Лора Гурк - Как избавиться от герцога за 10 дней
Господи, что происходит? Неужели на нее так подействовала корзина для пикника и чуть-чуть флирта? Да любой мужчина, намереваясь соблазнить женщину, именно так бы себя и вел. Не далее как вчера она говорила себе, что не поддастся на подобные уловки, и что? Мысль, что она может уступить, заставила Эди выйти из ступора.
– Пора уже занять свои места, а то мы привлекаем внимание. И оставьте свои попытки флиртовать со мной: у меня нет намерения их поощрять.
– Право же, Эди, где ваш азарт?
Стюарт переставил корзину с ленчем на небольшой столик, и когда Эди села, занял место напротив нее. И не успел он снять шляпу и пристроить трость, как прозвучал последний свисток и поезд тронулся.
– А где же ваша корзина? – спросила она, стараясь перекрыть шум поезда, набиравшего скорость.
Он рассмеялся, откинувшись на спинку сиденья.
– Даже если бы я обожал «Фортнум», как вы, думаю, три корзины было бы чересчур. Я надеюсь, нам на троих хватит и двух корзин.
– Я еще не смотрела, что там… – Она прикусила губу. – Не знаю, захочу ли поделиться.
– То есть вы способны оставить меня голодным?
– Этого не случится: здесь есть буфет. Или Джоанна с вами поделится. Вы ведь подружились, не так ли?
Он подался к ней.
– Так-так-так… Неужели ревнуете? Боитесь, что останетесь одна?
– Нет! – буквально выпалила Эди, испугавшись признаться даже самой себе, что действительно ревновала. Какой ужас! Этого только не хватало.
– Не тревожьтесь, – будто прочитав ее мысли, успокоил ее Стюарт. – Вы у нее самая любимая, а я на далеком втором месте.
– Скорее на третьем, – уточнила Эди. – Есть еще папа.
– Не возражаю. Так вы готовы со мной поделиться? Сжальтесь, Эди, не дайте умереть голодной смертью!
– Вы самый невозможный человек из всех, кого я знаю! – воскликнула она, с ужасом понимая, что жесткости в ее голосе нет. – И в отличие от моей сестры меня непросто подкупить.
– Но это ведь такое же шампанское, что мы пили в ту ночь в лабиринте.
Эди покосилась на Джоанну и, придвинувшись к нему поближе, шепнула:
– Говорите тише, пожалуйста. Вы помните марку того шампанского?
– Эди, я досконально помню тот вечер. Как я могу забыть, если он изменил мою жизнь? В тот раз мы пили «Лоран-Перье», и случилось тогда незабываемое. Очень надеюсь, что история повторится.
– То есть, если я выпью с вами, вы уедете? – сладко улыбаясь, проговорила она. – Открывайте бутылку.
– Вы и вправду решили держать меня на расстоянии? – Он поднял голову, изучая ее. – Я хотел бы знать причину.
– Нет, вы не узнаете. Шампанское не способно околдовать. Я не уверена, что вы играете по правилам. Вы перетянули мою сестру на свою сторону, настроив против меня. Где ваше британское чувство порядочности?
– Я намерен использовать все оружие, которое есть в моем арсенале. И защищая Джоанну, хочу заметить, что это не она сказала мне о вашей любви к «Фортнум и Мейсон».
– Тогда как же вы узнали?
– Ривз, конечно. Я и ей купил корзину с ленчем. И не только: еще несколько таких корзин отправил домой, так что и другие слуги на моей стороне. Скоро все они объединятся в многочисленный союз и станут вас убеждать принять мои условия.
Эди не на шутку испугалась и, выпрямившись, вскрикнула:
– Вы не можете так поступать со мной! Вы не посмеете!
– Что он не может? – раздался голос Джоанны, и Эди поняла, что говорит слишком громко.
– Ничего, дорогая, – ответила Эди и, снова наклонившись к Стюарту, прошептала: – Надеюсь, вы не собираетесь рассказывать слугам о нашем пари?
– Как я уже говорил, будет использовано все оружие, какое у меня есть.
– Слуги все эти пять лет подчинялись мне, – сказала она, стараясь сохранять самообладание. – Вы думаете, что можете заслужить их преданность за несколько дней?
– У меня нет такой необходимости. Я герцог. Кроме того, слугам прекрасно известно, что другого хозяина в имении не будет. От Сесила пользы никакой: мало того что его невозможно вытащить из Шотландии, так он еще и глуп. И поскольку альтернативы нет, каждый в Хайклифе из кожи вон лезет, чтобы мне услужить и поспособствовать в налаживании отношений с супругой. И вы бессильны что-либо изменить.
Эди, слишком взволнованная, чтобы возражать, просто отвернулась к окну. И десять дней, которые ждали впереди, вдруг показались ей целой вечностью.
Они прибыли в Хайклиф как раз к чаю, и Эди тут же поднялась в свои комнаты, опасаясь, что вскоре это будет ее единственное убежище. Но, как через несколько минут убедилась, теперь и спальня не являлась ее личным пространством.
Переодевшись в нежно-розовый пеньюар, она отпустила Ривз, после того как еще раз напомнила о необходимости держать язык за зубами и не поддаваться на уловки ее мужа, и прилегла на кровать, намереваясь вздремнуть, но тут раздался стук в дверь.
– Я могу войти? – послышался голос Стюарта, и прежде чем она успела возразить, дверь распахнулась. – Надеюсь, вы одеты?
– Нет, не одета! – солгала Эди, мгновенно вскочив с постели в надежде, что он уйдет. – И вы не имеете права врываться в мою комнату.
– Я не врываюсь, а стою в коридоре. И если вы не одеты, я, как и подобает джентльмену в подобной ситуации, буду рассматривать ковер.
Он наклонил голову и уставился в пол, и Эди со вздохом сдалась.
– О, ради бога, вам не обязательно разглядывать ковер, я не голая, так что прекратите изображать, будто бы это так.
– Если бы вы только знали, сколько раз я представлял эту восхитительную картину! – сказал Стюарт, входя в комнату и поднимая на нее глаза. – Посреди ночи, в своей палатке.
– О, не выдумывайте!
Он думал о ней, пока был в Африке? Представлял ее голой? Ее щеки и шея покрылись красными пятнами, но в то же время сердце совершило маленький вираж в груди, не имевший ничего общего со смущением.
– Да, Эди, именно так. – Он вошел, но когда начал закрывать дверь, она вдруг осознала, что он сделал шаг в ее личное пространство, и уж этого вынести не могла.
– Не закрывайте дверь!
Его темные брови удивленно приподнялись, но он не стал возражать и распахнул дверь пошире.
– Как скажете. Просто я не думаю, что коридор подходящее место для обсуждения плотских мечтаний о вас, которым я предавался в Африке. И между прочим, у меня нет намерения отказывать себе в этом и сейчас, дома.
Жар прилил к щекам, ее охватило такое волнение, словно она и вправду была голая. Плотнее запахнув пеньюар, Эди отвернулась, чувствуя отчаянное желание что-нибудь сделать… Подойдя к туалетному столику, она села и стала перебирать баночки с кремами, а выбрав, принялась втирать крем в руки, как будто это было сейчас самым важным на свете.
