Мара Фицчарльз - Терпеливый муж
Во всех этих случаях было трудно. И если он сбежит, то лишится самоуважения и чести.
Эндрю сел на диване и разочарованно покачал головой.
– Чертов Мерфи! – выругался он сгоряча. – Какого черта ты ждал от меня?
В тот же миг он вспомнил слова, произнесенные Кесси этой ночью: “Он умер! Я не хочу всю жизнь жить с призраком Мерфи…”
Ее слова сначала удивили его, но потом он понял, что Кесси была права.
– Мерфи мертв! – прошептал он с болью в голосе. – Мерфи… мертв!
Эндрю закрыл глаза, опустил голову и вздрогнул. Его друг не просто ушел, он умер. Наконец-то ему удалось сказать это вслух. Потребовались месяцы, чтобы он смирился с этим. “Конечно, я обещал Мерфи присмотреть за Кесси, – думал Эндрю, – но в то же время именно я предложил Кесси стать моей женой, именно я встретил в этом мире это крошечное существо и мгновенно полюбил его…”
Мысли вели Эндрю дальше. “Мерфи уже никогда не быть отцом Элизабет. Не это ли я сам говорил Кесси? Я был ее отцом и мужем Кесси. Не это ли она сказала мне прошлой ночью? ” Он неожиданно улыбнулся, вспомнив, как хороша была Кесси в их медовый месяц – молодая и свежая, солнечный свет играл в ее волосах цвета меда. Она так чудесно выглядела на приеме. И прошлой ночью тоже, когда лежала на кровати с рассыпавшимися по подушкам волосами.
“Она носит мое дитя”, – подытожил про себя Эндрю.
Он вздохнул, улыбнулся гордо и удовлетворенно, затем распрямился и вытянул ноги.
– Мерфи умер, – прошептал он. – Мерфи нет. – Он покачал головой и уставился в окно на кардинала-дубоноса, усевшегося на сосну. – Но он не забыт, старый друг. Никогда не будет забыт. Он похоронен с надлежащим почетом, – продолжал шептать Эндрю.
“Благодарю тебя, приятель, – пронеслось у него в голове, – что предоставил мне такую возможность: любить и быть любимым ребенком и его матерью…”
Эндрю поднялся с дивана и подошел к окну, рассматривая птицу. Роса на ветках дерева искрилась под солнечными лучами.
– Я позабочусь о ней, Мерфи. Я обещаю. Как смогу…
Как только Эндрю произнес эти слова, он почувствовал, что долгожданное спокойствие пришло к нему. Теперь он знал: их жизнь с Кесси не будет унылой.
Кесси проснулась в одиночестве. Она долго лежала, обдумывая события прошедшей ночи и вспоминая взгляд мужа, когда он провожал ее в спальню. Этот взгляд означал изменение в их отношениях. Похоже, что наступил перелом, на который она надеялась и которого ждала. С этого дня они должны сблизиться.
Кесси улыбнулась собственным мыслям. Она не отрицала своих симпатий к Эндрю. Одно его присутствие в комнате волновало ее. Но больше всего ей хотелось говорить с ним без страха, что между ними снова может возникнуть стена.
Прошлая ночь была прекрасна, мечта становится явью… “Но где же он теперь? ” – задала она себе вопрос и тут же забеспокоилась, что с наступлением дня все вернется на круги своя.
Быстро оценив ситуацию, Кесси надела фиолетовый халат и на цыпочках спустилась по лестнице, ища своего загадочного мужа.
Она остановилась у лестницы. Эндрю стоял у окна спиной к ней. Солнечный свет, проникавший сквозь стекло окна, делал его волосы еще ярче, великолепнее, чем обычно. Кесси окинула взглядом его высокую фигуру и улыбнулась, подумав, как же противоречив ее муж на самом деле.
Он был дерзким, упрямым, строгим, властным, но в то же время нежным, страстным, хотя и очень скрытным. У него было множество уязвимых мест, которые он старательно скрывал, и только близкие люди знали о них.
Ей приходилось не раз наблюдать, как трепетно он ухаживал за Элизабет. Она часто видела Эндрю смеющимся в кругу его семьи, а иногда он расслаблялся до такой степени, что позволял себе посмеяться даже вместе с ней. Под личиной жесткого парня он скрывал, теперь она была в этом уверена, эксцентричность.
Сейчас, глядя ему в спину, Кесси не сомневалась, что он взволнован.
Она распрямила плечи, глубоко вздохнула и тихо спросила:
– Я сделала что-то не так?
Эндрю покачал головой и, не оборачиваясь, ответил:
– Нет, Кесси.
– Я… я не ожидала… – Она запнулась, затем заставила себя продолжить: – Я не знала, что ты… уже встал и ушел.
Когда он повернулся к ней, то увидел молодость и красоту. Принятое только что решение и свежий вид жены привели Эндрю в умиротворенное состояние.
– Почему ты решила, что сделала что-то не то, Кесси?
– Потому что… Просто так, – раздумала она отвечать и отвернулась, чтобы уйти.
– Это не причина.
– Прости, – прошептала она.
– Ты не устала без конца повторять свое “прости”? – Он пересек комнату и взял ее за плечи. – Ты не должна извиняться… Отчего эти слезы?
– Вот. Ты снова на меня сердишься, – тихо ответила она.
Эндрю несколько мгновений смотрел в ее глаза, заблестевшие от слез, затем сказал:
– Думаешь, что я на тебя сержусь?
Она опустила глаза и кивнула.
Притянув ее к себе и выдохнув “Ах, Кесси! ”, он наклонился и прильнул губами к ее губам требовательно и властно.
– Ты здесь ни при чем. Я никогда не надеялся, что буду испытывать такие чувства, что буду желать. – Он дал ей почувствовать его возбужденное состояние. – Я спустился не из-за тебя. – Он всматривался в ее лицо, пытаясь разгадать ее мысли. – Я спустился, чтобы подумать.
– Ты не можешь думать в спальне?
– Обнимая тебя? Трудно!
Не веря своим ушам, Кесси прикоснулась к нему. Она провела своим пальцем по его груди и животу и остановилась у резинки его спортивных трусов.
– Могу я чем-нибудь помочь?
Его глаза на мгновение закрылись и снова широко распахнулись. Когда он улыбнулся, в них промелькнул озорной огонек.
– Очевидно, миссис Макларен, вы можете облегчить мои физические страдания.
Смелый пальчик Кесси медленно двинулся вниз.
– Приятные ощущения, – простонал Эндрю. – Мне нужны твои прикосновения, Кесси. Мне нужна ты.
– Почему бы нам не вернуться в постель? – поинтересовался Эндрю спустя некоторое время.
– Я могу спать здесь.
– Ты можешь спать где угодно и как угодно.
– Это талант.
Он рассмеялся и погладил ее живот с чувством собственника.
– Говорят, что это свойство детей.
– Почему ты продолжаешь держаться в стороне? – спросила она неожиданно.
– Потому что… – начал он издалека, – меня одолевают противоречивые чувства.
– Ты все еще считаешь меня ребенком?
– Кесси, – его тон заставил ее взглянуть на него, – сколько раз за последние двадцать четыре часа мы занимались любовью?
Вместо ответа она густо покраснела.
– Правильно. Я не занимаюсь подобного рода делами с детьми, миссис Макларен, – выразительно заявил он. – Кроме того, я не буду напоминать тебе, что ты носишь нашего ребенка.
