Клейтон Мэтьюз - Новый Орлеан
Чувствуя себя сейчас гораздо лучше, Лофтин бодро зашагал прочь. Взглянув на часы, решил, что сенатор Сент-Клауд в данный момент все еще завтракает, так что у него в запасе есть несколько свободных минут.
Лофтин зашел в будку телефона-автомата и набрал номер капитана Форбса. Он был уверен, что капитан будет рад узнать, где искать Эбона.
Капитан Форбс был и в самом деле очень рад. Он попросил Лофтина повторить адрес и сказал:
— Спасибо вам, мистер Лофтин. Нам действительно очень нужно потолковать с Эбоном. Сейчас пошлю кого-нибудь за ним. А кстати, как вы его нашли?
На мгновение Лофтин замялся в нерешительности, потом признался:
— Следил за сенатором Сент-Кдаудом, он и привел меня туда.
— Сенатор Сент-Клауд? — переспросил капитан Джим Форбс. — Ну, политики! А меня он уверял, что не знает, где Эбон.
Лофтин повесил трубку, в душе весьма и весьма довольный собой. Теперь этот Эбон вонючий будет знать, что с Джеральдом Лофтином лучше не связываться!
Выйдя из будки, он сел в «фольксваген» и направился в ресторан Бреннана. Сейчас его уже не волновало, что там себе подумает какой-то репортеришка.
Сенатор Сент-Клауд сидел в ресторане с репортером из новоорлеанской «Стейтс-айтем». С завтраком они покончили и пили кофе; сенатор курил сигару, а репортер усердно строчил в своем блокноте.
Лофтин подошел к ним и бесстрашно обратился к Сент-Клауду:
— Сенатор, не мог бы я с вами переговорить?
Всего несколько минут.
Сенатор уставился на него неузнавающим взглядом, потом с видимым усилием сложил губы в улыбку.
Наспех познакомил Лофтина и репортера, извинился перед последним и отвел Лофтина в сторону.
— Слушайте, Лофтин, — сердито начал Сент-Клауд, — какого черта? Вы же знаете журналистов. У этого репортера уже ноздри дрожат от запаха жареного. Он из меня все жилы вытянет, чтобы узнать, зачем вы приходили.
— Все понимаю, сенатор, — ответил Лофтин. — Но идея не моя, а мистера Фейна. Он распорядился, чтобы я поговорил с вами.
— О чем?
— Насчет этой угрозы. Ему звонил капитан Форбс, рассказал о дневнике. Вот мистер Фейн и захотел узнать, что вы собираетесь предпринять.
— Предпринять? А какого черта я могу предпринять? — фыркнул Сент-Клауд. — Буду участвовать в параде, если Рекса именно это интересует. Если я стану играть в прятки каждый раз, как получу угрозу… И передайте Рексу, что не дело подсылать ко мне холуев, когда я завтракаю с журналистом.
На сегодня с Лофгина было довольно. Никто, пусть даже такая шишка, как этот сенатор, не смеет подобным образом обращаться с Джеральдом Лофтином! Охватившая его злость заставила забыть об осторожности.
— Можете считать меня холуем, но этот холуй побеседовал-таки сегодня с вашим дружком Эбоном насчет завтрашней демонстрации! — горделиво выпалил Лофтин.
— Как же это вам удалось? — искренне изумился Сенатор. — Как вы его нашли?
— Выследи-'! вас до его явки сегодня утром, — похвастался Лофтин.
— Выследили? Вы за мной следили?» Господи Боже ты мой, подумать только… — Сент-Клауд внезапно осекся, глаза его гневно сузились. — Какое, к чертовой матери, вы имеете право… Так теперь Эбон решит, что это я навел вас! Башку бы расшибить вам на куски, как гнилую дыню, Лофтин!
Глава 11
Исполнение одной очень важной части своего плана Эндоу слишком затянул.
— Что же вы так поздно? — упрекнул его продавец. — На сегодня все уже запаслись нарядами.
Слово «все» он выделил, прихлопнув ладонями по прилавку.
Эндоу взглянул на продавца с нескрываемым недоверием. Он был убежден, что перед ним самый что ни на есть отъявленный гомик. Новый Орлеан, этот Вавилон двадцатого века, просто кишел сексуальными извращенцами — они, здесь повсюду, куда ни плюнь. Эндоу хотел было пойти в какой-нибудь другой магазин, но заявление продавца по поводу дефицита костюмов его насторожило и встревожило. Без костюма и маски ему не обойтись.
— Ну что-то же у вас осталось? — настаивал он. — Не могли же, на самом деле, разобрать все костюмы.
— Ничего стоящего, — разочаровал его продавец. — Пойдемте, покажу, если хотите.
Виляя пышным задом, продавец повел его в глубь магазина к вешалкам. Эндоу следовал за ним на безопасном расстоянии, чтобы ненароком не соприкоснуться с пороком.
Продавец брезгливо показал на несколько костюмов, сиротливо висевших на вешалках.
— Видите? Все, что осталось. Одна мура, никакого шика.
При чем тут шик, возмутился про себя Эндоу, он что, за бабу его принимает? Или за одного из тех, кому неймется разгуливать в бабьих тряпках?
И тут Эндоу высмотрел как раз то, что хотел. Он указал на одну из вешалок:
— А как насчет этого?
У продавца даже глаза на лоб полезли.
— Костюм Санта-Клауса? На масленицу?! Бог с вами, это же неслыханно! Не знаю даже, как он вообще здесь оказался в такое-то время года!
— Но он ведь сдается напрокат?
— Конечно, все, что есть у нас в магазине, сдается напрокат. А знаете… — Продавец склонил голову к плечу и жеманно приложил палец к губам. — Хотя на моей памяти никто не наряжался Санта-Клаусом на масленицу, в этом что-то есть… Потрясающе!
Пусть-ка поломают голову, что это может значить.
Правда, дружище, если хотите хотя бы отдаленно смахивать на Санта-Клауса, вам придется подвязать не одну подушку!
Продавец пронзительно захихикал, без стеснения тыча пальцем в тощую фигуру клиента. Эндоу в нетерпении повысил голос:
— Я страшно спешу! Не могли бы мы…
— Хорошо, хорошо, — тряхнул головой продавец. — Не будем так волноваться!
Он сдернул с вешалки костюм и краснощекую маску с, белой бородой и понес их к кассе у входной двери. Из-под прилавка он достал большую картонную коробку и принялся укладывать в нее костюм.
— Теперь нужно внести десять долларов в залог…
— Ладно, — согласился Эндоу.
— ..и предъявить водительское удостоверение.
Эндоу машинально потянулся было за бумажником, но тут же остановил себя.
— Водительское удостоверение? — переспросил он.
— Да, сэр. Простая формальность. Чтобы установить личность берущего вещи напрокат.
— Послушайте… Я приезжий, машины у меня здесь нет. А купить костюм можно?
— Купить?! Купить костюм Санта-Клауса в это время года? Нет, дружище, можно, конечно, но…
Эндоу вновь полез в карман за бумажником.
— Тогда скажите, сколько он стоит. Плачу наличными.
Одри поджидала Мартина в квартирке во Французском квартале и открыла ему, как только он постучал.
— Привет, малыш! — грудным голосом пропела она. На ней были эластичные брюки в обтяжку и почти прозрачная блузка с V-образным вырезом до пупка. Соски ее маленьких грудей были соблазнительно наставлены на Мартина.
