Звезды в моих руках - Лим Юлия

– Георгий!

Море все ближе. Его волны бьются о берег с грозным шумом, небо мрачное, ветер соленый и промозглый. Идеальное место, чтобы разбить кому-то сердце.

Будет очень холодно? Останавливаюсь и оглядываюсь. У матери стучат зубы, она подрагивает, но все равно идет за мной. За ней – Вася с теплой одеждой в руках. Для нее и для меня. Ступаю на мокрый песок. Подошва кроссовок вязнет в остатках водорослей. Накатывающие волны облизывают обувь, смачивают ее. Ноги холодеют.

– Остановись, не делай этого, – кричит мать. – Пожалуйста!

Манипулятор – вот кто она. Думает, что ее мольба заставит меня дрогнуть и все закончить. Но я знаю ее слишком хорошо, чтобы остановиться. Поэтому набираю воздуха в грудь и захожу в море.

Щиколотки, колени, пах, поясница – все охвачено ледяной водой. Тело трясет. Сейчас не лето, когда вода теплая и приятная. Сейчас самое опасное время.

Оборачиваюсь. Мать стоит на берегу, Вася накидывает ей на плечи пальто, она складывает руки рупором:

– Жора, вылезай! Ты так заболеешь!

– А я не хочу быть здоровым! – огрызаюсь я.

Все во мне бунтует против любых ее слов. Если она скажет «Не топись», я поступлю ровно наоборот. Просто чтобы ей было больно. Чтобы она плакала по мне, когда будет кидать землю на гроб. Чтобы мать пожалела обо всем: о своем отношении ко мне, к отцу, о том, что испортила мое детство.

– Я выйду отсюда только в одном случае. – Я решаю дать ей шанс. – Если ты скажешь мне, что произошло между тобой и отцом в тот день.

Мать колеблется. На ее ногах теперь вместо шлепанцев ботинки.

– Я не могу тебе сказать, – отвечает она.

– То есть ты хочешь, чтобы я замерз насмерть?

– Нет…

– Т-тогда п-просто с-скажи эти с-слова! – Размахиваю руками, брызги летят во все стороны. Часть из них попадает мне на лицо, и кожа будто покрывается льдом.

Я едва стою, конечности сводит и ломает от холода. Еще немного, и у меня откажет какой-нибудь орган.

Мать сбрасывает пальто с плеч и заходит в воду. Она приближается, а я смотрю на нее, замерев. Она так близко, что я чувствую ее дыхание. От нее пахнет съеденным шоколадным пирожным.

– Жора, – говорит она мне трясущимся от холода голосом. Ее лицо бледное, а губы сине-фиолетовые. Мать кладет руки мне на плечи, и мы чувствуем, что оба дрожим. – Жора, если мы сейчас не выйдем из моря, то оба заболеем.

– К-когда т-ты стала т-такой з-заботливой?

Мать тянет меня к себе за руку. Иду вперед, не чувствуя ног. Она порывисто и крепко обнимает меня.

– Ч-что м-мне с-сделать, чт-тобы ты выш-шел отс-сюда и с-согрел-лся?

Мать предлагает мне компромисс. Впервые за долгое время. Нужно хватать удачу за гриву и не отпускать. Обнимаю мать настолько крепко, насколько мне позволяет тело с одеревеневшими конечностями, и говорю:

– П-по-об-бещ-щай, ч-что выл-лечиш-шь с-свою б-бол-лезнь. Н-найдеш-шь в-врач-ча.

– Об-бещ-щаю.

Глава 29. Аля

Голова кругом! Жора хочет, чтобы я призналась ему в любви. Как мне это сделать, если не верю в его чувства ко мне? Особенно после того, как он подослал ко мне Кристину. Это подло и низко. И от этого очень больно!

После Нового года мои отношения с Жорой улучшились, но я все еще хочу услышать от него извинения. Хотя бы «прости». Несложно растоптать любовь, куда сложнее ее потом склеить, не потеряв ни кусочка.

Время течет. Каждый день живу по расписанию под контролем реабилитолога. Самое трудное – не сдаться, продраться сквозь боль, слезы и уныние. Не думать, что у меня ничего не получится и лучше овощем лежать в кровати до конца дней. Многим людям приходится куда сложнее, чем мне.

Я почти не выхожу на улицу. Весна все ближе: под ногами пешеходов грязная каша, из открытой форточки пахнет талым снегом, люди ходят кто в теплых пуховиках, кто в одежде полегче. В такие моменты скучаю по школе и прогулкам с Розой.

– Аля! – В комнату врывается Роза.

