Джули Миллер - Для отвода глаз
– Спасибо, напарник!
Она погналась за Марчем, и все снова пошло в нормальном ритме. Несмотря на ломку, у него как будто крылья за спиной выросли. Он оттолкнул человека в костюме и шедшую рядом медсестру и зигзагами помчался к сувенирной лавке. Остальные посетители и персонал, поняв наконец, что произошло, сами пропускали Оливию. Марч несся по длинному коридору и стремительно уходил вперед.
Откуда-то сбоку упал металлический стул, сбив беглеца с ног.
Оливия мельком заметила копну угольно-черных волос и широко улыбнулась, пробегая мимо. Подозреваемый, сбежавший из охраняемой больничной палаты… преступник, оставшийся безнаказанным после убийства, совершенного шесть лет назад, сломавший карьеру ее отцу и не однажды покушавшийся на ее жизнь, застонал, пытаясь встать.
Оливия убрала пистолет в кобуру, нагнулась и локтем прижала его шею к полу. Марч захныкал, заскулил и разразился бессвязным потоком ругани. Голос Оливии прерывался от усталости, но был совершенно отчетливым, когда она сняла с пояса наручники.
– Стивен Марч, вы арестованы за убийство Даниэллы Риз.
– Что? Клянусь, я не хотел… Ах ты, черт! А как же Розмэри? Я нужен сестре. Мне очень жаль. Я не хотел… – Он извивался на полу, когда она завела руки ему за спину. Повторял одно и то же снова и снова. Он почти плакал. – Я не хотел. Извините. Я не хотел!
Оливия дождалась, пока на нее упала высокая тень, и тут же рядом с ней на колени опустился Гейб.
– Не можешь не путаться под ногами? – поддразнила она. – Неужели думал, что на этот раз я его упущу?
– Я не сомневался, что ты его схватишь, но этот идиот не смеет причинять боль моей любимой женщине.
Его слова проникли ей в душу, но сначала нужно было покончить с делом.
– Больше никто не пострадал?
– Нет. Все напуганы, но целы и невредимы.
– Не знаю, кто был тот тип, – не переставал бормотать Марч. – Он сказал, что должен мне помочь. Я должен был убить ту девушку, чтобы спасти сестру. Я не хотел… Я не хотел…
Оливия достала наручники и склонилась над Марчем:
– Вы имеете право хранить молчание.
– Рекомендую вам воспользоваться этим правом, – добавил Гейб.
– Все, что вы скажете… – Оливия замолчала, увидев, как к ним, хромая, приближается отец. Рядом с ним шли Макс Кроликовски, Трент Диксон и Джим Паркер. Она подняла голову и улыбнулась друзьям, напарнику и отцу. Она благодарно улыбнулась им, но замерла, встретившись с зелеными глазами Томаса Уотсона. – Папа… Вот тебе браслеты. Закрой свое последнее дело.
– Я горжусь тобой, милая! – Томас Уотсон сел на корточки по другую сторону от Стивена Марча и защелкнул на нем наручники. Потом они вдвоем подняли Марча на ноги и зачитали ему «правило Миранды». – И мама гордилась бы тобой.
– Мы его заберем. – Трент кивнул Оливии и ее отцу. Они с Максом забрали у них Марча и, сопровождаемые Джимом, повели арестованного к выходу.
Беспокойство омрачило радость победы. Она повернулась к Гейбу. Дело свело их вместе. Но погоня за истиной окончена. Он узнал ответы на свои вопросы. Она раскрыла дело и нашла убийцу его невесты. Все кончилось. Кончилось или?..
– Спасибо тебе. – Его низкий, бархатистый голос отдавался эхом у нее в ушах. – Без тебя ничего бы не случилось.
Наступило неловкое молчание, которое нарушило ворчание отца:
– Эй, вы, ради всего святого… идите в пустую палату и там выясняйте отношения.
Гейб не стал спорить. Он схватил Оливию за руку и, втащив в пустой кабинет, закрыл за ними дверь.
– Гейб, я…
Он прервал ее поцелуем, ладонями охватил ее лицо.
– Ты не ранена? – Он снова поцеловал ее. – Не думаю, что когда-нибудь привыкну видеть тебя на линии огня, как сегодня. – Ответный поцелуй призван был заверить его в том, что она цела и невредима. – Я знаю, ты отлично делаешь свое дело. И все же в глубине души мне хочется, чтобы…
Оливия страстно целовала его, зарывшись пальцами в его густую шевелюру, прижимаясь к нему. Потом она отстранилась и положила ладони ему на грудь.
– Тогда ты говорил серьезно? Что любишь меня? Ведь мы с тобой знакомы всего несколько дней. Ты даже не ухаживал за мной как следует.
Он расплылся в широкой улыбке.
– Если встретил ту, кого искал, влюбляться можно в течение всей жизни.
– Ты ведь у нас писатель, да? Неплохая получилась строчка.
– Я репортер. Я говорю правду. – Он отбросил челку с ее лба и мягко коснулся пальцем щеки рядом с царапиной. – Не хочу каждую неделю получать такое… не знаю, как мое сердце выдержит вид твоих ран. Но… тебе не кажется, что мы с тобой подходим друг другу? Пара трудоголиков с большим жизненным опытом. По-моему, нам нужно наслаждаться счастьем там, где оно нас застало.
Оливия кивнула. Она обвила его шею руками и прижалась к нему всем телом.
– А как же мои родные? Им не сразу удастся привыкнуть к тебе.
Гейб притянул ее к себе за талию.
– По-моему, мы с твоим отцом сходимся по крайней мере в одном.
– В чем же?
– В том, что ты самая лучшая женщина на свете… и оба хотим, чтобы ты была счастлива и тебе ничто не угрожало.
– Я счастлива рядом с тобой. И мне ничто не угрожает.
– Мы над этим поработаем.
Она привстала на цыпочки и поцеловала его. Но между ними оставалось последнее препятствие.
– Гейб, а как же ты? Ты действительно отпустил Дэни? В твоем сердце есть место для меня?
– Благодаря тебе я, наконец, отдал Дэни должное… ее история будет рассказана, а ее убийца окажется в тюрьме. Я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Если тебе нужно время, если ты хочешь, чтобы я вначале помирился с твоим отцом, если нужно, чтобы я не был таким упрямым…
– Этого не случится. – Она рассмеялась; он присоединился к ней.
– Прошу тебя, дай нам шанс.
– Обещаешь, что всегда будешь искренним со мной?
– Обещаю.
– А я могу обещать, что буду любить тебя. Всем сердцем и всей душой.
– Я запомню. – Гейб нагнулся и нежно поцеловал ее.
Затем Оливия с сожалением вздохнула и отстранилась.
– Мне нужно составить рапорт.
– А мне – написать статью.
– Нам лучше уйти.
Не выпуская ее руки, Гейб пропустил ее вперед. Когда они дошли до конца коридора, дорогу им преградил ее отец.
Томас Уотсон сурово смотрел на Гейба в упор.
– Мистер Найт, если вы собираетесь встречаться с моей дочерью, я бы хотел познакомиться с вами поближе. Каждое воскресенье мы устраиваем семейный ужин. Мой отец жарит на гриле бургеры и колбаски. Мы смотрим бейсбол и болеем за «Ройялз», когда они играют. А осенью смотрим футбол и болеем за «Канзас-Сити Чифс».
Гейб и глазом не моргнул.
– Обожаю смотреть бейсбол и есть бургеры.
– Вот и хорошо. Можете принести пиво.
