Прописывая правила (ЛП) - Люкс Сагара

Между моими бёдрами, влажными от его удовольствия — как и от моего.

Когда он отстраняется, чтобы восстановить дыхание, я касаюсь себя между бёдер.

Скольжу пальцами по следам нашей близости и не могу понять, как позволила ему сделать это без защиты.

— Я чист, — заверяет меня голосом, который изменился благодаря модификатору, встроенному в маску.

Такой высокий, мрачный и пугающий, он похож на ночной кошмар, но не на тот, что вы надеетесь увидеть в реальности. Если бы я могла загадать желание прямо сейчас, пока мой разум ещё затуманен оргазмом и сексом, я бы хотела вернуться в прошлое и начать всё заново. Я бы хотела увидеть, как он надевает маску, набрасывается на меня и трахает так, словно я единственная, кто способен вернуть его к жизни.

Вместо этого я моргаю и прокручиваю в памяти его слова. И это сразу же вызывает у меня противоречивые ощущения.

Мы занимались сексом.

Незащищённым сексом.

Он сказал, что чист, но не спросил ни о чём меня.

— Разве ты не хочешь знать, что со мной тоже всё в порядке?

— Так и есть, — поспешно говорит он, застёгивая брюки. — У тебя стоит спираль. Ты два года не состояла в серьёзных отношениях и не была с мужчиной в течение...

— Хватит. — Я бы хотела, чтобы это звучало как приказ, но вместо этого я умоляю его. Мои глаза расширяются, когда понимаю, что он знает обо мне больше, чем я сама. — Пожалуйста. Остановись.

Я встаю, но ноги меня не держат. Аид быстро подхватывает меня, не давая упасть. Будь у меня достаточно сил оттолкнуть его, я бы так и сделала, но вместо этого цепляюсь за его толстовку. Я выше среднего роста, но в его объятиях, чувствую себя крошечной.

Женщина не может конкурировать с Богом.

Я не могу конкурировать с ним.

Я прикусываю губу, поражённая.

— Есть что-то, чего ты не знаешь?

Он едва касается меня, проводя пальцами по моей коже.

— Я не знаю, что случилось с моей сестрой.

— Есть ли что-нибудь, чего ты обо мне не знаешь? — корректирую свой вопрос.

В комнате воцаряется тяжёлая тишина.

Моё тело всё ещё пылает от пережитого оргазма, но меня охватывает дрожь. Я пытаюсь отстраниться от него, но он не даёт мне этого сделать.

— Я вундеркинд. — Он ждёт, когда я посмотрю на него, прежде чем продолжить. — Я начал создавать программы, потому что остальным не нравилось со мной общаться. Я не понимал, кем хочу быть, пока не попал в даркнет и не осознал, что могу контролировать хотя бы эту часть своей жизни.

Думаю, он никому, кроме меня не рассказывал об этом, и всё же мне этого недостаточно. Я лишь немного приподняла завесу тайны, но мне ещё далеко до полного понимания.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь?

— Потому что ты попросила.

— Я тебя ни о чём не просила.

— Но ты можешь это сделать. Мы прописали для себя правила.

Мой желудок сжимается, когда я вспоминаю их.

«То, что произойдёт между нами, останется между нами. Мы всегда будем говорить друг другу только правду, какой бы трудной, неправильной или контрпродуктивной она ни была».

Я смотрю на него с сомнением.

— Ты ответишь на любой мой вопрос?

Аид кивает. Отчасти мне трудно ему поверить, но всё же хочу дать ему шанс, поэтому кладу руки ему на грудь и поднимаю ставки.

— Ты сделаешь всё, о чём я тебя прошу?

Чувствую, как его тело напрягается.

От его груди мои руки скользят к шее. Я нежно пропускаю его волосы сквозь пальцы, едва касаясь краёв маски.

— Есть одна вещь, о которой я не могу перестать думать.

В пылу страсти Аид порвал мою футболку. Моя обнажённая грудь соприкасается с прикрытой толстовкой грудью Аида, и меня переполняет совершенно новая потребность. Я хочу быть ещё ближе к нему, прикоснуться к нему так же, как он прикоснулся ко мне.

Мои пальцы снова скользят вверх, пока я не снимаю с него маску и не встречаю взгляд, от которого у меня подкашиваются колени.

