Дебби Макомбер - Улица роз
— Думаю, ты задаешься вопросом, почему я позвонил тебе, — произнес Джек, откладывая меню в сторону.
— Полагаю, это имеет отношение к Эрику. — А затем, будто бы не имея сил сопротивляться, Шелли поинтересовалась: — Как он?
— Плохо, — откровенно ответил Джек. — Он скучает по тебе.
Шелли посмотрела на пристань и на водную гладь позади.
— Я тоже скучаю по нему, — тихо проговорила она.
— Неужели мой сын всегда был таким неряхой? — решился Джек, надеясь поднять общее настроение.
Это качество сына вполне объяснимо. Собственная неаккуратность никогда особо не заботила Джека, но это качество в Эрике выводило его из себя. Кроме того, Эрик многократно превосходил отца по этой характеристике.
— Всегда, — ответила Шелли с легкой улыбкой. — В нашей паре организованна я. А он хорошо питается?
Вероятно, признавать, что сын своим аппетитом заставит его пойти по миру, было бы не лучшей идеей. Поэтому Джек ответил достаточно пространно:
— С этим у него, кажется, все в порядке. Как ты?
— Я постоянно голодна, — чуть шире улыбнулась Шелли, и Джек заметил, насколько она бледная. — За всю жизнь у меня не было такого аппетита. Я завтракаю и чуть позже опять голодна как волк. Поэтому ем во второй раз.
Это объясняло, почему она уже носит блузки для беременных. Бедняжка обратилась к еде, чтобы пережить сложное для нее время. Джек жалел, что ему нечего сказать.
— Ты говорила с Эриком в последнее время? — спросил Джек, аккуратно развивая тему.
— Нет… последний раз мы созванивались за неделю до Дня благодарения.
— Тогда ты не знаешь. — Сердце Джека оборвалось; значит, Эрик не сказал ей.
— Не знаю чего?
— Я убедил Эрика посетить одну из клиник для бесплодных и проверить сперму. Ты говоришь, что ребенок его, а Эрик полагает, что это невозможно. Так нам сказал один врач много лет назад.
— Это была отличная идея. — Лицо Шелли просветлело. — Тогда он знает, что ребенок его.
— К сожалению, нет. — Джек огляделся, удивленный, что официантка до сих пор не появилась.
Именно в этот момент к ним подошел официант-мужчина. Джек заказал кофе и пирог с крабами, Шелли попросила овощной салат с приправой «Ранчо», куриную пасту и хлеб с чесноком и сыром. Джек подозревал, что, если бы десерт был включен в главное меню, она заказала бы и его.
— Объясните, что вы имеете в виду. Если он ходил в клинику, тогда должен знать, что он и приходится ребенку отцом, — продолжала наседать Шелли.
Она положила салфетку на колени и принялась яростно ее расправлять, будто за складки могло последовать дисциплинарное взыскание. Ее лицо исказилось от волнения.
— Согласно исследованию, отцовство Эрика маловероятно. — Джек ненавидел быть гонцом с плохими новостями, но он ведь думал, что Эрик все рассказал Шелли. Л оказывается, причиной депрессии сына в большей степени являлся его разговор с Шелли, нежели исследование в клинике. — Я сам прочитал отчет. Жизнеспособность его сперматозоидов крайне низка. Шанс, конечно, есть, но он минимальный, и Эрик не видит его. Но в отчете было написано лишь следующее — отцовство маловероятно.
Шелли опустила глаза, и Джек задался вопросом, не пытается ли она подавить слезы.
— Это многое объясняет, — прошептала Шелли.
— Что именно? — Джек не хотел проявлять излишнее любопытство, но если она добровольно делится информацией…
— Это объясняет, почему он не звонит мне. Эрик не верит, что он отец ребенка. Очевидно, он думает, что я изменила ему. И меня, Джек, очень ранит его недоверие. — Шелли не поднимала глаз от стола. — Но, несмотря на все это, он продолжает платить за квартиру. Он знает, что я не могу позволить этого со своей зарплатой.
