Кара Локвуд - Улыбнитесь, вы уволены
— Ребята, я вас обожаю, — твердит он.
Мисси закатывает глаза. Рон с размаху шлепает Фергюсона по спине:
— Человек, который не стесняется своих чувств, достоин уважения!
— «Максимум Офис» дрянь, — вдруг произносит Фергюсон.
Мисси, Стеф и я смотрим на него, потом друг на друга. Всем известно, какой Фергюсон лояльный сотрудник. Никто никогда не слышал, чтобы он плохо отзывался о «Максимум».
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спрашивает Мисси.
— В этом месяце пройдут очередные сокращения, — беззвучно шепчет Фергюсон. — И на этот раз ради приличий выгонят пару начальников. Попросту говоря, через три недели мне придется искать новую работу.
Полтора месяца назад от этой новости я пришла бы в экстаз. Но сейчас во мне ничто не шевельнулось. Никто не заслуживает увольнения. Ну… кроме, может быть, Майка.
Стеф и Мисси переглядываются.
— Почему бы не рассказать ему о нашем плане? — предлагает Стеф.
— Не знаю даже, — качает головой Мисси.
— Давай, он может нам пригодиться!
Мисси на минутку задумывается, потом встает, идет в свою спальню и возвращается с несколькими рулонами чертежей под мышкой.
— Девочки, вы шутите! — Я-то думала, что они забыли о своем плане вторжения в «Максимум». — Не может быть, чтобы вы серьезно.
— Не делай из мухи шмеля, — с апломбом советует Мисси.
— Слона, — поправляю я.
— Какая разница.
— Что все это значит? — вопрошает Фергюсон, рассматривая чертежи и наши заговорщические лица.
Я жду, что Фергюсон бросится звонить в полицию или даже натравит на мою квартиру целый отряд спецназа, — кто знает, может, у него под одеждой спрятан диктофон. Проходит несколько секунд, но ни топота на лестнице, ни полицейских вертолетов над крышей не слышно. Наоборот — по лицу Фергюсона расползается широченная улыбка.
— Я обожаю вас, ребята. Я еще не говорил, как я вас обожаю?
Он, сияя, тянется обнять каждого. Не возражают только двое — Рон и Стеф.
Дни сливаются в один, как многозначительные паузы в диалогах из мыльной оперы. Фергюсон почти не выходит из моей квартиры — только чтобы принести из дома что-нибудь из одежды. Когда я спрашиваю его о работе, он мстительно заявляет: «Хочу израсходовать все отгулы, пока они у меня их не отняли».
Похоже, из моей квартиры вообще никто не собирается уходить — она превратилась в мотель. Мисси разрабатывает свой план вторжения в «Максимум Офис», хотя становится все очевиднее, что она понятия не имеет, как его реализовать. Они с Фергюсоном все время спорят об условных обозначениях на чертежах: эти двое постоянно путают вентиляционные шахты с коридорами.
Стеф, которая уже сотню раз накрасила и перекрасила ногти на ногах, то и дело вмешивается со своими идеями по поводу того, что следует сделать с начальством, когда они взломают электронную почту. Пока на первом месте в списке экзекуций увольнение и рассылка женам данных о расходах мужей.
Травка заметно подорвала силу воли Фергюсона: он забросил диету и поглощает все углеводы, какие может найти, в том числе хлеб целыми буханками.
Благодаря Рону с Фергюсоном вся квартира провоняла носками.
К счастью, у меня есть повод и для приятных мыслей — Кайл. Я наслаждаюсь начальной стадией, смакую двусмысленные разговоры, которые придают нашим отношениям совершенно новую окраску. Очень радужную, на мой взгляд. Стеф, которую удается ненадолго оторвать от разработки плана вторжения, предлагает помочь мне с выбором одежды. Все ее идеи крутятся вокруг глубокого выреза.
— Ты забываешь, мне нечего демонстрировать в этом вырезе.
— Мужчинам все равно, — отвечает она. — Все, что они хотят увидеть, — это кусочек груди. Неважно какого размера.
— Ну, если так…
Думаю, с Кайлом этот номер не пройдет. Во-первых, я слишком давно его знаю — он тут же намекнет мне, что я выгляжу как Джей Ло в платье от Версаче или (еще хуже) Лил Ким на церемонии награждения.
Во-вторых, я не хочу с ним просто переспать. Мне нужно больше, потому что я только сейчас осознала, что он перспективен. Он умный, смешной и сексуальный. Что, если мы начнем серьезно встречаться? И почему я никогда не позволяла себе думать о Кайле раньше?
Если подсчитать, то плюсов наберется немало. Он уже знает, что я не в своем уме, поэтому потрясений не будет, — это раз. Два: он уже познакомился с моими родителями и произвел на них впечатление, причем они его не испугали. Три: в глубине души я знаю, что Кайл — положительный персонаж.
— О боже, кое-кто влюбился по уши, — замечает Стеф, когда я примеряю и откладываю пятый наряд, извлеченный из шкафа. Все либо ужасно строгое (как мой деловой костюм), либо страшно старомодное. С тех пор как меня уволили, из моего шкафа куда-то пропала вся стильная одежда.
— Я не влюбилась.
— Любая девчонка, которая примеряет больше шести нарядов, влюбилась, — заявляет Стеф, провожая глазами шестой, который я сердито швыряю на кровать.
— Были бы деньги, я бы обновила гардероб.
— Это второй признак влюбленности.
— Нет, — неуверенно возражаю я.
— Может, эти темные джинсы на бедрах?
— Не пойдет. Когда я сажусь, они сползают практически до колен.
— Что ж, подружка, если есть чем похвастаться здесь — вперед! — шутит Стеф.
Я фыркаю:
— Вряд ли моя задница поможет покорить Кайла.
— На что только мужики не западают… Надень эти джинсы и эти ботинки. — Она берет мои ботинки на невысоком каблуке. — И вот это, — добавляет она, показывая на черный свитер с треугольным вырезом.
— Если я так оденусь, то не смогу сесть при людях.
— Ну не преувеличивай, — уговаривает Стеф.
Кайл звонит, когда я еще в душе, поэтому к нему подходит Мисси. Оказывается, что-то случилось и он не может подвезти меня к родителям.
— Он не сказал почему? — спрашиваю я у Мисси, чуточку разочарованная.
— Я похожа на твою личную секретаршу? — огрызается она.
— Ну хоть голос у него какой был? — услужливо подсказывает Стеф.
— У него был голос человека, который звонит сказать, что не сможет тебя подвезти.
— Толку от тебя никакого, — говорю я.
— Я рассчитывала на «хамку», но сойдет и это.
— Не делай поспешных выводов, — предостерегает Стеф, видя, что я усиленно соображаю. — Ты же знаешь его с детства! Может, колесо проколол или еще что.
Или еще что, думаю я.
Немного волнуясь, я надеваю свои экстремальные джинсы на бедрах, сажусь в электричку и умудряюсь приехать к родителям раньше времени. Впервые в жизни.
