Imanka - Босиком по лужам
— Ты правда так считаешь? — весьма удивленно спросил Билл. — Тебе понравилось?
Я даже не сразу поняла, о чем он.
Билл с сожалением переместился с меня на ковер, обнял.
— Что ты сказал? — рассеянно переспросила я.
— Я спросил, понравилось ли тебе и правду ли ты сказала?
— Не помню, что я там сказала, но ты божественен, великолепен… Ты просто… ах…
— Тебе понравилось? — отчего-то волновался он.
— Очень.
Он аж расцвел весь.
— А тебе? — на всякий случай поинтересовалась я. Хотя и так было понятно, что мальчик в восторге.
Вместо ответа Билл меня ласково поцеловал.
Мы лежали молча, наслаждаясь тишиной, стуком сердец и объятиями. И лишь мое сознание глодала одна мыслишка. Я никак не могла от нее отделаться. Гнала прочь, но любопытство было сильнее. И оно в конце концов победило.
— Билл, — протянула я. — Биля…
— Мммм, — отозвался он лениво.
— Скажи, а что случилось? Кто обидел тебя настолько, что ты начал бояться… эээ… ммм… отношений…
— Секса? — совершенно спокойно уточнил он.
Я кивнула.
— Дай мне сигареты, пожалуйста.
Протянула ему уполовиненную пачку и зажигалку. Он затянулся. Молчал. Лицо серьезное, сосредоточенное. Я ждала.
Сигарета выкурена наполовину.
Нет, не расскажет. Не сможет. А жаль. Было бы понятно, что за «таракан» живет в его голове, а, следовательно, можно было бы попробовать его от этого комплекса вылечить.
— Я в четырнадцать лет встречался с девочкой. Там… В Германии… Дома… — неожиданно начал он, когда я уже решила от него отвязаться со своим любопытством. — Мы почти полгода дружили. Ну там всякие прогулки совместные, кино, мороженное. Казалось, что она меня понимает. Мы часто зависали у нее дома, смотрели кино, целовались, обнимались… Ну ты знаешь, чего я тебе рассказываю. А потом она начала намекать, что не мешало бы наши отношения перевести из романтических в более взрослые. Я был не против. Стеснялся только сильно. Толком даже не понимал, что и как делать. Она тоже была девственницей, и тоже не знала, что и как. Она так сильно мне нравилась, что я безумно боялся причинить ей боль. В общем, я перенервничал и…
Билл замолчал. На лице никаких эмоций. Лишь руки крошат остатки сигареты.
Когда пауза затянулась, я вкрадчиво спросила:
— Она высмеяла тебя?
Он грустно ухмыльнулся:
— Если бы. На следующий день это обсуждала вся школа. В подробностях. А потом кто-то пустил слух, что я гей. Мне очень помог Том. Он не давал меня в обиду, защищал. Готов был убить любого, кто хотя бы криво посмотрит в мою сторону. Том занимался карате, с ним лишний раз предпочитали не связываться. А потом нас развели по разным классам. Начался настоящий кошмар. Такое ощущение, что я остался один во всем мире в стае диких голодных зверей. Травили так… — Дыхание участилось. Я почувствовала, как его рука на моей спине сжимается в кулак.
— Почему ты не защищался? Почему позволил себя унизить? Почему? — в негодовании вскочила я. — Ты ведь сильный! В тебе такой потрясающий стержень, который просто так не согнешь. Почему ты позволил этим ублюдкам вытирать об себя ноги?
— Этих ублюдков был целый класс, и они собирались против меня всем скопом. Периодически к травле присоединялись старшеклассники и лупили нас с Томом почем зря. А если учесть, что большинство учителей нас ненавидели за хулиганские выходки, даже за те, которые мы не совершали (представляешь, Тому однажды отвесили оплеуху при всех и влепили выговор только за то, что кто-то выключил свет в зале, а подумали на него!), то ты хоть обзащищайся, толку все равно никакого. Что я мог сделать против них всех? — Удивительно, но Билл говорил совершенно безразлично. Ни грамма эмоций. — Потом группа стала стремительно набирать популярность. Все тут же решили, что мы зазнались, и агрессия достигла своего максимума. Однажды мы с Томом пришли в школу, а они все ходят в майках с надписью «I will kill Bill and the rest of the Fuckband too» — «Я убью Билла и всех остальных членов этой ****ой группы». Мы спокойно развернулись и ушли домой. И уже там, дома, у меня была такая истерика, что Том хотел вызвать врача. Больше ни я, ни Том, ни Георг, ни Густав не появлялись в той школе.
