Савански Анна - Английский сад. 2. Тернистая дорога
Только любовь смогла ее вытащить из лап отчаяния. Любовь спасла ее, любовь вдохнула в нее жизнь и счастье. Она была пустым сосудом, женщиной сотканной из льда и воды, а он спрял ее заново из огня и металла. Генри изменил ее, Генри изменил ее судьбу, повернув ее жизнь в другое русло. Если бы не он она упала в пропасть, и не смогла бы взлететь никогда. Любовь губит, любовь и возрождает. Любовь – жизнь и смерть. Так Теа спаслась, став совсем другой. Она наконец-то получила возможность исполнить свою мечту.
Генри Мертон американский сценарист, приехал в Лондон за вдохновеньем. Он искал в этом городе темы для своего сценария, искал то, чтобы побудило его написать хороший сценарий, последний фильм провалился, и студия дала ясно понять, что выкинет его за борт. Ему не давно исполнилось тридцать пять, и полгода назад от него ушла жена к лучшему другу. Он знал, что женщины восхищаются им, его темными глазами, обрамленные густыми ресницами, пухлым ртом, что доставлял им неимоверные удовольствия, с каштановыми волосами, бывавшими между женскими тоненькими пальчиками. Ветряный по природе, он влюбился в прекрасную Порше Гиральде, итальянку и модель. Генри заставил ее выйти замуж, он мечтал приучить ветер, он хотел сделать невозможное, и она ушла от него, через два года после свадьбы. Он не ждал любви, да, и она не нужна ему была. Но Генри встретил Теа.
Он заметил ее в «400», где на одной из вечеринок она грустила одна в углу. Он спросил у девушек кто это, и те ответили, что начинающаяся актриса. Все были одеты в радужные цвета, все сияли, но Теа была в черном, словно ее тело было здесь на этом празднике жизни, но душа где-то далеко. Генри подошел к Теа, она даже не подняла на него свои глаза, но он смог разглядеть ее.
- Генри Мертон, сценарист, - представился он.
- Теа Портси, - отвлеченно ответила она. Теа посмотрела на него, слабо улыбнувшись, - актриса. Увидите меня, я устала от этой какофонии.
- Здесь мило, - сказал он, беря ее за руку, - прогуляемся.
- О, да, - Теа и Генри вышли на свежий воздух, - простите, мистер Мертон, я не в настроение.
- У вас что-то стряслось, - он взял ее за руку, интересно сколько ей лет? И свободна ли она?
- Нет, уже прошло, - она смотрела на мокрые тротуары после дождя.
- Мне знакомо это чувство. Полгода назад от меня ушла жена, - Теа прерывисто вздохнула.
- Два месяца назад умерла моя мать. Мы плохо ладили последние пять лет. Она винила меня в смерти сестры, и поэтому я жила с тетками, а мои дяди мне заменили все. Она умерла, узнав о романе отца, о том, что я дружу с любовницей отца, что у них ребенок. Все это скверно, - они уже сидели в «Савой», где Генри закал шампанского и тарелку сыра.
- Вы не виноваты, а я да. Нельзя мне было бросать ее одну, - Генри разлил шампанского по бокалам.
- Вы тоже, это она такая, - Теа улыбнулась, он коснулся ее руки, их взгляды встретились. Потом они долго о многом говорили. Он рассказал ей о своем трудном детстве, и романах, о Голливуде, и сценариях, и впервые, понял, что не хочет просто переспать с девушкой. Генри слушал ее внимательно, вникая в каждое слово, ему казалось будто он знает ее всю жизнь.
- Я увижу вас еще раз? – в его глазах промелькнуло беспокойство.
- Да, найдите меня в Олд-Вик, - прошептала она, он поцеловал ее руку на прощание.
Через пять дней они столкнулись в Британском музее, куда Теа пригласила Вера. Они шли рассказывая друг другу забавные истории, а потом разойдясь в разные стороны, касаясь руками, словно в последний раз, вышли порознь. Теа шла до Национальной Портретной галереи, зная, что он идет следом за ним. Она остановилась у монумента Нельсона, смотря на парочки и ждущих людей сидящих у львов. Две теплые руки обвили ее за талию, разворачивая к себе, Генри припал к ее губам в кратком поцелуи. Теа подняла глаза, за эти месяцы она не улыбалась столько, сколько улыбалась в эти дни. Так у них все и началось.
Они встречались, как тайные влюбленные, выбирая места, где можно было увидеть любовников. Теа узнавала его, и все больше ее тянуло к нему. Она знала, что Генри скоро уедет, и потому не считала, что обязана его привязывать к себе. Пока есть любовь, она жива. Они подолгу целовались в темных переулках Лондона, жадно приникая друг дружке, вдыхая волнующий аромат страсти. Теа будто бы боялась, что их увидят. Роуз, конечно же, знала об этом романе, но Роуз еще знала, что Теа влюблена.
- Как ты сладко пахнешь, - жарко прошептал Генри ей в ухо.
Он стянул ее платье через голову, Теа смело посмотрела на него. Нет, она не боялась, она хотела этого. Генри подвел ее к постели, медленно искушая начал ее раздевать. Ему не хотелось показывать ей всю свою искусность, наоборот он хотел ее просто любить. Страсть сжигала его. Теа выдохнула его имя, чувствую, как его пальцы и язык приводят ее к неизведанным берегам, к дрожи во всем теле. Генри мечтал лишь стереть из ее памяти всех мужчин до него, это создание принадлежит лишь ему. Теа вздрогнула, удовольствие омрачила боль, но Генри будто это не заметил, или же решил, что так и должно быть. Теа жадно хватала воздух, жадно прикасаясь к нему. Боль сменилась легкостью.
- Я люблю тебя, - тихо прошептала она в минуты апогея страсти.
- Ох, Теа, я снова ступил на этот путь, - значит и он в нее влюбился! – как ты? – он посмотрел в ее стальные глаза.
- Да, все хорошо, - она поцеловала его в висок.
В середине мая он собирался уезжать. Теа не хотела его отпускать, но и удерживать подле себя, она не имела право. У всего есть конец, и у этой любви он тоже будет. Оставшиеся дни она пыталась насытится ею, как пересохшая почва после долгой засухи. Ведь их завтра не наступит никогда, потому что он принадлежит другому миру, она ему станет обузой. Путь к страданиям становился все короче, и избежать этого было почти не возможно.
- Теа, я скоро уезжаю, - начал он. Они ужинали в «Савой», все смотрели на них, по крайней мере, так думала Теа.
- Да, я знаю, - пробормотала она, стараясь скрыть в голосе обиду.
- Я хочу, чтобы ты уехала со мной, - Теа замерла, Генри прикоснулся к ее ладони.
- В качестве кого? – она как могла сдерживала рвущиеся наружу раздражение.
- Моей музы, - при других обстоятельствах она бы радовалась, но это звучало, как будь моей любовницей. Разве не этого она хотела избежать, не стать такой, как Роуз.
- Нет.
- Теа… я предлагаю тебе замужество и Голливуд. Ты… - он засмеялся, - ты, что подумала?
- О, Генри. Я не знаю… о, прости, - он сжал ее руку, - я соглашусь.
Ее семья отпустила ее, понимая, что Лондон так и не сделал ее счастливой. В этом городе Теа задыхалась, призраки прошлого душили ее, напоминая ей о всех ее удачах и неудачах. Возможно, в Лос-Анджелесе все сложится по-другому, кто знает, что ожидает ее дальше: волнительная карьера или благополучный брак. Может быть судьба дает ей шанс начать все сначала, с чистого листа.
