Не твоя дочь (СИ) - Майер Кристина
— Поедем смотреть? — поправляю выбившийся локон из прически. Немного нервничаю под его пристальным горячим взглядом.
— Поедем, но сначала заедем в одно место, — заводит мотор.
— Куда? — усаживаюсь поудобнее.
— В аптеку, — выезжая на дорогу.
— Зачем?
— За презервативами…
Глава 56
Милада
Глава 16+ ( 18+ искать в бонусах)
Тихомиров, наблюдая за моей реакцией, забывает смотреть на дорогу. Несмотря на сложный разговор с Бертом и последующую неприятную сцену в ресторане, когда мне пришлось оставить друга, я прилагаю усилия, чтобы не улыбнуться. Глеб так серьезен, во взгляде вызов – попробуй только откажись от такого предложения. Если я откажусь, он меня похитит.
— За презервативами? — уточняю я. — В аптеку? — изображая крайнюю степень возмущения. Тихомиров притормаживает резко на обочине, но, прежде чем он начнет напоминать мне о моем предложении стать любовниками, я продолжаю: — Я думала, что ты окажешься более заинтересованным и все подготовишь к нашей встрече, — бросаю вызов, словно перчатку, призывая его тем самым к словесной дуэли. Но Глебу есть чем ответить. Замечаю, как в его глазах вспыхивает удовлетворение. Кривя губы в усмешке, он дотягивается до бардачка... Щелчок – и к моим ногам падает несколько коробок, еще больше остается в бардачке.
— Ты себе льстишь, — не сдерживаясь, начинаю смеяться. У Тихомирова бешеное либидо, но это явный перебор. Тут запас на несколько месяцев.
— Посмотрим, — замечаю довольный блеск в глазах. — Я закупил их сразу, как в ту ночь отъехал от твоего дома.
Я и забыла это ощущение легкости, когда нам так классно было вместе, когда мы могли шутить по любому поводу, смеясь до боли в боках.
— А если я попрошу отвезти меня домой? — слукавила, я не попрошу.
— Только после того, как мы израсходуем хотя бы одну пачку, не раньше, — все еще улыбаясь, произносит он. — Я слишком голоден до тебя, — с хрипотцой в голосе.
— Пачку? А ты не забыл, что мы родители? — собирая презервативы, рассматриваю названия.
— Варя в самых надежных руках. Я верну тебя раньше, чем она по тебе соскучится.
— Тебе не нужно на работу? — впихнув последнюю коробку, закрываю бардачок.
— Даже не надейся…
Мы подшучиваем друг над другом всю дорогу. В наши отношения возвращается забытая легкость. Мы словно еще на шаг приблизились друг к другу, отбросив в сторону постоянное напряжение и мои обиды.
Несмотря на непринужденность, ощущаю волнение и томление внизу живота.
Через тридцать минут мы сворачиваем в новый микрорайон, здесь еще остались незастроенными некоторые участки. Земля здесь дорогая, не каждый может позволить себе недвижимость в таком районе. Обитатели здешних домов – бизнесмены и политики.
Мы проходим в дом. Никакого риелтора тут и в помине не могло быть, жилье уже снято Тихомировым. Одного взгляда хватает, чтобы я влюбилась в этот дом. Осматривая одну комнату за другой, прихожу к выводу, что здесь никто не жил: нетронутая мебель, новая сантехника, на окнах нет штор, а в некоторых комнатах – люстр. Банька во дворе, выход из кухни на террасу, мангальная зона…
— Глеб, он совсем новый, — в голосе смешались восторг и обвинение.
— Ты видишь в этом проблему? Поднимемся на второй этаж, покажу наш… твою спальню, — оговорка сделана для меня, я услышала, но никак не отреагировала. Тихомиров все равно не отступится, пока эта спальня не станет «нашей». — Я не могу больше делать вид, что заинтересован осмотром дома, — поедая меня голодным взглядом, Глеб скидывает пиджак и бросает его в кресло. Где-то в этом доме мы уже оставили верхнюю одежду, вроде на стуле в кухне.
Притянув меня к себе, Глеб жадно завладел моими губами. Без намека на разведку, сразу властно, с желанием покорить, подчинить своей воле, своему желанию.
