Виктория Чанселлор - Вечность и день
Линда улыбнулась, выразительно посмотрела на него и ушла в дом. Через минуту она вернулась с сумочкой и большим черным фонарем.
— Я готова.
Они медленно пошли по берегу, держась за руки и прислушиваясь к плеску волн и крикам чаек. Он привыкнет к таким дружеским отношениям, подумал Гифф. Для полноты картины нужно, чтобы, вернувшись вечером домой, они занялись любовью, а потом до рассвета лежали, обнявшись. Нужно, чтобы они связали себя узами, которые сильнее любого заклинания.
Если Линда решила доверять своим чувствам, она не будет сожалеть о том, что сама отдает ему свою душу и тело. По крайней мере, он надеялся на это. Если существует какой-то другой способ разорвать цепь событий, он воспользуется им. Он сожалел о том, что использует Линду, чтобы освободиться от заклинания. Но он вынужден так поступать. Он должен помнить, что у них очень сильный враг. Морд всегда побеждал, в каждой предыдущей жизни. Если Гифф не расстроит его планы, через неделю в это время он умрет. Линда будет стареть, так и не испытав настоящей любви, и они снова и снова будут повторять свой жизненный цикл.
Если злые силы однажды вторгнутся в жизнь людей, с горечью подумал Гифф, они становятся их безжалостными врагами.
— Гифф?
— Да, любовь моя.
— А как ты узнал, что мне приснился кошмарный сон прошлой ночью?
Вздохнув, он опустил голову, не отрывая взгляда от песка под ногами. Линда наблюдала за ним. Она ждала ответа. Но еще не время все открыть ей. Она еще не готова услышать всю правду. Он боялся напугать ее.
— Прежде чем ты что-то скажешь, я хочу, чтобы ты знала: я не хочу повторять ту историю, которую рассказал тебе тогда, — никоим образом.
Он остановился и, повернувшись к ней, обнял, крепко прижав к груди.
— Ты когда-нибудь слышала, что между людьми существует духовная связь? Слышала рассказы о супругах, которые чувствуют, что один из них находится в опасности, или о матери, которая знает, что ее ребенок попал в беду?
Откинув голову, она заглянула ему в глаза.
— Конечно. Моя лучшая подруга всегда чувствует, если со мной что-то не так.
Гифф постарался ничем не выдать своего удивления. Он приготовился к тому, чтобы неторопливо рассказать ей обо всем, постепенно убеждая ее, что духовная связь существует.
— И что она чувствует? — спросил он.
Линда пожала плечами:
— Джерри словно чувствует, когда я расстроена или раздражена. Иногда, когда у меня действительно бывает неудачный день или ночью приснится кошмарный сон, она звонит мне. Однажды, когда мы учились в колледже, я заболела бронхитом, я задыхалась. Она отказалась от свидания, прибежала ко мне и отвезла меня в университетскую больницу.
Она о чем-то догадалась.
— Ты хочешь сказать, что тоже чувствуешь?
— Да. — Он не хотел говорить, что чувствует только ее душевное состояние. Ведь он не знал, как она поведет себя, — может быть, сочтет его сумасшедшим, а, может быть, решит, что они родственные души.
Он старался понять по ее лицу, как она восприняла его признание. Она нахмурилась, глаза сузились — по-видимому, она не собиралась верить ему.
— Может быть, ты попал в дом еще до того, как я начала кричать. Ты мог догадаться, что мне приснился кошмарный сон. А потом выдумал это объяснение.
Он с трудом подавил раздражение.
— Я ничего не выдумываю.
— Но ты же писатель.
— Я пишу исторические романы, а не мелодрамы.
— Согласна. Значит, ты не крался по ступенькам, чтобы совратить меня.
— Такая мысль не приходила мне в голову, — насмешливо заметил Гифф и, чтобы успокоить ее, мягко добавил: — А вообще, я ждал, что ты меня пригласишь.
Линда рассмеялась:
— А я почти уверена: если бы я пригласила тебя вчера вечером, ты не принял бы моего приглашения. Ты ведь настоящий джентльмен и продолжаешь им оставаться.
Гифф постарался не выдать своего недовольства: ему не понравился героический образ, который она создала в своем воображении. Он совсем не такой благородный, как ей кажется. На самом деле, с самого начала он вел себя как эгоист. Эта разумная мысль впервые пришла ему в голову, но он не хотел останавливаться на ней.
— Так ты вполне серьезно считаешь, что чувствуешь мое настроение?
— Вполне. — И вполне серьезно он хотел заниматься с ней любовью — скоро.
— Поразительно. Значит, я знаю уже двух людей, которые связаны со мной духовно.
— Ты веришь мне?
— Конечно. Только так можно объяснить твое появление в моем доме.
Она с такой детской готовностью поверила его словам, что Гифф не смог сдержать улыбки.
— Я рад. Такая… доверчивость… не так часто встречается. В тебе, вероятно, есть что-то особенное, если двое твоих знакомых чувствуют твое настроение.
— Да, но мне не хочется, чтобы кто-то читал мои мысли. Ты ведь не можешь этого делать, правда?
— Совершенно не могу, — ответил Гифф. Он не всегда читал ее мысли. Он мог угадать, о чем она думает, если связь между ними становилась более крепкой.
Линда с облегчением вздохнула:
— Хорошо. Тогда я предлагаю считать, что сейчас со мной все в порядке. Конечно, когда Джерри звонит и спрашивает, что случилось, мне сразу становится не по себе. А теперь уже двое беспокоятся о моем самочувствии.
— Я всегда буду беспокоиться о тебе — о твоем счастье и благополучии.
— Приятно сознавать, что ты всегда будешь беспокоиться, но…
— Я говорю совершенно серьезно, любовь моя. Я не собираюсь покидать тебя.
Нахмурившись, она в упор посмотрела на него.
— Я если я попрошу тебя уехать?
Он не мог даже представить себе, что произойдет тогда. При одной мысли об этом он окаменел. Нет, она не сделает этого. Даже после посещения библиотеки, почти впав в панику, она ведь не решилась порвать их отношения. Они созданы друг для друга, самой судьбой им предназначено быть вместе.
— Хочу верить, что ты не попросишь об этом? — наконец тихо сказал он.
— Если ты сделаешь нечто такое, что заставит меня отказаться от встреч с тобой, я попрошу тебя уехать.
О чем она говорит? Ведь она не ждет, что он превратится в убийцу из очередного сериала или в сексуального маньяка, одержимого навязчивой идеей. Она что-то не договаривала. Осталось очень мало времени, успеет ли он доказать, что предназначен ей судьбой? Что он сделает все, чтобы заслужить ее любовь? Сейчас он еще не мог открыться ей, сказать, что она ждала именно его, что ей предопределено любить его.
Но он ничего не сказал, только погладил ее по щеке, заглянув в глаза. Он надеялся, что потом она простит его за обман. Даже если она прогонит его, он не уйдет далеко, не сможет отказаться от своей цели.