— И с тех пор у тебя не было девушки и ты ни с кем не спал?
— Знаешь, я после того случая пережил такой стресс, что даже боялся подходить к девушкам.
— Не верю! Около тебя вьется такое количество фанаток, что хоть кто-то должен был раскрутить тебя на секс.
Он засмеялся. Только вот мне стало страшно от этого дикого смеха, наполненного горечью и обидой.
— О чем ты говоришь?! Билл Каулитц — секс-символ, человек, которого хотят все независимо от пола, возраста и прочих положений! От некоторых плакатов, которые нам пишут, мне становится не по себе, я краснею, от некоторых вопросов, которые нам задают, я теряюсь, мне стыдно на них отвечать. Однажды один репер сказал, что хочет меня трахнуть. Он сказал это в своем интервью, прямым текстом. Я был в таком шоке. Продюсеры велели мне не делать никаких резких движений, никаких заявлений. А потом нас с Томом попросили вручить музыкальную премию. Угадай кому? Я держался изо всех сил, улыбался… Рядом стоял Том и поддерживал меня. Без него я бы не вынес того позора. Правда, мне было проще: меня хотя бы предупредили, кому буду вручать ту злополучную премию… Пойми, меня хотят все. Дело не в принципах! Я пробовал несколько раз переспать с фанатками. Но они мало того, что смотрели на меня как на божество, так еще и в истерику впадали от прикосновений, а некоторые даже в обморок грохались. Ужас такой! Они ждали от меня того, чего я им толком не мог дать, даже если бы сильно постарался! А облажаться еще раз… Теперь уже я не имел никакого права облажаться, потому что скандал в школе — это одно, а обмусоливание моих способностей по всей Европе — совершенно другое. Я — звезда. Я — бог. Я кто угодно, только не человек!
Мне показалось, что эмоции сейчас вырвутся наружу и он все-таки заплачет. Я торопливо заткнула его поцелуем. Не хочу больше ничего слышать. Хочу тебе за эти оставшиеся часы подарить много счастья, научить хотя бы тому немногому, что знаю сама. Хочу, чтобы ты больше никогда не терялся, не нервничал и не дергался, жил полной жизнью, позабыв о своих страхах и комплексах.
Он отзывался на ласки. Моя рука поверх его направляла, мягко, ненавязчиво, я позволяла играть с моим телом, дразнить его, изучать…
Билл отключился около шести часов утра, отвалившись от меня, как насытившаяся пиявка. Казалось, что он мало того, что старается наверстать упущенное, так еще и на пару лет вперед пытается назаниматься любовью. Такого сногсшибательного секса у меня давно не было. Тело невыносимо болело, особенно нижняя его часть, самая пострадавшая, я даже начала думать, что мы натерли там мозоли, горело все страшно и внутри, и снаружи, живот нехорошо тянуло и дергало, надо было бы быть поаккуратнее. Так, во сколько его разбудить? Через час самое позднее, иначе опоздаем. Надо дать ему хотя бы немного отдохнуть… Мне-то что, я просто перевожу, а вот ему надо хорошо выглядеть, звезда как ни как. Кошмар! Я переспала с Биллом Каулитцем! Кому сказать — не поверят. А никому нельзя говорить. Ну нафиг его сумасшедших фанаток. Свои-то посмеются и забудут, может быть позавидуют… Странно, парень вызывает столько чувств у окружающих. Здесь нет середины. Его либо неистово любят, либо бешено ненавидят. Почему? Да какая мне разница! Главное, что сейчас мы лежим, обнявшись, на полу моей гостиной (Черт! Надо ж было на постель перебраться!!! Вот я дура!), и нам божественно хорошо! Я слушала его спокойное, глубокое дыхание. Чувствовала запах его тела, вперемешку с моим. Ежилась под его случайными прикосновениями, когда он начинал шевелится. И мне хотелось, чтобы это никогда не кончалось, чтобы не было звонка будильника через час, чтобы… мне хотелось, чтобы утро никогда не наступило, чтобы всегда была ночь, та самая ночь, которая подарила мне этого мужчину…
