Нэнси Берланд - Узы первой любви
Гюнтер сидел на металлической кровати, прислонившись к стене и прижав к груди подушку. На нем была меховая безрукавка, хотя погода в октябре еще была по-летнему теплая.
– Здравствуйте, Гюнтер. Это доктор Линвуд. Вам плохо?
– Пожалуй, – с трудом произнес охотник.
В руках он держал носовой платок, на котором Клэр с горечью увидела следы крови. Она раздвинула шторы, чтобы в комнате было посветлее.
– Давно вы кашляете кровью?
– Д… две… н… недели.
Бедный Гюнтер буквально захлебывался мокротой. Клэр казалось, что она видит, как разрываются его легкие. Они, наверное, уже превратились в мокрую губку. Клэр не могла остановить болезнь, но и не могла бросить здесь старого охотника. Зима в Сьерру приходила поздно и не была лютой, но ночных заморозков, которые начнутся недель через семь, Гюнтер не переживет.
Единственным выходом было устроить его в группу подобных больных, которую, как она слышала, набирают в больнице Либбока для изучения эмфиземы. Это обеспечит ему нормальные условия, уход и, главное, не будет стоить денег.
Клэр затушила сигарету, которая еще тлела в стеклянной пепельнице, и убрала ее с кровати. Потом убедилась, что в пределах досягаемости больного нет табака.
– Кровь – это очень плохой признак, Гюнтер, – сказала Клэр, приставив к его груди стетоскоп. Через несколько минут она продолжила: – Я не многим могу вам помочь. Самое лучшее будет перевезти вас на самолете в медицинский центр Либбока.
– У меня нет денег, доктор, – отрицательно покачал головой Гюнтер.
– Перед тем как отправить вас, я сделаю несколько звонков. Весьма вероятно, что удастся вас включить в одну медицинскую программу. Вам не придется платить ни цента.
Гюнтер удивленно поднял брови, но потом снова нахмурился.
– Я не могу себе позволить летать на самолетах.
– Не беспокойтесь о деньгах. – Финансовое положение Гюнтера было для Клэр ясно без слов. – Самое главное сейчас – увезти вас отсюда как можно скорее.
Стоявший в дверях Дуган поддержал ее:
– Скажите мне, где ваша одежда, я помогу вам.
– Никуда я не поеду, – пробурчал Гюнтер.
Клэр отметила, что его приступ пошел на убыль.
– Гюнтер, пожалуйста! Вы вызвали меня, чтобы я помогла. Я рекомендую самое лучшее в этой ситуации. Мне только очень жаль, что вы не пришли ко мне, когда открылась клиника. Это вам не стоило бы ничего.
– Ну, да. И ты бы посоветовала мне то же самое, что сейчас, – отправляться в эту паршивую больницу. А там ободрали бы меня как липку.
– Есть вещи поважнее, чем деньги, Гюнтер. Ваше здоровье, прежде всего.
– Это легко говорить богатым докторам из больших городов.
– Но, Гюнтер…
– Не могу я ехать в больницу! У меня же работа. Что будет с моей работой?
– Сейчас вы все равно не можете работать. Вы едете в больницу – это решено. Я позвоню туда, чтобы предупредить.
Гюнтер не успел придумать новых аргументов. Дуган подошел к шкафу, достал из него рубашку и стал помогать Гюнтеру одеваться. Клэр обратила внимание, что Дуган внимательно рассматривает что-то за спинкой кровати.
– Что там? – спросила она.
Дуган не ответил, оставил Гюнтера самого застегивать рубашку, подошел к стене и дотронулся до небольшого свертка, засунутого между бревнами. Осторожно вытащил его.
– Что это? – спросила Клэр. – Сигареты?
– Не-ет, – протянул Дуган. – Пачка двадцатидолларовых купюр.
Он подошел ближе к стене и стал осматривать ее.
– Или я сошел с ума, или здесь все щели набиты деньгами, – сказал Дуган.
Клэр обескураженно оглянулась вокруг.
– Если все пачки с двадцатками, – прошептала Клэр, – у него денег больше, чем у нас с тобой, вместе взятых.
Гюнтер бросил на них свирепый взгляд.
– Ну и что? – спросил он с вызовом.
– Сколько времени вы вот так прячете деньги? – Дуган внимательно посмотрел на старого охотника.
– Да сколько себя помню. А тебе не нравится, что я коплю деньги?
– Не нравится, что вы не позаботились о своем здоровье. Почему не обратились к врачу несколько лет назад? Ведь у вас была чертова куча долларов.
– Эти деньги для того, чтобы их собирать, а не для того, чтобы тратить.
– Это кто сказал? – разозлился Дуган.
– Мой отец. Он все потерял во время депрессии. Все, кроме этой хижины.
Клэр слушала перепалку мужчин и ей было отчаянно грустно. Если бы Гюнтер в свое время потратил часть этих бумажек, он не умирал бы сейчас. В Филадельфии Клэр видела страшные муки таких больных. Она не в состоянии, да и никто не сможет исправить сейчас тот вред, который Гюнтер нанес своему здоровью. Его легкие восстановить невозможно. Она может только поместить его в человеческие условия, где он доживет свои дни.
– Вы много работали, чтобы скопить эти деньги? – спросила Клэр мягко.
– Вот уж точно.
– Вы никогда не были женаты?
– Нет.
– У вас есть родственники?
– Никого у меня нет.
Клэр хорошо знала, что такое одиночество. Сердце ее было полно жалости к старику.
– Значит, вам не о ком беспокоиться и некому позаботиться о вас?
Охотник согласно кивнул.
– Вы умный человек, Гюнтер.
– Хотел бы так думать. – Гюнтер гордо задрал подбородок.
– Тогда забудьте все, что произошло с вашим отцом. – Клэр быстро посмотрела на Дугана, ее слова предназначались и для него. – Вы должны сейчас думать только о себе. О том, что вам поможет, что вам доставит удобство и радость. И больше никаких мыслей о крахе экономики.
Клэр заколебалась, мысленно взвешивая, сказать ли Гюнтеру о его перспективах или оставить в неведении. Правда – лучший путь для вразумления этого больного, решила она.
– Если вы этого не сделаете сейчас, – сказала Клэр, – не позаботитесь о себе, то вскоре вам вообще не придется беспокоиться ни о какой экономической депрессии.
Гюнтер наконец согласился лечь в больницу, но он наотрез отказался лететь самолетом.
Его состояние стабилизировалось, и Клэр решила, что он выдержит полуторачасовую поездку в машине. Она позвонила в больницу и договорилась, что специалисты осмотрят Гюнтера и сообщат, берут ли они его в специальную группу.
Дуган вспомнил, что его работник собирался вечером в Либбок, связался с ним по телефону, и парень сразу согласился доставить старика в больницу. Дуган заверил Гюнтера, что соберет в хижине все деньги и положит их в банк. Старику будет достаточно одного звонка Орвилу, чтобы тут же получить любую сумму.
– Теперь ты немного успокоилась по поводу Гюнтера? – спросил Дуган.
Они возвращались в машине Клэр на его ранчо. «А могу я успокоиться по поводу тебя? – хотелось спросить Клэр. – Понял ли ты, как глупо сходить с ума из-за денег? Что это вредно не только для здоровья, но и для счастья?» Но она не могла сказать эти слова человеку, благодаря которому только что сумела выполнить свой долг.