Джеку хотелось громко застонать. Он, конечно, рад, что Эрик щедр, но это также значило, что могут пройти годы, прежде чем сын съедет. Джек теперь вынужден будет остаться с сыном.
— Я попросила Эрика перестать, сказала, что буду вносить плату сама, но он все равно покрывает аренду. — Шелли замолчала, покачав головой. — Я благодарна. Не знаю, что бы я делала, если бы мне пришлось платить аренду и все остальное.
— Прости мне мою грубость, — решился Джек, — но мне необходимо услышать правду. Эрик действительно отец ребенка?
— Ребенок действительно от вашего сына. — Их глаза в первый раз встретились. — Как только он или она родится, я смогу доказать это, и не останется никаких сомнений. А до тех пор не думаю, что нам с Эриком пойдут на пользу встречи.
Это давало ответ на другой вопрос Джека еще до того, как появилась возможность спросить.
— Понятно.
— Спасибо за беспокойство, Джек, — тихо проговорила Шелли. — Я ценю это. Но не важно, что сказали в клинике Эрику. Потому что я-то знаю точно. Я рожу меньше чем через пять месяцев.
Когда ужин закончился, Джек ни капли не приблизился к решению. Приехав домой, он обнаружил сына сидящим перед телевизором. Тот ел чипсы из большой упаковки.
— Ты поздно, — проговорил сын, не отрывая взгляда от телевизора.
— Я ужинал с Шелли в Сиэтле.
— Ты был с Шелли? — Эрик взял пульт и выключил телевизор, а затем, нахмурившись, посмотрел на отца. И наконец спросил: — Она тебе позвонила?
— Я позвонил ей. — Джек скинул пальто и стал размышлять, как лучше разрешить эту дилемму.
— Ты рассказал ей о тесте спермы? — спросил Эрик. Теперь сын стоял на ногах, в его глазах зарождалась ярость.
— Утром не осталось хлеба, — сказал в ответ Джек, — была израсходована вся горячая вода, оба полотенца были влажными и…
— Ты предал мое доверие, потому что я доел последний кусок хлеба? Вот что ты пытаешься сказать мне?
— Нет… Я просто надеялся, что поговорю с Шелли и мы сможем разобраться с этим раз и навсегда.
— Если ты хочешь, чтобы я убрался отсюда, просто надо было попросить. — Эрик молнией вылетел в свободную спальню.
— Я не сказал, что хочу твоего переезда, — проговорил Джек, но в его словах не было уверенности.
— Нет проблем, пап, — ответил Эрик, минутой позже выбегая из комнаты с сумкой, из которой со всех сторон падала одежда. — Я убираюсь отсюда. Ты не был мне отцом в детстве, не знаю, с чего это я вдруг решил, что сейчас все изменилось.
Джек застонал. Он все испортил, пытаясь вернуть их жизнь в норму.
— Эрик, послушай, мне жаль.
— Жаль? — Эрик повторил за отцом, будто это было самое забавное, что он слышал в своей жизни. — Немного поздно. Я больше не побеспокою тебя.
После этих слов Эрик ушел, а Джек задался вопросом, когда он вновь увидит или услышит своего сына.
Кедровая Бухта — прекрасное место во время Рождества, размышляла Мэрилин, открывая галерею в первую пятницу декабря. Ветки вечнозеленых деревьев висели по обеим сторонам Харбор-стрит. И с каждого уличного фонаря свисали большие праздничные сладкие тростники. Сама галерея была украшена маленькими белыми фонариками и со вкусом задрапирована праздничными гирляндами. Для Мэрилин так пахло Рождество. Этот запах ассоциировался с детскими праздниками… и с отцом. Внезапно ей в голову пришло воспоминание о нем, приносящем свежую рождественскую елку и стряхивающем снег с ботинок. И Мэрилин пришлось смахивать неожиданные слезы.
