Барбара Босуэлл - Вкус вина и любви
Сьерра открыла дверь, и кошка прошмыгнула мимо, по-прежнему возмущенно мяукая, словно возлагала всю вину за то, что оказалась под холодным душем, именно на нее.
– Орчида недовольна, – заметила бабушка, присоединяясь к внучкам. – Она пронеслась наверх и даже не соизволила посмотреть в мою сторону.
– Как истинный винодел, она терпеть не может дождь, – пробормотала Сьерра.
– Наверное. – Бабушка задумчиво смотрела за окно. – Или догадывается, что происходит нечто из ряда вон выходящее, что-то мистическое. Вы же знаете, какие чувствительные существа кошки. Инстинкт подсказывает им все вернее, чем наши чувства.
– Что-то я не замечала, чтобы она заглядывала в потусторонний мир. Мне кажется, наша кошка для этого слишком брезглива, – вмешалась Ванесса.
– А что, по-твоему, чувствует Орчида? – спросила Сьерра, глядя на струи дождя. Бабушкины истории о потустороннем мире по крайней мере позволяли отвлечься от неприятностей.
– В доме завелось привидение, – заявила Изабелла.
– О господи! – Ванесса рухнула в кресло и закатила глаза.
Бабушка даже не удостоила ее взглядом.
– Несколько дней назад я заметила, что в дом кто-то наведывается. А прошлой ночью я получила окончательное тому подтверждение.
– Ты увидела привидение собственными глазами? – вежливо уточнила Сьерра.
– Кто это был? – с любопытством поинтересовалась Ванесса. – Дедушка? Или прадедушка? А может быть, заявился Уиллард собственной персоной, чтобы объясниться по поводу своей доли? Или это было случайное привидение, которому отказали в прежнем доме, и оно теперь ищет новое пристанище?
– Это был Кейт, – отозвалась бабушка. – Я знаю, что вы терпеть не можете, когда я рассказываю фантастические истории, но на этот раз у меня имеются реальные доказательства того, что привидение и в самом деле побывало у нас. Несколько раз в неделю я заглядываю в комнату Кейта и хорошо знаю, где что находится… Но когда я побывала там в последний раз, кое-что лежало не на своих местах.
Сестры переглянулись.
– Что ты имеешь в виду, бабушка? – спросила Сьерра, пытаясь не выказывать тревоги.
Бабушке исполнился восемьдесят один год, но, поскольку она по-прежнему сохраняла свойственный ей всегда острый и ясный ум, внучки склонны были забывать о ее возрасте. И мысль о том, что бабушка теряет рассудок, вызвала у сестер страх. Неужели это первые грозные признаки синильного заболевания?
Должно быть, ей все же не удалось скрыть своего испуга, потому что бабушка сразу догадалась, о чем подумала Сьерра.
– Нет, моя девочка, я еще не выжила из ума, – успокоила она внучку. – С тех пор как я входила в комнату Кейта неделю назад, коллекция бейсбольных карточек переместилась с правой стороны стола на левую. И карточки, которая находилась в стопке сверху, на месте не оказалось. Она вообще исчезла. Я не могла перепутать ее ни с какой другой, потому что знаю, что это была его любимая. Кейт ею так дорожил. До сих пор помню, в какой неописуемый восторг он пришел, когда получил ее в подарок. Дедушка, когда купил ее, утверждал, что она стоит больших денег. Думаю, что сейчас она и в самом деле должна стоить немало и цениться коллекционерами.
Сьерра нахмурилась:
– Бабушка, не думаю, что привидение может заинтересоваться бейсбольными карточками. Наверное, их просто переложили на другое место. Быть может, Карен перед отъездом в Калифорнию заглянула в комнату брата и трогала их.
– Я заходила в комнату Кейта после отъезда Карен, и карточки были на своем обычном месте, где они и лежали все эти пять лет, – стояла на своем Изабелла. – Но это еще не все, Сьерра. Пропало кое-что из одежды Кейта. И, чтобы вы напрасно не тратили время, скажу сразу, что я заглядывала в его шкаф уже после того, как Карен уехала. Так что она не могла взять ничего с собой.
– Но, бабушка, у Кейта столько одежды, – продолжала разубеждать ее Ванесса. – Так много, что всего не упомнишь. Я уже давно подумывала о том, что ее надо раздать. Но отец и мать были решительно против того, чтобы вещи Кейта кто-то трогал. Они настаивали на том, чтобы мы оставили комнату такой, какой она была в тот день. Как музей или святилище. А сами взяли и уехали из города. И теперь мы вынуждены жить со всем этим.
Бабушка кивнула:
– Я согласна с тобой, Ванесса. Но мы должны уважать желание твоих родителей. В конце концов, Кейт – их сын. И поэтому я регулярно заходила в комнату нашего мальчика, проветривала ее, вытирала пыль, раздвигала занавески, чтобы солнце осветило ее, чтобы она как можно больше напоминала обычную комнату, а не мавзолей. Именно поэтому мне так хорошо знакомо все, до последней мелочи.
– И прошлой ночью ты увидела… Кейта?
– Не иронизируй надо мной, Сьерра, – покачала головой Изабелла. – Я еще не сошла с ума. Но я в самом деле видела его. Ночью – это было часа в два – я пошла на кухню, чтобы налить себе стакан воды, и прошла мимо комнаты Кейта. И увидела его. Он был в бейсбольной кепке, как всегда надвинутой на самый лоб. Мне не хотелось пугать его, поэтому я просто сказала: «Спокойной ночи, дорогой». В ответ он помахал мне рукой, а я послала ему воздушный поцелуй и пошла дальше на кухню.
– Ты не хотела пугать привидение? – воскликнула Ванесса. – Нет! Мне кажется, это уж чересчур!
Зазвеневший в этот момент дверной колокольчик прервал их разговор, чему Ванесса была только рада.
– Это Барри! – услышали они ее голос из прихожей.
– Чего и следовало ожидать, – пробормотала Сьерра. – Я прочла в своем гороскопе: «Сегодня, похоже, ваш день!» – и даже с восклицательным знаком в конце. Это явно не сулило ничего хорошего. И вот, пожалуйста, заявился Барри. И, конечно же, не с новостями о Карен.
– Ник Николаи придет попозже, – сказала бабушка, окинув внучку долгим проницательным взглядом. – Вчера, поблагодарив меня за экскурсию, он пообещал зайти. Быть может, в гороскопе шла речь как раз о встрече с ним.
– В том случае, если астрологи обладают острым чувством юмора, – отозвалась Сьерра, стараясь не вы– дать своих чувств.
Снова ее охватило возбуждение. Надо научиться справляться с этими приступами чувственности. Она провела ночь, не сомкнув глаз, крутилась с боку на бок в постели. Слушала, как капли дождя стучат по крыше, и ее мысли разрывались между тревогой за цветущий виноград и воспоминаниями о поцелуях Ника, которых так жаждали ее губы. Ей так хотелось, чтобы это повторилось снова и снова. Разве могла она представить, что его прикосновение вызовет такой отклик, что она так бурно отреагирует на это? Такое впечатление, что тело вдруг отделилось и зажило своей, неподвластной ей жизнью.
– Сьерра, как я рад, что успел застать тебя до отъезда в Хаммондспорт! – проговорил Барри, появившийся на пороге. Следом за ним вошла Ванесса.
