Ольга Резниченко - Черта
Ох, и больная неделя эта выдалась!
Черт подери!
Вместо того, чтобы помочь забыть… всё упорно мне напоминало о случившемся.
И даже те, беспечные часы… рядом с моим Юрочкой — сократили бездушно чуть ли не вдвое.
Вместо тира, вместо выстрелов (эмоциональной разрядки на мишенях) я вынуждена читать в библиотеке книги.
И какой идиот, пардон, интеллектуал, придумал эту политику?
К субботе…я была готова уже на стенку лезть, зубами грызть парту.
Браво, тренировок рукопашного боя не лишили…
… калеча своих подруг — я пыталась выбить из себя злость… и презрение.
Чертовая жизнь!
НЕНАВИЖУ!!!
* * *Долго мы ходили вокруг да около…. но без этого разговора никуда.
Зачем столько недомолвок между нами? И ради чего?
— Юр… И что они теперь тебе сделают? Тот… все еще в коме.
— А ничего. Ничего — забудь. Не думай об этом.
— Я боюсь…
— Не стоит, слышишь, не стоит, — жадно прижал к своей груди, — Максимум — влепят мне условный, даже если сдохнет этот подонок… И что?
(противоречивые чувства, слишком противоречивые —
и жутко, и вроде бы… понятно и приемлемо…)
…
— Юр…
— Что?
— И ты ни капли не жалеешь о своем поступке? Да?
— Киряева! — раздраженно рявкнул, немного отстранил от себя — взгляд в глаза… — Я любого убью, кто попытается тебя тронуть. Ясно? — вполне серьезно прорычал, отчеканил слова.
Молчу…
(тяжело сглатываю едкую слюну)
… рада? Рада ли я такому ответу?
Не знаю…
Раньше была бы, была бы безумно счастлива слышать от своего любимого такие слова, СЛОВА…
Но смотреть факту в лицо — уж слишком страшно.
— Я люблю тебя, — вдруг несмело, едва слышно прошептал мне на ушко… и крепко сжал в своих объятиях. — Слишком люблю, чтобы трезво реагировать на угрозу в твою сторону. Я это понимаю и признаю…
Вот и всё… и весь ответ.
— И я люблю тебя….
мой Юрочка…
(прижалась, прижалась к его груди и замерла…)
* * *Допустили. Меня допустили до ТБ.
Воскресенье. Турнир — и я еду вместе с группой.
— У второй команды нет одного бойца, а значит… и нам нужно кого уволить. Киряева, ты как? Посидишь на базе?
— Да. Конечно, — тихо скрипя зубами, прорычала я.
Это я пока злюсь, злюсь — что опять лишили меня возможности кого-то расстрелять.
Но быть рядом с Юрочкой — лучший подарок, лучшая замена… всех эмоциональных разрядок и порывов.
… прижаться к груди, утонуть с беспечных объятиях — и забыть все проблемы…, хотя бы на время.
— Юр, будешь чай? Я сделаю, пока вы с Лерой карту изучите.
— Лучше сиди рядом. Мне будет спокойнее.
— Юрочка, тут всего-то расстояния. И я быстро.
(сопит, злиться — но не перечит)
— Я мигом, мой мальчик.
* * *— Юрий Дмитрииииевич, — раздался жалобный стон где-то за нашими спинами. Резкий разворот.
— Виола?
— Я больше не могу. Сильно живот болит.
Опешил, растерялся на миг.
— Ну, хорошо. Посиди. Сейчас дежурного врача вызову.
— Юр, давай я вместо нее пойду? Чего минусовать? Ведь нечестно! Это же Турнир, как-никак. Каждый боец важен.
— Света, нет, я тебя не отпущу.
— И долго так будет? на лаве запасных… Так или иначе, я снова буду бегать по этому лесу… и воевать с парнями, и с девчонками. Так что…
Сорвалась, сорвалась (не дожидаясь ответа). Быстрые шаги в дом — бегу по свои вещи.
— Я ее заменю.
— Света…
— И не спорь.
* * *Прощальный взгляд на Филатова — и мышью в лес.
* * *(Юра)
Ох, и Светка. Я едва пережил тот день, а она снова заставляет меня проходить через круги ада.
Как идиот, параноик, передергиваю каждые пять минут в своих руках радар — смотрю, жадно слежу за точечкой с именем "Kiryaeva".
— Юрий Дмитриевич…
От неожиданности даже невольно дернулся на месте. Резкий разворот.
— Да?
Сидит. Сидит…. взгляд потупив в землю.
— Что? — приблизился, приблизился…. заботливо всматриваюсь в глаза. — Виолетта, что?
Резкое движение, смелый рывок — и припала к моим губам своими.
Словно током ударило — отпрянул, дернулся, как испуганный идиот.
— Виолетта!
— Прости, — пристыжено спрятала взгляд, скрутилась от волнения.
Пытаюсь перебороть эмоции.
А слова, слова застревают в горле.
— П-пойми, Виолетта. — наконец-то совладаю с собой, — Это неправильно.
— Но почему??? — и уставила на меня свои глазенки, полные отчаяния и мольбы…
— Потому, потому что…
По многим причинам.
Я твой — преподаватель, а ты — моя ученица.
И…
Я вижу в тебе лишь ребенка.
Дитя.
Понимаешь?
… Но самое главное —
… в моем сердце есть уже девушка.
Моя невеста.
Прости…
(смущенный, я отвернулся…
нервно потираю ладонями лицо, мну переносицу)
Черт, что за день?
… и вдруг взгляд уткнулся… в глаза Валерии. Застыла, застыла та в шоке… возле дома на крыльце…
КАКОГО ХЕРА ОНА ТУТ ДЕЛАЕТ???
Мать твою…
— Прости, Виолетта. Но такого больше не должно повториться. Никогда…
(пытаюсь держать себя в руках — и не поддаваться безумию переполоха, эмоций)
— Это из-за Киряевой?
— Что? — резкий разворот, взгляд в глаза. — Причем тут она?
— Я же вижу…
— Что? Что видишь? Для меня она такая же ученица, как и все вы. Такой же ребенок, за которым нужно глаз да глаз. Ясно?
…
Сиди здесь и жди врача, — только и смог гневно процедить сквозь зубы.
Разворот — и спешные шаги прочь.
(мать тв…! я срываюсь!)
Чертовы бабы. С ума меня сведете.
— Валерия! Подожди…
* * *— Да я всё понимаю, Юрий Дмитриевич.
— Лера, я действительно не ожидал, что она так поступит.
— Я знаю. Я всё слышала. Просто… надеюсь, что вторая часть Вашей речи… слова про Свету — это всё же ложь.
Замер.
Она издевается?
Тяжелый вдох.
