Екатерина Карабонцева - Осторожно! Мечты сбываются.
хотелось донести свои чувства до нее одной, во что бы то ни стало достучаться до ее сердца. Впервые за последние три года он поднялся в свою студию и взял в руки гитару с такой привычной ранее и давно уже забытой целью. Он ударил по струнам и извлеченный звук заставил все внутри содрогнуться. Его сердце встрепенулось от стертого из памяти ощущения. Огонь внутри разгорался с новой силой, давая выход всей накопившейся внутри него энергии.
Он с невероятной яростью бил по струнам гитары, облегчая тем самым свое сердце. Но боль была такой сильной, что ему хотелось кричать. И, не в силах сдерживаться, он завопил: «Не-е-ет! Что бы ни делал я, все же ты не моя-а!!!» И он не поверил сам себе, когда вслед первому крику души в его голове родились следующие строки, строки, которые сами собой ложились на льющуюся из самого сердца музыку. Он уже и не надеялся, что музыка еще когда-нибудь посетит его голову. Это был, надо сказать, самый тяжелый рок в его жизни, от которого хоть на мгновение становилось легче. Он орал до боли в горле, облегчая тем самым боль душевную. Спустя какое-то время, не веря в происходящее и боясь упустить из памяти такие дорогие строчки, он положил гитару и, взяв бумагу, начал записывать:
Я столько лет блуждаю в этом мире,
Лишь сейчас открыл я для себя, что в нем
Все же есть любовь.
И я попался ей.
Как же так случилось, я не знаю,
От тебя я голову теряю, но
Ты не можешь быть моей.
И боль еще сильне-ей!
* * *
Но-о-о! Что бы ни делал я,
Все же ты не моя-а!
И выхода нет!
И после стольких лет
Я вно-овь остался совсем один!
Что же ждет впереди?
Так можно с ума сойти!
* * *
В твои глаза смотреть невыносимо.
Я не в силах не заметить то, что в них
Океан любви…
И я иду ко дну!
Но судьба, увы, неумолима.
Ты не можешь сделать выбор, ну а я
Хочу тебя одну!
И скоро я с ума сойду!
* * *
Но-о-о! Что бы ни делал я,
Все же ты не моя-а!
И выхода нет!
И после стольких лет
Я вно-овь остался совсем один!
Что же ждет впереди?
Так можно с ума сойти!
* * *
Пусть мы с тобой друзья…
Все же ты не моя-а!
И нету пути назад!
Жизнь моя – сущий ад!
И все же любви я рад!
Он положил ручку и сам себе изумился. Это было невероятно! Он написал песню! Первую песню за три года! Неповторимую, искреннюю, разрывную… И эта песня была о ней. Никогда еще он не чувствовал себя таким счастливым и несчастным одновременно. Да, ради этого стоило жить! Для того, чтобы испытать подобные ощущения. Он был доволен собой, доволен жизнью, несмотря на то, что его сердце разрывалось от боли. И все же ему хотелось кричать на весь мир: «Я влюблен! И я наконец очнулся ото сна! Я воскрес! Я снова жив! Я живу и чувствую каждой клеточкой своего тела! И каждая клеточка моего тела произносит ее имя!»
Это было незабываемо, даже принимая во внимание тот факт, что он полностью утратил покой и сон. Отныне для него не существовало другой реальности, помимо Кэтрин. Она была воплощением всех его желаний и надежд, она была самой светлой и красочной мечтой. Целыми днями Крис сидел в своей студии и играл. Он писал песню за песней, удивляясь тому, что еще никогда ранее к нему не приходило подобное вдохновение. Он пел, орал, выкрикивал фразы, и это было его единственным спасением, чтобы не начать просто кричать от горя.
Ее не было рядом неделю, месяц, два месяца, и это было нестерпимо. Рана в сердце не собиралась заживать. Его аж распирало от желания поехать и сыграть ей несколько своих новых произведений, посвященных ей. Интересно, предполагала ли она когда-нибудь, что ее кумир будет посвящать ей песни, что он будет закусывать подушку ночью, чтобы удержаться от рыданий, что он будет грезить ею, как сопливый мальчишка? Он, не переставая, пел и ему на время становилось легче, но исцеление не спешило приходить. Он не знал, как ему поступить. После долгих мучений он поехал в Кэпитол Рэкордс и записал одну из своих новых песен в надежде, что ее начнут крутить по радио и однажды, сидя в машине, она услышит ее и поймет, что каждое слово в ней – о его безграничной и неразделенной любви.
И все же облегчение не наступало. В последнее время он чувствовал себя измученным шакалом, отбившимся от стаи и слоняющимся в поисках способа выживания. Но к чему бы он ни прибегал, сердце подсказывало ему только один путь: ехать поближе к ней. И вот, в один прекрасный день, Крис Ривер не выдержал и сел за руль своего BMW. Он завел мотор и выдвинулся в сторону Сан-Диего. Он не имел четкого представления о своих предстоящих действиях. Да что там говорить, он вообще не имел никакого представления о том, как ему дальше жить! Он просто искал хоть малейший способ избавления от навязчивых переживаний.
Удивительно, но по мере приближения к месту ее проживания ему даже дышать становилось легче, как будто нить, связывающая их сердца, постепенно теряла натяжение и причиняла все меньшие и меньшие страдания. К моменту въезда в город, его даже охватило некое торжественное настроение, предчувствие чего-то светлого и радостного. Одна только мысль, что Кейт находится где-то неподалеку, заставляла его сердце биться ровнее. Что еще может быть лучше, чем возможность хотя бы раз в день просто увидеть ее, понаблюдать из-за угла за ее жизнью, смешавшись с толпой, почувствовать запах ее волос? Эти мысли приводили его в восторг, даря его кровоточащим ранам хотя бы временную анестезию.
Итак, он поселился в одном из центральных отелей Сан-Диего, даже не подозревая, как будет искать свою возлюбленную в огромном городе. Его вели инстинкты и любовь, и он верил, что, если судьба к нему благосклонна, то им с ней не удастся разминуться.
Последний рубеж
После своего возвращения в Сан-Диего, Катерина две недели к ряду убивалась нестерпимым горем. Она заявила мужу, что заболела, и безвылазно лежала в постели, заливаясь слезами, едва тот покидал комнату. Егор ничего не понимал, хотя в его душе прочно засело предчувствие, что надвигается нечто неминуемое и трагическое. Катя не хотела ни есть, ни пить, ни выходить на улицу. Казалось, если бы не инстинкт самосохранения, то она перестала бы даже дышать. За время депрессии она сильно похудела, лицо ее приобрело зеленый оттенок, а вокруг припухших глаз образовались огромные черные круги. Не выдержав этого ужаса, Егор вызвал на дом врача, который, помимо Катиной воли, наколол ее поддерживающими витаминами и антидепрессантами, пригрозив при этом, что, в случае ее отказа от еды, ее поместят в клинику, где будут кормить через трубку.