Я должна бояться его, отпрянуть.

Вместо этого я приподнимаюсь на носочках и касаюсь губами его губ.

— Как целуются боги?

Его дыхание прерывается у моих губ и с них срывается ругательство. Неожиданно он хватает меня за шею.

Но не для того, чтобы целовать.

А для того чтобы держать меня подальше от себя.

В его глазах вспыхивает зловещий огонёк, предостерегая.

— Чтобы получить ответ на этот вопрос, Персефона пожертвовала своей свободой.

— Это был не бартер, а выбор. — Когда я опускаю его маску на пол, грохот эхом отражается в помещении, как предзнаменование. — Персефона выбрала Аида. Она приняла еду, которую он ей дал, и вышла за него замуж. Она сказала...

Я вдруг замерла, вытаращив глаза.

— Я хочу этого.

С теми же словами я обратилась к Аиду, перед тем как он вошёл в меня. Только я не хотела, я не имела в виду...

Его пальцы касаются моего рта, когда он задаёт мне вопрос.

— Что она сказала?

Я чувствую, что горю, не только в тех местах, где он касается меня, но и там, куда устремлён его взор. Ад — это не физическое место — это его прикосновения. Его руки. Его мысли.

— Я хочу этого.

В моей голове вновь звучат эти слова, на этот раз совершенно другим тоном. Более уверенным.

Моё дыхание учащается и прерывается, когда он касается моих губ своими. Он скользит по моему языку своим, вызывая у меня такой страстный и громкий стон, что мои бёдра сжимаются.

Бог мёртвых предупреждал меня.

Он сказал, что однажды я буду бояться его.

— Открой глаза, Александра.

Моё тело полностью парализовано, я не знаю, то ли от желания, то ли от ужаса. Его тёплое дыхание проникает внутрь меня, возвращая к жизни.

— Посмотри на меня.

Я вцепляюсь в его руки и открываю глаза. Вижу, как он приближается всё ближе и ближе к моим губам. Я почти чувствую его вкус, когда внезапный и настойчивый звук заставляет нас обоих замереть.

Аид поворачивается к своему столу. Впервые с тех пор, как я его знаю, он кажется мне растерянным.

— Что это за шум?

Он цедит ругательство сквозь зубы, прежде чем отпустить меня.

— Кто-то пытается связаться со мной.

— Рулз?

Хотя я не смогла обнаружить связь между генеральным директором Rules Corporation и Аидом, это кажется наиболее вероятным предположением, учитывая, что Томас является его заместителем. Но он отрицательно качает головой.

— Он ничего не знает. Никто не знает, как связаться со мной, кроме…

Даже несмотря на то, что он замолчал, я знаю, что он хочет сказать.

Поэтому я заканчиваю предложение за него.

— Кроме меня.

Аид садится за свой компьютер. Его пальцы лихорадочно бегают по клавиатуре, а программа, которую он создал для общения со мной, непрерывно издаёт звуки.

— Ты кому-нибудь рассказывала о нас?

— Нет.

— Ты кому-нибудь отдавала свой компьютер?

— Нет!

Аид удалённо активирует камеру моего ноутбука. Дыхание перехватывает, когда я узнаю человека, сидящего по ту сторону экрана.

— Это Грейсон, но как…

Аид стискивает челюсти.

— Должно быть, он взял его из твоей квартиры, когда проводил обыск.

— Что? Зачем ему нужно было...

Меня внезапно парализует от осознания. Аид меня похитил. Я исчезла в одночасье, вот почему Грейсон был у меня дома и перевернул всё вверх дном на моём рабочем месте.

Ком в горле подступает, когда я понимаю, что вместе с моим компьютером он получил не только способ связаться с Аидом, но и доказательства того, что мы общались.

Есть вероятность, что он нашёл и одноразовый телефон, который мне дал Аид, что он видел нашу переписку и...

Что-то тёплое окутывает мои плечи, успокаивая меня. Аид снял свою толстовку и накинул на меня.

— Я справлюсь с Грейсоном, — уверенно говорит он. — Но ты не должна вмешиваться. Думаешь, сможешь?

Наверное, я сошла с ума, потому что, пока мой наставник звонит моему похитителю и пытается меня найти, я без колебаний киваю в знак согласия.