Я так задумалась, что не слышала ни звонка, ни папу, пустившего подругу в дом. Она кидается ко мне и обнимает за шею. Следом входит Жилин с пакетом в руках.

– Привет, ребята, – говорю я в растерянности. – Вы чего без предупреждения?

– Гуляли поблизости, решили зайти, – отвечает Юра.

– Я соскучилась. – Роза все еще обнимает меня. – Прости, пожалуйста, что пришла только сейчас. – Она отстраняется и выставляет руку вперед ладонью: – Торжественно клянусь, что впредь буду навещать тебя чаще.

– Да ладно, мне тут есть чем заняться. – Улыбаюсь.

Незачем ей знать, что разглядывание потолка стало моим новым хобби.

– О, у тебя аквариум, – замечает Роза, разглядывая бумажные фигурки. – Так много звезд!

– А для чего они? – спрашивает Жилин.

– Да просто так. – Пожимаю плечами. – У меня много цветной бумаги. Тренирую пальцы, чтобы не забыли технику.

– Почему не делаешь оригами? Ты же говорила, что спец в них?

– Не хочу.

– Пошли погуляем! На улице чудесная погода, – предлагает Роза.

– Можно.

Жилин выходит в коридор, чтобы подруга помогла мне переодеться. Немного неловко, но я бы сделала для нее то же самое.

– А почему ты не спрашиваешь, как я выпала из окна?

Подруга молчит, выискивая на моей куртке невидимые пылинки.

– Роз?..

– Да потому, что и так все понятно! Стала бы ты сигать из окна по любой другой причине? Нет! – Она расхаживает передо мной, гневно хмуря брови: – Ненавижу этого придурка. А если бы ты себе шею сломала или спину? Ух, я бы себе никогда не простила, что позволила тебе встречаться с ним!

Ловлю подругу за руку и усаживаю на кровать.

– Ты, что, совсем меня не знаешь? – говорю с легким упреком. Она дует губы. – Я вешала кормушку и случайно упала, не удержавшись. Чтобы я сиганула из окна, да еще и из-за парня? Скажешь тоже! А еще мне не очень-то нравится лежать тут с ноющей ногой.

– Ну, хорошо. Ладно! Так и быть, поверю тебе. – Роза снова обнимает меня. – Я спать не могла, все плакала в подушку, поэтому к тебе не приходила. Мучилась, что это из-за меня, что я за тобой не доглядела. – Отстранившись, вытирает подступившие к глазам слезы. – Юра меня еле уговорил тебя навестить. Если бы не он, я бы… я бы…

Она тихо плачет. Поглаживаю ее по спине и голове.

– Тише-тише. Со мной все в порядке. Не переживай зря, ладно?

– Уф-ф. – Роза шумно выдыхает, достает из кармана салфетку и косметичку и обновляет макияж.

Когда она заканчивает, мы выбираемся в коридор.

– Ты плакала? – Жилин пристально смотрит на Розу. Она улыбается и качает головой. – Врушка. Вижу же, что плакала.

Юра бережно касается лица Розы костяшкой пальца. Роза краснеет и начинает тараторить:

– Позже поговорим! Сейчас Але нужно подышать свежим воздухом.

Мы спускаемся в лифте. Ковыляю на костылях, ногу еще расхаживать и расхаживать.

– Хочешь куда-нибудь за пределы двора? – предлагает Роза.

– Не, я тут постою.

– Тогда мы будем рядом.

Обычно у нас так много тем для разговоров за школьной партой, но сейчас ничего не приходит в голову. Может, потому, что рядом Жилин?

Поглядываю на подругу с ее парнем. Они мило переговариваются, Роза поправляет ему шарф, Юра выглядит жутко довольным. Эти ухмылочка и взгляд с прищуром… Она ему по-настоящему нравится.

Опускаю голову, тереблю руками перчатки. В них холодно, папа ушел за варежками. Температура на улице скачет туда-сюда.

Поднимаю взгляд. Роза широко улыбается, Жилин придерживает ее за плечо. Сначала он хотел обнять ее за талию, но подруга хлопнула его по руке. Стесняется флиртовать при мне? Интересно, будет ли Жора так же улыбаться, если я поправлю ему шарф?..

– Аля, обед готов! – зовет папа, выйдя из подъезда.

– Ой, мы тогда пойдем, – говорит Роза.

– Я много приготовил, на всех хватит.

– Спасибо за предложение, но мы недавно были в кафе, – извиняющимся тоном отвечает Роза. – Была рада с вами повидаться. Пока, Аль! Звони и пиши, ладно?