Номи Бергер - Бездна обещаний
Кирстен шесть раз прошла до угла и обратно, постоянно считая шаги. Она совсем уже было убедила себя, что Майкл не появится, когда его серебристо-серый «ягуар» незаметно подъехал сзади и просигналил ей о своем приезде вороватым стаккато клаксона.
— Прошу прощения за опоздание, — извинился Майкл, когда Кирстен скользнула на кресло рядом с ним, — но движение в городе просто сумасшедшее, почти повсюду пробки.
Кирстен уставилась на свои руки и заявила, что ничего страшного не случилось, главное, что он сейчас здесь. Как всегда, поначалу она едва дышала и с трудом ворочала языком, смущаясь так, будто это их первая и последняя встреча. В первые минуты их свиданий она сравнивала и себя и Майкла с цветком-однодневкой, вырастающим, цветущим и вянущим всего за два-три дня. «Так же и наши отношения, — думала Кирстен, — цветок-однодневка, с той лишь разницей, что живет он всякий раз не более часа».
— Вам хочется ехать домой? — попытался разрядить напряженную атмосферу в салоне автомобиля Майкл, сам испытывавший мучительную борьбу противоречивых, беспокойных чувств.
— У меня какое-то смешанное ощущение, — ответила Кирстен.
— Ну, это вполне естественно.
— Мы с родителями не виделись целый год, — Девушка уставилась в боковое окно. — Год назад я и не предполагала, что так может быть. Временами меня даже гложет чувство вины за то, что могу приятно проводить время без них. Я хочу избавиться от этого чувства, но с каждым днем оно становится все больше и больше. Сумасшествие, правда? — Кирстен робко улыбнулась Майклу. — Я вот-вот поеду домой, я жду не дождусь, когда же снова увижу родителей, и в то же время мне немного страшно. Интересно, изменились ли они? Их дочь уж точно изменилась… Каждый день своей лондонской жизни я посылала родителям по открытке, сегодня вечером отправится в путь последняя. Интересно, кто из нас будет первым в Нью-Йорке, открытка или я?
— Учитывая неторопливость наших почтальонов, я бы поставил на вас.
Кирстен усмехнулась и, повернувшись к Майклу, сосредоточенно посмотрела ему в лицо:
— А вы знаете, что благодаря отзывам о премьере в «Виг-мор-холл» у меня уже назначено три концерта на октябрь? Наталья сообщила вчера мне об этом телеграммой.
Смотреть на Кирстен, говорившую о музыке, было все равно что смотреть на звезду. Лицо ее озарялось ярким сиянием неземной одухотворенности.
— Пройдет совсем немного времени, и ваш график станет таким же напряженным, как мой. — Майкл с нежностью и даже восхищением смотрел на Кирстен.
— Вы правда так думаете?
— Не думаю — знаю.
— И вы хотите сказать, что мои шансы сыграть с вами вполне реальны?
— Я хочу сказать, Кирстен, что однажды вы непременно сыграете со мной.
— Обещаете?
— Обещаю.
Кирстен верила Майклу. Должна была верить: он всегда исполняет обещанное. Это не Эдуард ван Бейнум — он не бросит ее. И они будут выступать вместе не один раз. Они будут давать концерты с самыми большими оркестрами, в самых больших городах по всему миру.
— Так о какой памятной вещице вы говорили по телефону? — Майкл задал свой вопрос с неохотой, но часы на приборной доске его авто уже отсчитывали последние оставшиеся в их распоряжении минуты.
Почувствовав в его голосе невыраженную поспешность, Кирстен быстро вручила Майклу свернутые в трубочку ноты, перевязанные тонкой фиолетовой тесьмой. Взгляд, которым она при этом смотрела на Майкла, говорил о том, что вместе с сувениром девушка оставляет ему часть своей души.
— Я даже подписала их для вас фиолетовыми чернилами, — смущенно улыбаясь, предупредила Кирстен.
— Это как раз то, что я называю «самое то». — Несмотря на попытки поддерживать легкий, непринужденный разговор, руки Майкла, развязывавшие ленточку, дрожали.
Ноты оказались «Отражениями в воде» Дебюсси. Прочитав незамысловатую надпись, Майкл улыбнулся нежной, исполненной горечи улыбкой.
— Спасибо, милая Кирстен, — хрипло пробормотал он.
Когда Майкл наклонился к ней, чтобы поцеловать кончик тонкого носика, она заметила его беглый взгляд на часы и вся напряглась, готовя себя к катастрофически приближающейся минуте расставания.
— Вам, кажется, уже пора?
— Боюсь, что так. Знаешь, — неожиданно переходя на «ты», сообщил Майкл, — мы ведь как раз сейчас переезжаем. Просто ирония судьбы, не находишь? Мы переезжаем, а ты уезжаешь.
— Да, ирония. — Голос Кирстен был пуст, как и все в ней, все чувства покинули ее, за исключением одного — ощущения отсутствия чувств.
Следующее мгновение они сидели, глядя друг другу в глаза, не произнося ни слова, словно пытаясь прочесть потаенные мысли. Потом Кирстен взяла в ладони лицо Майкла и по-европейски расцеловала его в обе щеки.
— Не забывай меня, Майкл, — прошептала она и быстро вылезла из машины.
Закрыв с мягким щелчком дверь, девушка, ни разу не обернувшись, зашагала прочь. Как правило, Майкл с улыбкой относился к «королевским выходам» Кирстен, но сегодня ему было не до улыбок, сегодня она поспешила ускользнуть, не думая об эффекте. И это действовало куда сильнее, чем можно было бы предположить.
В тот вечер, сразу после ужина, Кирстен, извинившись, отправилась к себе наверх, чтобы прилечь. Она даже не заметила, как немного позже в ее комнату вошла Клодия.
— Такое ощущение, что я играю последний акт из «Камиллы», — со вздохом призналась Кирстен севшей к ней на постель Клодии.
— Ты и в самом деле выглядишь немного осунувшейся. — Клодия потрогала лоб Кирстен. — У тебя случайно не жар? — Кирстен покачала головой. — В таком случае это не что иное, как временный приступ меланхолии. Это может быть по-детски больно, но не смертельно. К тому же, дорогая, он не стоит того, чтобы из-за него умирать.
— Кто не стоит?
— Майкл Истбоурн — вот кто. Ах, дорогая, и не пытайся отпираться. Я видела, как сегодня ты выходила из его машины.
Кирстен отвела взгляд:
— Я просто с ним попрощалась.
Клодия прикусила губу и постаралась сохранить спокойствие, но сердце ее при виде несчастья, написанного на лице обожаемой девочки, сдавил мучительный спазм.
— Боже, я буду скучать по тебе. Безумно буду скучать.
Кирстен проглотила комок, подкативший к горлу:
— Я тоже буду по тебе скучать.
Кирстен все же не выдержала и расплакалась, после того как Клодия, притянув ее к себе и обняв, стала тихонько покачивать вперед-назад, словно укачивая маленького ребенка.
— Кирстен, а ты никогда не думала о том, чтобы остаться в Лондоне? — мягко спросила Клодия. — Мы с Эриком могли бы найти тебе квартиру где-нибудь поблизости и даже помогли бы тебе на первых порах с деньгами. Ты только представь, дорогая, как бы это было замечательно. Тебе вообще не пришлось бы покидать нас.
