецкого чая стояла на столе и ждала, когда ее содержимое остынет.
Когда послышался звонок в дверь, я насторожилась. В этом доме гостей не было, а единственный гость, проходящий сюда имел собственные ключи. Кто бы это ни был, хорошего не жди.
Я отворила дверь и заметила на пороге большую коробку, поверх которой лежал большой букет цветов. Коробка оказалась не тяжелой, что было хорошо. В последнее время все, что тяжелее сухарной ваты могло связаться на моем организме.
Как только подарок оказался на кухонном столе, я тут же принялась его распаковывать. Детстве игрушки, бутылочки для кормления, даже молокоотсос был в подарке. На дне лежала продолговатая коробка с запиской. Развернув послание, на затылке ворсы встали дыбом. Это было поздравление из прошлого.
«Родная, с днём рождения! Ты хорошо пряталась полгода, но теперь я нашёл тебя. И ты определённо должна мне вернуть должок».
Почерк был смутно похожим на Луи. Но слова, написанные на листке бумаги совсем не котировались с этим мужчиной. Что, если это Стефано? Что, если он нашёл меня и теперь хочет отомстить? Я ведь и правда его предала, сдав полиции. Я нарушила наш уговор, и его злость на меня вполне обоснована.
— Как я могу верить… — вырвалось у меня.
В дверь снова зазвонили, но я, боясь очередного подарка, не спешила ее открывать. Когда кто-то настойчиво начал колотить в дверь, мне всё-таки пришлось открыть её. Удивлению не было предела: на пороге моего дома стояли мои друзья. Моника, по-хозяйски облокотившаяся на брата, нахально улыбалась мне, а Хосе, в свою очередь, держал в руках два объемных пакета.
— Лео говорил, что ты изменилась, но чтобы настолько! — Присвистнула девушка. — Ты уже не ты совсем.
— Ты права, — я сделала два шага назад, впуская гостей. — Я уже не я. Энджи Морриган — жгучая бестия с зелёными глазами, которая родит кареглазую девочку с чёрными волосами.
— Определённо, дети твои будут кареглазые, — задумалась подруга, но потом осеклась.
Она вцепилась в мое просторное платье, скрывающее растущий живот и прикоснулась к животу. Её глаза округлились, и она ахнула.
— Вот черт! И этот старый хрен молчал?
Хосе, несколькими секундами ранее улыбающийся, вдруг погрузился в свои мысли. Казалось, мы снова вернулись в больничную палату, где мой лучший друг и любимый мужчина чуть не перегрызли друг другу глотки.
— Этот мерзавец всё-таки своего добился, — Выпалил он, опуская пакеты на пол. Хосе упал на мой горчичный диван и кулаком ударил по обивке. — Как так?
— Слишком много всего произошло, Хосе. И ты не в праве винить его.
— Я защищала отца своей дочери, несмотря на то, что этот человек мог люто меня ненавидеть сейчас, который безрезультатно ищет меня по всему миру.
— Почему ты молчала? — Его лицо скривило б в гримасе боли. — Я думал, ты умерла! И эта пигалица, — он махнул в сторону своей сестры рукой, — и словом на обмолвилась. Я что, тебе совсем чужой?
— Тебя признали мертвой, Андреа, — пояснила подруга. — Все думают, что ты погибла в тот же день, когда умерли твои родители.
— Луи тоже думает, что я умерла? — Этот вопрос волновал меня больше всего.
— Теперь да. Он не смог тебя отыскать. Леонардо промолчал о том, что видел тебя здесь. Зато рассказал мне.
Моника уселась за стол напротив подарка от не такого уж и таинственного поклонника. Ее внимание привлекла бархатная коробочка, которую я так и не осмелилась открыть. Она раскрыла ее, и я ахнула, находя опору в кресле рядом с Хосе. Мужчина тут же подскочил, усаживая меня на мягкое кресло.
— Кто это прислал? — Голос подруги был глухим, точно таким же, как и звук моего сердца.
— Определённо это Стефано.
Внутри этой коробочки лежало мое обручальное кольцо и браслет, с гравировкой, подаренный мне моим фиктивным мужем на одно из моих дней рождений. Я не помнила, где его потеряла, но это точно случилось после того, как я узнала, что беременна. Неужели я сама выдала себя?