Мы стали старше и, надеюсь, мудрее за два года. В его объятиях я чувствовала себя хрупкой статуэткой, но не боялась, что он меня раздавит. Дикое влечение, сумасшедший секс, следы страсти на коже, когда он крепко сжимал меня, но никогда не было боли и унижения. Тихомиров всегда доминировал в постели, редко уступая мне эту роль, но он никогда не был груб и жесток.
— Меня, как мальчишку, ведет. Хочу тебя, — от хрипотцы в его голосе по телу растекается жар желания.
Мы оказываемся в спальне. Из мебели здесь только двуспальная кровать и трюмо с пуфиком.
— Остальную мебель привезут на днях, — уверяет он, ловя мой заинтересованный взгляд. Долго отвлекаться не позволяет, втягивает горячими поцелуями в страстное сумасшествие.
Освобождая от одежды, целует шею, плечи, ключицы. Проводит по коже языком, срывая стон с моих припухших от поцелуев губ.
Мое тело мгновенно отзывается на каждую ласку, тянется к маэстро, который виртуозно умеет на нем играть, высекать ощущения, которые не может воспроизвести ни один другой мужчина.
Тихомиров столько внимания уделяет моей груди, зная, насколько чувственные у меня соски. Хватаюсь за его плечи, чтобы не упасть, ноги словно ватные. Желание почувствовать его в себе сводит с ума. Тихомиров продолжает ласкать языком грудь, прикусывает соски, потом зализывает их кончиком языка, втягивает в рот… Грудь – комок нервов, заласканный до чувственной боли…
Тихомиров стаскивает с меня последнюю преграду – тонкое кружево трусов, они падают к ногам.
Полностью обнаженная стою перед ним. Тихомиров пока полностью одет. Наслаждаюсь восхищением и темным пожаром страсти во взгляде. Сила женщины в том, чтобы, ничего не делая, сводить любимого мужчину с ума.
Подхватив на руки, опускает на постель. У меня перехватывает дыхание, когда спина касается прохладных простыней. Бросив пачку презервативов на постель, Глеб, не отрывая от меня взгляда, принимается стаскивать с себя одежду.
— Согни ноги в коленях и разведи их, — командует хриплым голосом. — Хочу полностью тебя видеть… — жадным взглядом проходится по моему телу, требовательно смотрит на все еще сомкнутые бедра. Я знаю, что он от этого сходит с ума, поэтому медленно выполняю просьбу. Тихомиров громко сглатывает.
— Ты уже влажная для меня…
Полностью избавившись от одежды, он позволяет несколько секунд насладиться его мужской красотой. Он великолепен в своем возбуждении. Хочу ласкать его руками, ртом… но у Тихомирова другие планы. Продавливая коленом матрас, он оказывается на краю постели между моими бедрами.
— Соскучился по твоему вкусу, — припадая к промежности губами и языком. Срывая с моих губ крик, он ласкает чувственный бугорок, проникает языком внутрь…
Нас здесь никто не услышит, можно не сдерживать стоны и крики…
— В следующий раз не будем спешить, но сейчас я не могу больше ждать! — разорвав коробку, достает ленту, отрывает один пакет. Быстро раскатывает презерватив по всей длине. Проводит головкой члена по раскрытым складкам. Я готова его принять, я хочу ощутить его в себе!
Толчок…
Забытые ощущения – его тяжесть, давление во мне. Чувствую, как растягиваются стенки…
С губ Тихомирова срывается мат, от удовольствия опускаются веки…
— Я долго не продержусь. Слишком долго… — не заканчивает предложение, но я понимаю его без слов. Мы слишком долго не были близки…
Раскачивает фейерверк ощущений – сначала медленными проникновениями, потом толчки ускоряются: глубоко, сильно, мощно! Наши влажные тела блестят от пота, скользят друг об друга, переплетаются так тесно, что между нами не проникнуть даже невидимым частицам.
— Моя… — переплетая наши пальцы над головой, он жадно целует шею… лицо… прикусывает кожу, вызывая новую волну возбуждения.
Толчки глубже, мощнее! Им движет одно-единственное желание – довести меня до оргазма. Вдавливая в матрас, он каждым проникновением подчиняет – и одновременно преклоняется.
Я стремлюсь к этому мужчине, к тому удовольствию, что он может подарить. Наши стоны заполняют пространство дома. Тела выгибаются над простыней. Музыкой звучит наш финальный крик, когда мы одновременно приходим к финишу.
