Великий обман Бенедикта Блэкмура (ЛП) - Тейт Гайя

потребности, прежде чем он наконец сдался и соединил их губы.

Их второй поцелуй ничем не напоминал первый в охотничьем лагере. Этот поцелуй

был отчаянным, первобытным. Бенедикт держал руки Виктора над головой, а их

языки встретились в голодном порыве. Виктор зашипел от удовольствия, и этот

звук вызвал возбуждение в теле Бенедикта.

Языки скрестились в бархатном жаре их ртов. Бенедикт прижался к щеке Виктора, углубляя поцелуй. Он почувствовал, как Виктор затрепетал, прижимаясь к нему, его

тело выгнулось дугой, жаждая прикосновений.

«Прикоснись ко мне», - умолял Виктор, его голос был грубым от желания. От этих

слов по позвоночнику Бенедикта пробежали мурашки.

С низким рычанием он прижал их бедра друг к другу, чувствуя, как Виктор

упирается в его затвердевшее возбуждение. Виктор застонал от трения, едва не

разрушив самоконтроль Бенедикта.

Воздух сгустился от напряжения, когда Виктор внезапно освободил свои руки, скользнув одной из них вниз по поясу Бенедикта. Бенедикт задохнулся, когда

пальцы Виктора сомкнулись вокруг его возбужденной плоти. Он не смог сдержать

стон, вырвавшийся из его губ, - желание пульсировало между ними.

С тихим рычанием Бенедикт прижался к шее Виктора, а его рука начала

поглаживать и дразнить его с практической точностью.

«Ты хотел этого», - прошептал Виктор с удивлением в голосе. Его рука все быстрее

двигалась по отвердевшему члену Бенедикта, а дыхание стало прерывистым. «Ты

хотел трахнуть меня».

Бенедикт зарычал от досады, но непристойность этих слов вызвала в его теле

прилив возбуждения. Он отдернул руку Виктора, чтобы прижать его к кровати, а

затем провел свободной рукой по тонкой ткани трусов Виктора, ощущая жесткую

твердость его возбуждения.

С губ Виктора сорвался стон, когда пальцы Бенедикта наконец пробрались под

ткань и обхватили его твердый член. От соприкосновения оба задыхались от

удовольствия. Когда Бенедикт начал поглаживать его в мучительном, томном

ритме, повторяя то, что Виктор делал с ним всего несколько секунд назад, Виктор

застонал снова и снова, все его тело извивалось в отчаянии.

Сам вид его - раскрасневшегося, желанного, совершенно не готового к действию - и

издаваемые им жалобные звуки вызывали у Бенедикта волны желания. Он замер на

мгновение, наслаждаясь видом Виктора, распростертого под ним и дрожащего от

желания. Бенедикт прошелся голодными поцелуями по его челюсти и шее, наслаждаясь вкусом его разгоряченной кожи.

Виктор выгнул спину, снова прижав их возбужденные тела друг к другу с

жаждущим стоном. Затем он обхватил ногами торс Бенедикта, притянув их тела

друг к другу. Бенедикт зарычал от желания и стал медленно прижиматься к

Виктору.

Трение между ними нарастало с каждым движением бедер, и ритм становился все

более пьянящим. Не в силах больше сдерживаться, Бенедикт зарычал, перевернул

Виктора на живот и крепко обхватил член Виктора одной рукой.

Поглаживая его сзади, Бенедикт устроился между раздвинутыми бедрами Виктора, упираясь разгоряченной длиной члена в расщелину ягодиц Виктора. Виктор издал

глубокий стон от этого прикосновения.

Повинуясь инстинкту, Бенедикт задвигался быстрее, снова и снова неистово

скользя бедрами по мягкой щели. Каждый хриплый стон, вырывающийся из губ

Виктора, посылал ударные волны по телу Бенедикта.

Когда Виктор вскрикнул, Бенедикт прикусил шею Виктора, и из его груди вырвался

стон. Его толчки стали беспорядочными, он безжалостно гнался за своим пиком, пока мир вокруг него не разрушился. С последним стоном Бенедикт кончил на

спину Виктора, а затем рухнул на него без сил.

Несколько долгих секунд он просто лежал на теле Виктора, их тяжелое дыхание

смешивалось. Наконец Бенедикт перекатился на свою сторону кровати, все еще

пытаясь перевести дыхание. Внезапное осознание того, что они только что сделали, и того, как он использовал тело Виктора для собственного удовольствия в какой-то

дешевой придорожной гостинице, заставило его почувствовать себя грязным и

грешным.

«Не думай об этом слишком много, - сказал Виктор, глядя на него в полумраке так, словно мог читать мысли Бенедикта. «Это не должно ничего значить, если ты этого

не хочешь». Голос Виктора был лишен эмоций, дыхание оставалось неровным.

«Хорошо». Это было единственное слово, которое Бенедикт смог произнести, лежа

в темноте и глядя в потолок.

«Прекрасно», - беззвучно повторил Виктор.

***

Он проснулся в половине пятого, когда комнату залил голубой свет. Огонь в камине

полностью прогорел, и Бенедикт почувствовал холод на своей голой коже.

Повернувшись, он ожидал увидеть рядом с собой Виктора, но кровать была пуста.

Внезапно проснувшись, Бенедикт рывком поднялся на ноги.

«Ты проснулся», - сказала Вивьен, сидя в кресле у комода, ее белокурый парик был

аккуратно зачесан в хвост. На коленях у нее лежала сумка, а одета она была в тот

же охотничий наряд, что и вчера. Вивьен взглянула на Бенедикта через маленькое

зеркальце, которое держала в руке, тщательно нанося красную помаду. «Одевайся.

Если понадобится, ванная комната находится в конце коридора».

Ее голос оставался нейтральным и бесстрастным, не выдавая ничего из того, что

происходило между ними предыдущей ночью.

«Спасибо», - пробормотал Бенедикт, обнаружив, что его трусы запутались в

простынях. Он быстро натянул их и встал, чтобы взять со стула свою одежду.

Вивьен не обращала на него внимания, пока он торопливо одевался.

Когда Бенедикт и Вивьен вышли из гостиницы, кучер подъехал вовремя и окинул

их пристальным взглядом. Он спросил, куда им нужно ехать, и принял у них

деньги.

«Думаешь, он не станет распускать сплетни о... нас, раз уж знает, где я живу?»

мрачно спросил Бенедикт, когда они заняли места друг напротив друга в карете.

«Какие сплетни можно распространять?» пренебрежительно ответила Вивьен.

Бенедикт почувствовал, что у него защемило в груди, но больше ничего не сказал.

Между ними повисла неловкая тишина.

Карета дребезжала и тряслась по неровной дороге, толкая их при каждом

столкновении. Бенедикт напряженно смотрел в окно, стараясь отогнать мысли о

том, что произошло между ним и Виктором в темноте трактира.

Это не должно ничего значить, если ты этого не хочешь.

При воспоминании об этих словах у него все перевернулось внутри.

По тому, как трактирщик обратился к Виктору, было ясно, что он здесь завсегдатай.

Неужели он приводил туда и других? Бенедикт знал, что он не первый. А тот парень

из кабаре явно ожидал, что Виктор пойдет с ним. От одной только мысли об этом у

Бенедикта забурчало в животе и заныло сердце.

В карете повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь ритмичным скрипом дерева и

редким треском колес по камням. Бенедикт старался не зацикливаться на

мелькающих в голове образах спутанных конечностей и покрытой испариной кожи, от чего его лицо раскраснелось. Он старался не думать об отточенных руках