Кристина Лорен - Прекрасный игрок
– Как твой член?
– Именно.
Я пододвинул к себе сэндвич и развернул его. До тех пор, пока он не очутился прямо у меня перед носом и восхитительный аромат не ударил по ноздрям, я и не понимал, насколько проголодался.
– Просто я много думал.
– Тогда почему у тебя такой безумный вид? Много думать – это же твоя долбаная суперсила, приятель.
– Смотря о чем.
Я потер лицо и решил, что честность в моей ситуации предпочтительней шуток.
– Я в некотором роде пребываю в растерянности.
Откусив кусок, Макс смерил меня пристальным взглядом. По прошествии нескольких долгих секунд он поинтересовался:
– Все дело в Сиськах, так ведь?
Я с каменным лицом уставился на него.
– Ты не можешь ее так называть, Макс.
– Конечно, не могу. По крайней мере, не в ее присутствии. Вообще-то я называю свою Сару Язычком, только она об этом не знает.
Несмотря на паршивое настроение, я расхохотался.
– Врешь.
– Ладно, вру.
Улыбка на его лице сменилась гримасой шутливого раскаяния.
– Пошловато звучало бы, да?
– Очень пошло.
– Но я не мог не заметить у Ханны пару фантастических красоток.
Снова фыркнув, я проворчал:
– Максимус, ты и не представляешь.
Он выпрямился в кресле.
– Нет, не представляю. Зато, похоже, ты представляешь. Ты их видел? Не знал, что дело у вас зашло дальше этой фигни с обучением техникам соблазнения.
Когда я взглянул на Макса, он смог все ясно прочесть по моему лицу: я по уши втюрился в Ханну.
– Зашли. Дела… э-э… заметно продвинулись как-то вечером. А потом еще раз пару ночей назад, – сказал я, отщипывая от сэндвича. – До секса мы не дошли, но… Увы, сегодня вечером у нее свидание с другим парнем.
– Движется семимильными шагами по романтической тропе, к которой так стремилась, да?
Я кивнул.
– Похоже на то.
– А она в курсе, что над тобой навис любовный грозовой фронт?
Откусив от сэндвича и кинув на Макса возмущенный взгляд, я пробурчал:
– Нет. А ты задница.
– Она вроде как очень ничего себе, – осторожно заметил британец.
Вытерев рот салфеткой, я откинулся на спинку кресла. «Ничего себе» явно не воздавало должного Ханне. Таких, как она, я, может, и не встречал никогда раньше.
– Макс, у нее полный комплект. Она веселая, милая, честная, красивая… Я чувствую, что откусил кусок не по себе.
Как только слова слетели с моих губ, я понял, насколько несвойственны мне такие мысли. Странная звенящая тишина наполнила комнату, и я съежился, ожидая волны насмешек. Судя по тому, как дрогнули губы Макса, расплаты мне было не избежать.
Вот черт.
Макс еще пару секунд пялился на меня, а затем задрал палец, делая знак подождать, и вытащил из кармана пиджака мобильник.
– Какого фига ты делаешь? – опасливо поинтересовался я.
Он приложил палец к губам и нажал кнопку громкой связи, после чего мы оба услышали гудок. А потом раздался голос Беннетта:
– Макс?
– Бен, – сказал Макс, с широченной улыбкой откидываясь на спинку кресла. – Это наконец-то произошло.
Застонав, я спрятал лицо в ладонях.
– У тебя начались месячные? – спросил Бен. – Поздравляю.
– Нет, идиот, – со смехом ответил Макс. – Я говорю об Уилле. Он без ума от одной девчонки.
На заднем плане раздался громкий шлепок – похоже, Бен от восторга хлопнул рукой по столу.
– Великолепно! Он выглядит достаточно несчастным?
Макс сделал вид, что разглядывает меня, после чего ответил:
– Несчастней некуда. И – и! – сегодня вечером она идет на свидание с другим парнем.
– О-о-о, это жестоко. И что же наш мальчик?
– Смахивает на унылый мешок дерьма, как по мне, – сообщил Макс, после чего поднял брови, словно была моя очередь отвечать.
– Просто буду сидеть дома, – буркнул я. – Посмотрю матч «Никсов». Не сомневаюсь, что Ханна расскажет мне все о своем свидании. Завтра. На пробежке.
Беннетт на том конце линии задумчиво промычал:
– Может, мне стоит поставить в известность девочек?
– Не говори девочкам, – простонал я в ответ.
– Им наверняка захочется навестить тебя и утешить, – заявил Беннетт. – Все равно у нас с Максом встреча за ужином. Мы не можем бросить тебя одного в таком жалком состоянии.
– Ничего не жалком. Со мной все в порядке. Господи боже, – пробормотал я, – зачем я вообще открыл рот?
Пропустив это мимо ушей, Беннетт сказал:
– Макс, я все устрою. Спасибо, что дал мне знать.
И трубка замолчала.
Оттолкнув меня, Хлоя проникла в мою квартиру. Ее руки были заняты пакетами с едой на вынос.
– Собираешься устроить у меня вечеринку? – поинтересовался я.
Бросив через плечо многозначительный взгляд, она исчезла на кухне.
Сара, обнаружившаяся у нее за спиной, все еще топталась под дверью с упаковкой пива и минералкой.
– Я проголодалась, – покаянно призналась она. – Вот и попросила Хлою заказать всего понемножку.
Я открыл дверь пошире, чтобы впустить вторую гостью, а затем прошел за ней на кухню. Обосновавшаяся там Хлоя уже распаковывала провизию, вполне способную насытить семнадцать человек.
– Я уже поел, – поежившись, сообщил я. – Не думал, что вы принесете с собой ужин.
– Как ты мог подумать, что мы не принесем ужин? Беннетт сказал, что ты совершенно расклеился. А это означает пад-тай, шоколадные кексы и пиво. К тому же я видела, как ты ешь, – добавила она, ткнув пальцем в шкафчик с посудой. – Ты способен на большее.
Пожав плечами, я вытащил три тарелки, столовые приборы и пиво. Выбравшись обратно в гостиную, я расставил посуду на журнальном столике. Девушки присоединились ко мне. Хлоя устроилась на полу, Сара свернулась на диване рядом со мной, и все мы приступили к трапезе. Мы сидели перед телевизором, смотрели баскетбольный матч и обменивались непринужденными, ни к чему не обязывающими репликами.
В конечном счете я был даже рад, что они пришли. Они не стали забрасывать меня тысячами вопросов по поводу моих чувств, а просто сели рядом, разделили со мной ужин, составили мне компанию. И не дали совсем потеряться в собственных мыслях. Не в первый раз девушка, с которой я встречался, отправлялась на свидание с другим – однако это в первый раз меня задело.
Я был рад, что Ханна наконец-то выбралась из четырех стен и развлекается. Это и было самым странным – мне хотелось, чтобы она получила то, чего желает. Просто я бы предпочел, чтобы она желала только меня. Мне хотелось, чтобы она пришла ко мне сегодня вечером и призналась, что предпочитает заняться сексом со мной, бросив всю эту чехарду со свиданиями, – и дело с концом. Это было смешно, и я вел себя как величайший на свете засранец – особенно если учесть, что в свое время заставил сотню девушек испытать то же, что испытывал сейчас, но хотелось мне именно этого.
