Розамунда Пилчер - Голоса лета
Следуя полученным инструкциям, Лора помогла Мэй купить билет до Труро и обратно и посадила ее в поезд.
— Удачи, Мэй.
— Большое спасибо, дорогая.
Лора вернулась в Тременхир, снова поставила машину в гараж. Друзилла и ее малыш уже исчезли, спрятавшись от жары в прохладе своего домика. Войдя на кухню, Лора увидела, что Джеральд, тоже устав возиться под палящим солнцем, сидит за кухонным столом, пьет пиво и читает «Таймс». Ева суетилась вокруг него, накрывала стол к обеду.
— Лора, ангел мой! — воскликнула она, когда Лора появилась в открытых дверях. — Ну что, проводила?
— Да. — Лора выдвинула стул и села лицом к развернутой газете Джеральда. — Не сварится она в своей шапке-то?
— Да уж. Таскаться по Труро в такую жару, да еще с чехлом для чайника на голове… К тому же сегодня базарный день. Давай лучше не будем об этом. Я уже махнула на это рукой.
Джеральд свернул «Таймс» и отложил газету.
— Давайте-ка налью вам чего-нибудь. — Он поднялся из-за стола и подошел к холодильнику. — Есть пиво, апельсиновый сок…
Женщины выбрали сок. Ева сняла передник, провела рукой по своим коротким серебристым волосам и тяжело опустилась на стул во главе длинного выскобленного стола.
— В котором часу она вернется? Я про Мэй.
— Примерно в семь. Кому-то придется ехать за ней на вокзал. Это мы позже обсудим. Итак, чем займемся сегодня? От жары мозги пухнут, даже думать не хочется… О, спасибо, дорогой. Какая красота!
В высоких бокалах колыхался лед.
— За меня не беспокойтесь, — сказала Лора. — Я просто посижу в саду.
— Пожалуй, можно бы съездить на пляж. — Ева тронула за руку сидящего рядом Джеральда. — А у тебя какие планы, дорогой?
— Я устрою себе сиесту. Склоню голову на пару часов. Потом, когда станет прохладнее, может быть, повыпалываю сорняки. А то по краям газона уже джунгли.
— Не хочешь поехать с нами на пляж?
— Ты же знаешь, я никогда не хожу на пляж в июле и августе. Мне не нравится, когда меня забрасывают песком, я не хочу глохнуть от транзисторов и дуреть от запаха противозагарного крема.
— Ну, может…
— Ева, — перебил ее Джеральд, — сейчас слишком жарко, чтобы строить какие-то планы. Давай пообедаем, а потом решим, что делать.
Ева поставила на стол холодный окорок, хрустящий хлеб, сливочное масло и блюдо с помидорами. Пока они лакомились этой вкуснятиной, тишину знойного дня за распахнутыми дверями нарушил рокот машины, которая въехала в ворота, затем через арку — во двор и остановилась. Глухо хлопнула дверца. Ева положила вилку и прислушалась, обратив взгляд на дверь. Кто-то прошел по гравию, потом по выложенной плитами дорожке. На залитый солнцем участок кухонного пола легла тень.
— Всем привет.
Ева улыбнулась.
— Дорогой, ты вернулся. — Она подняла голову, подставляя для поцелуя лицо. — Все это время был в Бристоле?
— Утром приехал. Привет, Джеральд.
— Привет, старина.
— А это, — прибывший посмотрел на Лору, — это, должно быть, Алекова Лора.
Когда он сказал так — Алекова Лора — ее робость и смущение мгновенно куда-то испарились. Он протянул руку, она вложила в нее свою ладонь и улыбнулась, глядя ему в лицо.
Ее взору предстал высокий парень, хотя и не такой рослый, как Джеральд или Алек. Широкоплечий, загорелый, с грубоватыми мальчишескими чертами, глаза материнские, ярко-голубые, как цветки вероники, волосы густые, белокурые. На нем были холщовые брюки с вытертыми коленками и рубашка в сине-голубую клетку. На руке — массивные часы, на шее — золотой медальон на тонкой серебряной цепочке, видневшийся в вырезе полурасстегнутой рубашки.
— Здравствуйте, — официально поприветствовали они друг друга в один голос.
Это прозвучало так нелепо, что Ивэн рассмеялся. Улыбка у него была широкая, искренняя и обезоруживающая, как у матери. «Вот оно, его знаменитое обаяние, — подумала Лора, — причина его постоянных бед».
— Ты обедал? — спросил Джеральд.
Ивэн выпустил руку Лоры и повернулся к отчиму.
— Вообще-то, нет. Для меня найдется порция?
— И не одна, — заверила его мать.
Она встала из-за стола, чтобы принести для сына тарелку, бокал, ножи и вилки.
— Где Мэй? Ах да, сегодня ж среда. День Труро. Она загнется на этой жаре, помяните мое слово.
— Как съездил в Бристоль? — осведомился Джеральд.
— Очень удачно. — Ивэн подошел к холодильнику и, вернувшись к столу с банкой пива, сел рядом с Лорой. Ева положила перед ним приборы. Он открыл банку и налил пиво в бокал аккуратно, не создавая пенной шапки. — Мы получили два заказа от одного большого магазина и предварительный заказ еще от одного. Директор в отпуске, а его зам не хотел связывать себя обязательствами. Поэтому пришлось задержаться.
— Это же здорово, дорогой. Мэти, наверно, вне себя от радости.
— Да, это обнадеживает.
Подавшись вперед, Ивэн отрезал себе большой кусок хлеба. Руки у него были изящные, сильные и уверенные; ладони с тыльной стороны и предплечья покрыты обесцвеченными солнцем волосками.
— Где вы ночевали в Бристоле? — спросила Ева.
— В одном пабе, который посоветовал Мэти.
— На автостраде движение интенсивное?
— Да ничего, как обычно в середине недели. — Ивэн взял помидор и принялся его нарезать. Обращаясь к Лоре, сказал: — Ты привезла с собой хорошую погоду. Я слушал прогноз по радио. Обещают еще несколько жарких деньков. Как Алек?
— У него все хорошо, спасибо.
— Жаль, что я его не застал. Хотя ничего страшного. Он ведь за тобой приедет? Вот тогда наконец и повидаемся.
— Приходи к нам на ужин, — пригласила сына Ева. — Мы с Лорой решили, что как-нибудь вечером все вместе пойдем ужинать куда-нибудь в ужасно дорогое и роскошное заведение. И Сильвию с собой позовем.
— Она будет в восторге, — заметил Ивэн. — Чтоб у столика метрдотель, в перерывах между блюдами фокстрот.
— А платить кто будет? — спросил Джеральд.
— Ты, конечно, дорогой.
Джеральд, как и ожидала Ева, ничуть не возмутился.
— Очень хорошо. Только не забудь заранее заказать столик. И не в том ресторане, где нам подали тухлые креветки с чесноком. Я потом несколько дней мучился.
Ивэн сварил кофе.
— Что будете делать сегодня после обеда?
— Хороший вопрос, — отозвался Джеральд.
— Джеральд намерен прикорнуть. Говорит, что не поедет с нами на пляж.
— А вы собираетесь на пляж?
— Еще не решили. — Ева глотнула кофе. — А ты? На фабрику, наверно, поедешь?
— Нет, нужно смотаться в Лэндрок. Мистер Коулсхилл приобрел старинную мебель из сосны — распродажа была в каком-то особняке. Он предоставил нам право первого выбора. Так что если я сегодня не появлюсь, то дилеры быстро ее оприходуют.
