Робин Карр - Сбежавшая невеста
Ровно в пять утра Дженифер открыла дверь закусочной и услышала всхлипывания и сетования на испанском языке. За стойкой возле гриля на табурете сидела Сильвия, мать Хедды. Она ругалась и жаловалась на свою жизнь, но ее причитания приглушал пакет со льдом, который она прижимала к носу. На ней было короткое черное платье официантки и черные сетчатые чулки, разорванные на одном колене, из которого сочилась кровь. На ногах — босоножки на высоком каблуке, но волосы выглядели так, как будто она скатилась с горы.
— Что случилось?
— О боже, толькоее здесь не хватало, — с досадой сказала Сильвия.
— Ради бога, Сильвия, неужели я должен просить ее подождать на улице, пока ты будешь оправдывать какого‑то сукина сына, которого привела к себе домой из бара? И уже, наверное, в сотый раз? — спросил Баз.
— Это не ее дело, черт побери!
Дженифер подошла поближе и спросила:
— Он васбил! По лицу?
Сильвия убрала пакет со льдом, и Дженифер ахнула. Вероятно, нос у Сильвии был сломан, а под обоими глазами чернели огромные кровоподтеки. И еще она чувствовала запах алкоголя. Сильвия была пьяна.
— Он ни в чем не виноват, — произнесла она, икнув.
— Значит, это вы ударилисебя по лицу? — спросила Дженифер.
— Очень смешно.
Дженифер надела фартук.
— Я не собиралась смеяться над вами. Где дети?
— Я еще не была дома. Они ничего не знают.
— Слава богу, — сказала Дженифер. — Вы не должны подвергать их опасности.
— Не твое дело!
— Она права. Я позову полицию, — сказал Баз.
— Только попробуй, и ты узнаешь, как плохо будет моим детям. Поверь мне, я никогда не подпущу к ним этого подонка.
— Ну что ж, это уже кое‑что, — сказала Дженифер, представив себе еще один ночной визит Хедды, пока Сильвия будет «развлекаться».
— Я первая его ударила, — заявила та.
— Es probable verdad. Estupido.
— Что? — спросила Дженифер.
— Вполне может быть, — перевел Адольфо. — Глупые люди. Совсем себя не уважают.
— Почему ты позволяешь ему так со мной разговаривать? — спросила Сильвия База.
— Потому что ясогласен с ним! Глупые люди. Не уважаете себя.
Из аллеи позади закусочной раздался вопль мужчины:
— Сильвия! Сильвия!
— Ho Dios. Aqui hay problemas. — Он посмотрел на Дженифер. — Большая беда.
Сильвия заорала в ответ:
— Убирайся, Роджер! Они собираются вызвать полицию!
Но он не уходил и громко барабанил в дверь:
— Впустите меня! Посмотрите, что она сомной сделала!
И тут началась свалка. Роджер прорвался в закусочную через заднюю дверь, которую, вероятно, забыли запереть. Он орал, что она исцарапала ему все лицо и шею, на которые и вправду было страшно смотреть, а Сильвия кричала, что он сломал ей нос. Баз кричал на них обоих, обзывая их отбросами за то, что они пьют, дерутся и ругаются, а дети все это видят. Он стыдил ее за то, что она испортила им детство. А Адольфо все время вопил:
— Estupido, bastardos u no respeto.
Роджер наступал на Сильвию, крича и всячески понося ее. Сильвия наступала на него, делая то же самое. Баз пытался встать между ними. Адольфо орал, что надо вызвать полицию, а Дженифер прижалась спиной к двери в кладовку. Роджер толкнул Сильвию на База, но маленькая Сильвия, которой ярость, очевидно, придала сил, попыталась ударить Роджера в челюсть. Однако, повернувшись на высоких каблуках, она потеряла равновесие, и удар пришелся по челюсти Дженифер.
