Линдсей Баффин - Тайная женитьба
— Прости, что опоздал, — прошептал он Джанет в ухо. — Я примчался, как только смог.
— Спасибо, что приехал. Я, честно говоря, не ожидала.
— Я управился с делом раньше, чем предполагал.
Джанет вздохнула. Оказывается, он не отменил свое дело, как она было подумала. Ничего не изменилось. Ей не следовало заблуждаться насчет Дэвида.
Однако Джанет ошиблась. С Дэвидом произошли заметные перемены. На протяжении двух последующих недель он регулярно появлялся на ее пороге под тем или иным благовидным предлогом. Он возил ее на занятия и с большим интересом слушал лекции, ничуть не смущаясь физиологических подробностей.
Он всячески поддерживал ее, помогал делать упражнения, следил, чтобы она вовремя принимала витамины и приглашал время от времени на ужин, особо подчеркивая, как важно для будущей матери правильно питаться.
Словом, он вел себя, как примерный муж, включая обязательный поцелуй перед сном, от которого у Джанет неизменно замирало сердце.
Если бы на месте Дэвида был другой мужчина, Джанет решила бы, что за ней всерьез ухаживают. Но в данном случае это было скорее желаемым, чем действительным.
Однажды вечером, когда они вернулись с прогулки, Дэвид вдруг напросился к Джанет в гости. Озадаченная, она проводила его в гостиную. Дэвид спокойно уселся на диван.
— Хочешь выпить? — спросила Джанет. — У меня только…
— Знаю. Холодный чай и сок. Спасибо, но я откажусь. — Он похлопал по сиденью дивана рядом с собой. — Присядь.
У Джанет екнуло сердце, но она села рядом с Дэвидом и приготовилась выслушать пространные объяснения, почему он больше не может с ней нянчиться.
Дурные предчувствия Джанет усилились, когда Дэвид подался вперед и его лицо посерьезнело.
— Как ты знаешь, важное для меня решение будет принято в понедельник утром.
Джанет кивнула, гадая, как это связано с ней.
— Я держу пальцы крестом, чтобы у тебя все прошло удачно, Дэвид.
— Спасибо. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты знаешь, как это важно для моей карьеры.
— Все нормально, Дэвид, — пробормотала Джанет и с грустью подумала, что не ошиблась в своих предположениях. — Тебе не стоит обо мне беспокоиться и носиться со мной, как с хрупкой вазой. Я знаю, что ты очень занят, и с благодарностью отношусь к тому, что ты для меня сделал и делаешь, но я понимаю, что у тебя есть занятия и поважнее. Так что не волнуйся, я смогу посещать курсы и без тебя. К тому же, мы уже знаем почти все, что нужно, и я всегда могу…
— Джани.
Она поймала взгляд Дэвида и уловила в нем нечто такое, что могла бы с легкостью принять за неприкрытое проявление обожания. Но Джанет слишком хорошо знала Дэвида и обреченно ждала приговора.
— Джани, я не хочу, чтобы ты без меня обходилась. И если ты помолчишь минуту, то я скажу нечто важное.
Джанет не только замолчала, но даже перестала дышать, пока потребность в кислороде не заставила ее сделать глубокий вдох.
— Прости, я думала…
— В этом и состоит твоя главная проблема, Джани. Ты слишком много думаешь. — Дэвид уткнулся взглядом в пол. — Вот, что я собирался сказать. Если в понедельник все пройдет успешно, я планирую торжественно отметить победу. Я хочу в понедельник вечером отвести тебя в самый роскошный в городе ресторан. Ты должна одеться во все самое лучшее.
— Вот как, — протянула Джанет несколько разочарованно. Она ожидала от Дэвида какого-то признания, а он всего-навсего приглашает ее в ресторан! — Мы пойдем в «Кордову»?
— Нет, у меня на примете есть кое-что более привлекательное. Я хочу обсудить с тобой нечто важное, и мне хотелось бы, чтобы обстановка была запоминающаяся. Сказать большее я пока не готов, но обещаю, что предстоящий вечер ты не забудешь.
Сердце Джанет начало колотиться в таком бешеном ритме, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Уж не собирается ли Дэвид сделать ей предложение? Нет, с чего она это взяла? Джанет не терпелось узнать, что он задумал. Понедельника она не дождется, просто умрет от любопытства. Джанет вообще не любила неизвестность.
— Звучит серьезно, — промолвила она.
— Возможно, — согласился Дэвид.
— А сейчас ты не можешь мне сказать?
— Исключено. Пусть сначала состоится важное для меня решение. Потом будем праздновать, и ты все узнаешь. — Дэвид проворно встал. — Будь готова к шести тридцати, договорились?
— Ладно.
Значит, в понедельник. А сегодня только пятница. Как выдержит она целых три дня? Она же сломает голову, гадая, что за сюрприз приготовил Дэвид!
— Отлично. Между прочим, у меня в выходные много работы, так что я смогу встретиться с тобой только в понедельник.
Вот уж обрадовал! Значит, до понедельника ей не удастся у него ничего выведать. Джанет проводила Дэвида до двери, и он, прежде чем уйти, обнял ее и поцеловал так, что у нее захватило дух и потемнело в глазах. Когда Дэвид ее отпустил, они оба задыхались от нехватки воздуха.
— Спокойной ночи, Джани, — пробормотал он. — До понедельника.
Не в состоянии произнести ни слова, Джанет с улыбкой кивнула и, закрыв за Дэвидом дверь, вернулась в гостиную, где бессильно рухнула на диван. В понедельник вечером. Джанет боялась размышлять на эту тему, слишком велик риск в очередной раз обмануться в ожиданиях. Но, если Дэвид и впрямь намерен сделать ей предложение, как ей быть? Что ему ответить?
Джанет откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Дэвид и вправду чрезмерно поглощен работой, но в последнее время он доказал, что, когда хочет, может быть внимательным. Из Дэвида получится хороший муж. Он предупредительный, заботливый и добрый, цельный и решительный. Эти качества Джанет особенно в нем ценила. На такого мужчину можно положиться в любой ситуации. Ему можно доверять.
И еще она почему-то была уверена, что из Дэвида вышел бы замечательный отец. Наблюдая за ним на занятиях, Джанет видела весь спектр эмоций, отражавшихся на его лице во время лекций и просмотра учебных фильмов: восторг, благоговение и трогательную нежность.
Особенно ей запомнилось одно занятие, когда Моника принесла кукольных младенцев. Дэвид смотрел на целлулоидного пупса в своих руках с таким нескрываемым восхищением, что Джанет чуть не разрыдалась.
Да, Дэвид стал бы потрясающим отцом…
Внезапно Джанет охватило нервное возбуждение. Дэвид умолял ее не отдавать ребенка в чужие руки. Может, он готов принять ее ребенка как своего собственного?
Надежда представлялась столь эфемерной, а мысль такой невероятной, что Джанет боялась об этом и думать. Тем более что она окончательно уверилась: потеря этого ребенка разобьет ей сердце. Если она с ним расстанется, то никогда не переживет этого.
