Арина Холина - Законы высшего общества
Иногда Римма дарила ей украшения — с барского плеча, и Настя никогда не отказывалась — забыла уже, что такое отказывать себе в удовольствиях. Правда, Насте часто казалось, что подруга жалеет о приступах щедрости, но это ее не очень беспокоило.
И вот такую вот Римму, с длинными, сейчас выпрямленными шоколадными волосами, глазами ведьмы, шалями, юбками в пол, мундштуками и перстнем с черным бриллиантом в десять карат, Настя решила натравить на Галю.
Римма явилась в салон, и все затрепетали. Простое черное платье из тонкого хлопка с зап?хом подчеркивало тонкую талию, длинные стройные ноги и высокую грудь. Сквозь черную же ажурную шаль просвечивали мускулистые загорелые руки, а на ногах, несмотря на немалый рост — сто восемьдесят, были черные босоножки от «Прада» — легкие, как дыхание, с каблуком десять сантиметров. На голове — шелковая черная бандана. Дьяволица.
И ей сорок два года. Почти невозможно поверить.
Галя плелась за ними, как ослик Санчо Пансы.
Не то чтобы они ее игнорировали. Просто такая уж была расстановка сил.
Поехали в «Боккаччино». У Риммы там был любимый столик.
— Чем вы занимаетесь? — тоном взыскательной учительницы поинтересовалась Римма у Гали, когда они расселись и сделали заказ.
— Ну… — замялась Галя. — Раньше я работала бухгалтером, а сейчас пока ничем. Хочу написать роман, — неожиданно добавила она.
— Да-а? — увлеклась темой Римма. — О чем?
— Ну-у… Женский роман.
— А сюжет уже есть? — добродушно упорствовала Римма.
— Почти.
— А ты с Максимом советуешься? — спросила Настя.
— Он пока не знает, — раскраснелась Галя. — Я просто подумала, что писать книги — это ведь так легко. Сел и написал. Все пишут об одном и том же. Что такого сделала Робски, чего не могу я? — хихикнула она.
— Ну, в общем, да, — кивнула Настя.
— А вы уже что-то писали? — нажимала Римма.
— Нет, но я думаю, у меня все получится. Издатель уже есть.
— О! — Римма вскинула брови. — Вы заключили договор?
— Издатель Максима, — пояснила Галя. — Правда, я думаю, ему надо перейти в другое издательство… — она наморщила нос. — Ну, вот этот, толстый, у тебя на даче был… — она уставилась на Настю.
— Миша, — подсказала та.
— Миша, — повторила за ней Галя. — Там больше платят.
— А что, Миша уже предлагал что-то? — оживилась Настя.
— Звонит каждый день, — с такой гордостью, словно это он ей звонит, сообщила Галя.
— А Максим?
— Максим вроде думает, — нахмурилась та. — О чем тут думать? Ой, а это что, бриллиант? — Галя почти легла на стол, склонившись к перстню Риммы.
— Конечно, — холодно улыбнулась та. — Непохоже?
— А сколько тут карат?
— Десять, — Римма пожала плечами.
Галя с уважением посмотрела на нее.
— У Риммы своя ювелирная марка, — отрекомендовала Настя.
— Какая? — глаза у Гали загорелись.
— «Лилит», — сказала Настя.
Галя выглядела разочарованной.
— Не слышала.
— Ну, это слишком дорого, чтобы быть на слуху, — заявила коварная Римма.
Заявление следовало понимать как «не лезь, Галя, со свиным рылом в калашный ряд».
— В Нью-Йорке у нас заказывают все — от Джей Зи до Мисси Эллиот. Что? — воскликнула она, перехватив взгляд Гали.
Та почему-то смотрела на нее с недоверием.
— Ну-у… Правда?
Римма усмехнулась.
Настя сделала большие глаза.
Галя осталась при своем недоверии.
У Риммы зазвонил телефон. Звонил ее менеджер — насчет яхты, которую хотели арендовать молодые американцы. Повесив трубку, Римма сказала, что в сентябре поедет на яхте в Индию. Может быть.
Галя открыла рот.
Римма пригласила Настю. Та обещала подумать.
Спустя полчаса Римма, поковыряв салат и заплатив за всех, убежала. Видимо, Галя ее утомила.
— А-а… — едва та ушла, Галя наклонилась поближе к Насте. — Что это еще за Джей Зи?..
— Джей Зи — рэпер, парень Бейонси и миллиардер, — сухо пояснила Настя, разозлившись на Римму, бросившую ее с этой мымрой.
— Я знаю! Ну, она же не может… быть знакома с Джей Зи?
Настя уставилась на собеседницу:
— Почему это?!
Галя задумалась.
— Ну-у…
— Почему Римма может быть знакома с Мадонной, с Берлускони, с Бекхэмами, а с Джей Зи — не может?
— Правда, что ли? — Галя затаила дыхание.
— Галя, не обижайся, но я не понимаю, куда ты клонишь! — Настя отодвинула тарелку с пастой.
Тарелка ударилась о стакан.
— Она знакома с Мадонной? — Галя, кажется, находилась на грани обморока.
— Не просто знакома — это ее подруга. В чем дело? Ты думала, Мадонна ни с кем не дружит?
Дальнейший разговор был совершенно бессмысленным — за исключением того, что Максим позвонил сначала Гале, а потом — ей, Насте. Галя сказала ему, что у нее еще массаж и обертывания, а Настя пообещала встретиться с ним через полчаса.
Глава 13
Все-таки она, Настя, идиотка. Может, взять и сжечь все книги? Вдруг это Шекспир, Чехов и Толстой виновны в том, что она — неизлечимый романтик?
А может, как говорит психотерапевт, ей просто очень хочется немного любви — так хочется, что она готова попасть под машину, лишь бы ее после этого кто-то пожалел и полюбил?
Совсем немного. Но любовью настоящей — как в книгах. Фи! Какая чушь!
Надо отключить телефон, запереть дверь и не отзываться на сигналы Максима. Все! Конец!
Может, все эти Джейн Остин, Франсуаза Саган и Хелен Филдинг просто-напросто создали клуб неудачниц, которые, читая о себе подобных, ловят сомнительный кайф от того, что не одним им так плохо?
Где романы от счастливых женщин, третий раз вышедших замуж за доброго, умного, просвещенного миллиардера? Все хотят поделиться горем — а вот секрет успеха никто не выдаст за просто так.
Существующие ныне авторы учат нас, что быть неудачницей — не так уж страшно, даже мило, весело и увлекательно, но это только в книгах. На деле же — полный отстой.
Зачем ей понадобился чужой мужчина, которого она видит во сне? Этот негодяй вытолкал взашей Джонни Деппа и Роберта Карлайла, и теперь о нем она грезит по ночам, да! Почему ей больно из-за того, что он не с ней? Может, уехать на фиг с Риммой в Габичче Маре и учиться там, на побережье, любить себя?
Почему она, Настя, такая бестолковая?
Конечно, она открыта. Конечно, упала в его объятия. Конечно, наслаждалась каждой секундой, пока они были вместе.
— Галя, оказывается, хочет стать писательницей, — произнес Максим, когда они устроились в кухне.
— Да ну? — Настя успешно изобразила удивление.
