Барбара Делински - Наша тайна
— Отлично. Иди, отвечай на звонок.
Дебора нажала кнопку.
— Да, Кэрол?
— На третьей линии Том МакКенна. Он проявляет нетерпение. Говорит, что это личное.
«Личное» было подходящим словом. А еще были другие, например, «рискованно», которое значило, что ей не следует с ним разговаривать. Но в воскресенье утром он был достаточно дружелюбен, и если у него появились новости насчет коумадина, она хотела их знать.
— Я отвечу, — сказала Дебора и нажала кнопку.
В его голосе звучали уже знакомые нотки.
— Я не вовремя?
— Нет, все в порядке. Я только что закончила. Что случилось?
— Я боюсь, что вчера напугал вашу дочь. С ней все нормально?
Он уже второй раз проявляет беспокойство. Это вызывает подозрения. Дебора не могла забыть сцену на кладбище и, конечно, не могла забыть, что это ее машина стала причиной смерти его брата.
Но было похоже, что Том говорил искренне. Поэтому она ответила:
— Очень мило, что вы спросили. С ней все в порядке. Грейс все еще переживает из-за аварии, но думаю, она уже поняла, что вы не привидение Кельвина. Вы действительно очень на него похожи.
Повисло молчание, а потом уже веселее Том сказал:
— Мы пошли в мать.
— Вы были близки?
— С матерью — нет, — ответил он.
— А друг с другом?
— Когда как. — Он заколебался, прежде чем добавить: — Чаще нет. Мы были абсолютно разными.
Из естественного любопытства Дебора спросила:
— В чем именно это выражалось?
Опять короткая пауза. Она уже подумала, что, наверное, переступила какую-то грань и он сейчас сменит тему, когда Том задумчиво ответил:
— Кельвин любил, чтобы все было так, как положено. Он любил знать, что должно произойти. Вот почему он занимался историей. В книгах по истории неожиданностей не бывает. Ты знаешь, чем все закончится. Кельвин любил ясность. Его дом был таким же, ничего лишнего и все четко организовано, каждый предмет мебели на своем месте, книги аккуратными рядами на полках, а сверху с равными промежутками расставлены три большие морские раковины. Он любил точность.
Ободренная его развернутым ответом, Дебора спросила:
— А вы?
— А я — неряха.
Это было так грубо и неожиданно, что она рассмеялась.
— Вы серьезно?
— Вполне.
— Вы стали таким из-за Кельвина?
— Нет. Я старше на четыре года.
— Нет ничего плохого в том, чтобы быть неряхой.
— Есть, — возразил Том, — если это значит, что из-за беспорядка ты ничего не замечаешь. Я все время думаю: я должен был знать о том, что брат принимал коумадин.
— Откуда вы могли об этом знать, если он решил вам не рассказывать?
— Мы давно не разговаривали. Мне не следовало позволять этому молчанию затянуться. — Его голос потеплел. — Я все еще выясняю, почему Кельвин принимал этот препарат. Что вы о нем знаете?
— О коумадине? Это антикоагулянт, широко используется после сердечных приступов или инсультов для предупреждения образования тромбов в артериях и венах.
— Можно предположить, что у Кельвина был сердечный приступ или инсульт?
— Необязательно, у него мог быть тромб. В этом случае коумадин прописывают, чтобы не образовывались другие тромбы. Вообще-то ваш брат был слишком молод, чтобы иметь такие проблемы.
— Это наследственное, — сказал Том. — В сорок восемь лет мой отец перенес серьезный инсульт. — Он помолчал, потом осторожно спросил: — А мог Кельвин принимать коумадин для профилактики?
— Сомневаюсь. Слишком большой риск побочных эффектов. — Дебора подумала, не проверяет ли он ее. Но она была врачом и, все еще переживая из-за звонка Дина ЛиМея, сказала Тому то, что знала: — Обычно люди, в чьей семье уже были подобные случаи, просто проходят регулярный осмотр. Они стараются следить за весом, за такими вещами, как кровяное давление и холестерин. Ваш брат это делал?
— Он был стройным. А насчет остального я не знаю.
— Его беспокоило, что у него могут быть те же проблемы, что у отца?
— Нас обоих это беспокоило.
— Вы принимаете профилактические меры?
— Нет. Но мы, неряхи, не любим соблюдать режим, — сказал Том, усмехнувшись. — Если бы мне пришлось ежедневно принимать таблетки, я бы сошел с ума. Кельвин же лопал их как конфеты.
— Лекарства?
— Витамины. Но я не знал, что он принимал что-то посерьезнее. Он мог выпить слишком много коумадина?
— Возможно. Но даже стандартная доза способна вызвать кровотечение. Именно поэтому тем, кто принимает это лекарство, нужно носить браслет с предупреждением.
— А какая обычная доза?
— Одна таблетка в день. Срок приема зависит от пациента. Некоторые люди принимают коумадин на протяжении определенного периода, скажем, шести месяцев. Другие — всю жизнь. Последние — это обычно пациенты, у которых уже случались неоднократные приступы с угрозой для жизни. Удивительно, что ваш брат принадлежит к этой категории и никто об этом не знал.
— Да, — сказал Том и продолжил: — Откуда вам все это известно? Лично вы назначаете коумадин? Или вы поинтересовались об этом после смерти Кельвина?
Дебора улыбнулась.
— Лично я его не назначаю. Но я читаю журналы, общаюсь с коллегами на конференциях. Я многое узнаю от специалистов, у которых наблюдаются мои пациенты. Одно я могу сказать точно: пациенты, принимающие коумадин, должны находиться под постоянным наблюдением. Ни один врач не назначит коумадин повторно без осмотра и анализов. И эти анализы делают не в обычной лаборатории, как у нас. Если бы состояние вашего брата требовало приема коумадина, он должен был наблюдаться у специалиста. Его страховая компания должна знать об этом.
Том кашлянул.
— Да. Я разговаривал с ними сегодня утром. Проблема в том, что это конфиденциальная информация. Они ничего не смогут сообщить, если Селена не подпишет разрешение.
Дебора почувствовала, как изменился его голос, когда он назвал имя невестки. Это придало ей смелости.
— Почему бы ей не подписать разрешение? Эта информация понадобится ей, если она решит подать на меня в суд. — И если миссис МакКенна это сделает, напомнила себе Дебора, Том станет врагом. — Кстати, мой друг, адвокат, не одобрил бы этот разговор. Он боится, что я скажу что-то, что вы сможете использовать против меня в суде. Я только хочу, чтобы вы знали: я честна с вами, насколько это возможно. Я так же, как и вы, хочу узнать правду.
— Я это почувствовал. Поэтому и позвонил.
Ей послышалась искренность в его голосе. Или он был прекрасным актером, или слух ее не обманывал. Чтобы убедиться, что это действительно так, Дебора решила услышать больше.