— Теперь я тебя точно не оставлю больше одну, — его взгляд прожигал меня до дыр, но я выдержала этот взгляд.
— Разве у тебя нет своей жизни?
— Твоя безопасность важнее. Как ты здесь прожила столько месяцев одна? — Казалось силы покинули тело мужчины, и он облокотился на край моего кресла. — После всего, что произошло?
— Со мной был Нойл. — Просто ответила я. — Нельзя было раскрывать своё местонахождение. А зная тебя, — я закинула голову назад, встречаясь с его глазами, наблюдающего за мной, — ты бы наделал много глупостей.
— Я тебя не оставлю. — Продолжал упираться Хосе. — Мон-Мон не может исчезнуть сейчас, иначе ее бос, — из его рта словно яд сочились слова о Луи, — сразу заметит что-то неладное. Но я давно вне досягаемости этого Капо.
— Иногда кажется, что он везде. Куда бы ты не сунулась, везде есть отголоски его слов и действий. Словно от него не убежать.
— А ты не убегай. Андреа больше нет в его жизни. Мы научимся называть тебя Энджи.
— Но Стефано меня нашёл, значит, Луи тоже скоро узнаёт обо всем.
— Не узнает, — Моника, которая со сморщенным носом рассматривала молокоотсос, подняла взгляд на нас. — После того, что произошло, Луи узнал о предательстве брата и его ориентации. Он лишил Стефано всего: денег, защиты, семьи. Ромеро на пожизненном, Луи в трауре и видеть никого не хочет. Поэтому мне удалось уехать на несколько дней.
— Ему даже оплакать меня негде. — Мне стало жаль мужчину. Он любил меня, и хотел быть со мной, а после моего предательства и известий о смерти ему даже некуда податься.
— Луиджи уехал к матери. И будет очевидно не скоро. — Девушка громко хлопнула в ладоши, поднялась со стула и полезла в пакет. — Хватит о грустном. — Она достала из пакета конусы и надела на меня один из них. — У кого-то сегодня день рождения. И мы не должны дать нашей мамочке грустить.
— Можно? — Хосе протянул ладонь к моему животу, и получив разрешение, коснулся его. Франческа, почувствовал моего друга, озорно лягнула его, чем вызвала смущенную улыбку Хосе.
— Ей нравятся твои прикосновения.
— Эй, — Моника натянула на брата колпак и положила ладонь рядом с Хосе. — Я тоже хочу.
Моя маленькая озорница игралась с ребятами, вызывая смех у меня и моих друзей. Комната словно озарилась светом. Счастье снова окутало нас, будто бы не было никаких пять лет разлуки. Словно мы снова в гостиной нашего родительского дома. Стало так уютно, что захотелось заплакать. Но я смеялась, и наслаждалась каждым мгновением.
Глава 28
Я впервые за эти месяцы моей новой жизни по-настоящему чувствовала себя счастливой. Вокруг были любимые друзья, словно чувствуя внутреннюю гармонию, время от времени кроха показывала свою пяточку.
Мы развесили фонарики по всему периметру сада, и теперь наш с
Франческой дом был похож на сказочный дворец. Моника распласталась, словно кошка, на лавке около меня, положив свою голову мне на колени, чтобы слышать шевеления малыша. Хосе сидел на стуле напротив меня и лениво гладил мои вытянутые от усталости ноги, пока Нойл зачитывал нам очередной свой стих.
Коган был безнадёжным романтиком.
— Я объелась. — Тяжело вздохнув заявила Мон-Мон, на что моя дочь демонстративно толкнула меня. — Даже Фрэнси согласна!
Когда девушка произнесла имя моей матери, я мельком взглянула на друга.
Хосе поймал мой взгляд, но улыбки я не увидела.
— Как так вышло, что я моя подруга знает такого человека, как Нойл Коган?
Нойл начал опять говорить про его сына и Хосе, но я протестующе выставила ладонь и с очевидным вопросом уставилась на подругу. Девушка даже не удосужилась поднять на меня свои бесстыжие глаза.