Дженифер потеряла сознание, но, когда она пришла в себя, в закусочной было тихо. Адольфо держал ее на руках, как ребенка, а Баз прижимал к ее челюсти, щеке и глазу холодную ткань. Она попыталась сесть и услышала вдали звук сирены.
— Не шевелись, милая, — сказал Адольфо. — Ты отключилась, словно свет.
— Иисус, неужели в этом городе нет полиции? — спросила она и огляделась. — Где они?
— Ты шутишь? — спросил Баз. — Сбежали, как трусы. Не волнуйся, Дорис. Я о тебе позабочусь. Я вызвал скорую помощь, и если тебя положат в больницу…
Дженифер схватила его за руки и посмотрела прямо в глаза.
— Баз. Яне могу ложиться в больницу.
— Все будет в порядке, Дорис, — сказал Баз, погладив ее руку. — Не беспокойся об оплате. Я готов…
— Нет. Я не могу. Пожалуйста, не отдавайте меня. Я уже хорошо себя чувствую.
Адольфо начал мягко массировать ее плечи.
— Ella tiene miedo. (Она чего‑то боится.)
— Дорис, — произнес Баз. — Не бойся ничего.
— А я и не боюсь, — ответила девушка, вставая на ноги. Но, поднявшись, она почувствовала, что у нее закружилась голова и она вот‑вот упадет, но быстро взяла себя в руки. — Мне уже гораздо лучше. А вы бы лучше проверили, как там Сильвия. Или дети. У меня все в порядке.
— Я не уверен. Почему ты не хочешь, чтобы тебя осмотрел фельдшер?
Звук сирены стал громче.
— Я не могу, Баз. Не могу. Если он решит, что у меня что‑нибудь не в порядке, и захочет забрать в больницу, я откажусь… Послушайте, скажите ему, что человек, из‑за которого вы его вызвали, уже ушел, отказавшись от осмотра. Или пошлите его к Сильвии на дом — это послужит ей хорошим уроком. — Говоря это, Дженифер пробиралась к туалету. Но тут она остановилась, вернулась и взяла мешок со льдом. Потряся им перед носом у База и Адольфо, она заявила: — Я ушла. Запомните, — и убежала в туалет.
— Почему все женщины, к которым я приближаюсь метра на три, сразу превращаются в мегер? — задал Баз риторический вопрос.
— A lo mesor tu eres loco. (Потому что ты — сумасшедший.)
— Неужели? Я — сумасшедший? Когда я плачу тебе прибавку, ты так не думаешь.
Дженифер слушала через дверь, как Баз пытался объяснить фельдшеру, что официантка, которая нечаянно ударилась головой, сказала, что у нее все в порядке, и отправилась домой. На это ушло довольно много времени, поскольку фельдшер, которого вызвали в столь раннее утро, был очень недоволен, что вызов оказался ложным.
Дженифер думала, правильно ли она поступила. В голове у нее было пусто, словно из нее вытрясли все мозги. Наконец в закусочной наступила тишина, и она решила, что теперь можно выходить. Слышно было только тихое бормотание База и Адольфо.
Но это были не Баз и Адольфо. В закусочной стоял Алекс.
Увидев Дженифер, он нахмурился.
— Привет, — сказала она.
Он взял ее подбородок большим и указательным пальцами и повернул ее лицо вправо и влево, изучая.
— Привет, — произнес он.
— Ты сегодня что‑то слишком рано, — произнесла она хмуро, заметив, что на нем надеты сильно помятые хлопчатобумажные брюки, потрепанная рубашка, а на ногах не было носков — наверное, одевался в большой спешке. И конечно же он был небрит. Онивызвали его. И он, должно быть, бежал всю дорогу до закусочной, ведь она просидела в туалете совсем недолго. Дженифер попыталась не обращать внимания на его заросший щетиной подбородок и всклоченные волосы. Старалась не думать, что так он выглядит, когда просыпается. Совсем не красивым.
