Бывшие. Жена для чемпиона (СИ) - Ковалева Анна
— Живой. — бормочу, не отрывая от бывшей жены взгляда. Боюсь, что моргну, и она испарится, как туманная дымка с первыми лучами солнца. — Потрепанный немного, но живой.
Маруська напрягается вся, дрожать начинает в моих руках, а я еще теснее прижимаю ее к себе.
Не выдержав, прикасаюсь ладонью к щеке. Провожу непослушными пальцами по горячей, нежной, гладкой как шелк, коже.
Еще раз убеждаюсь, что Маруська реальная.
Дышу с трудом. С натужным свистом воздух покидает легкие, а новая порция уже не поступает.
Не могу… Больно… Ощущение такое, будто в спину вонзили длинный клинок. Буквально чувствую торчащее из груди острое лезвие.
— Машка… — хриплю еле слышно и утыкаюсь лбом в ее. Втягиваю сладкий аромат фиалок и смородины и чувствую, как меня накрывает.
Буквально выносит из этой гребаной реальности. Размазывает по ней тонким слоем…
Стою не двигаясь. Дышу таким родным ароматом, наслаждаюсь им.
Маруся… Девочка моя… Как же я мог жить без тебя? Как смог отказаться от нас? Как исправить ту херню, что я натворил?
***
Я не знаю, сколько это длится.
Наверное, несколько секунд. Вряд ли больше минуты. Какие-то вшивые секунды, а мне бы хотелось стоять вот так целую вечность.
Сжимать в объятиях любимую женщину, чувствовать ее тепло, дышать ею.
Не думать о прошлом, не переживать о будущем. Просто остаться в этом моменте навечно. Вдвоём.
Только я и Машка. Вместе навсегда.
А весь остальной мир пусть катится к черту. Нет ничего важнее нас двоих.
Только вот у Маши совсем другое мнение на этот счет. Она позволяет мне себя трогать только потому, что слишком растерялась от внезапной встречи.
Но эффект неожиданности проходит слишком быстро. Маша приходит в себя и делает шаг назад.
Избавляется от моих рук на теле. Безжалостно отнимает себя у меня. Слегка встряхивает головой, словно пытается избавиться от морока.
А я… А я по инерции тяну к ней руку. Чтобы схватить, прижать к своей груди. И больше никогда не выпускать из своих рук.
На полпути, правда, приходится тормозить инстинкты. Не хочется, чтобы Машка от меня сбежала. А вид у нее сейчас такой, будто она только об этом и мечтает.
Поэтому я быстро засовываю руку в карман брюк и немного отступаю, чтобы дать ей иллюзию личного пространства.
И это вроде бы срабатывает. Маша немного успокаивается.
Лишь глубокий вздох и нервный жест, которым она погладила шею, выдают ее состояние.
Невольно слежу за пальцами бывшей и представляю, как оттягиваю ее голову назад и прикасаюсь губами к тонкой шее…
Там, где нервно бьется голубая жилка.
У жены там очень эрогенное место, я успел хорошо изучить.
Машка всегда так сладко стонала, когда я там ее целовал. Буквально с ума сходила, извивалась змейкой и запускала ноготки мне в плечи…
Да блять! Стоило об этом вспомнить, как член в брюках тут же напрягся и болезненно дернулся, напомнив о своих нуждах.
Его, в принципе, можно понять. Три года на голодном пайке — это очень много. А уж когда любимая женщина рядом, то и подавно тяжело сдерживаться.
Хочется немедленно оказаться в ней.
Присвоить, пометить, снова сделать своей.
Только кто ж меня допустит-то до сладкого? Вон, Машка уже в руки себя взяла, эмоции подавила. Стены выстроила защитные вокруг себя.
Вся такая Снежная Королева с виду. Холодная и неприступная. Хотя я прекрасно знаю, какой вулкан страсти в ней горит на самом деле.
Но смогу ли я его разбудить после всего, что было — большой вопрос.
— Ты давно в Питере? — Маруська, наконец, прерывает затянувшееся молчание. Спрашивает осторожно, будто лавирует на тонком шесте над пропастью.
— Пару часов назад прилетел. Только в номер заселился. Буду жить тут, пока не подыщу подходящую квартиру.
— То есть ты насовсем возвращаешься?
— Скорее всего, да, — киваю. — Мне предложили работу в тренерском штабе СКА. В молодежке. Буду пробовать силы.
— Что ж, — Маша прокашливается и посылает мне ободряющую улыбку. — По-моему, это хорошее предложение. Надеюсь, у тебя все получится.
Дальше повисает долгая неловкая пауза, и в моем мозгу тут же мигает красный сигнал тревоги.
Я понимаю, что если ничего не предприму, то Машка просто уйдет. Она явно не в своей тарелке сейчас, и хочет побыстрее избавиться от моего общества.
Поэтому играю на опережение.
— Маш, слушай. Я голоден как волк. Собирался перекусить в ресторане. Составишь мне компанию?
— Я уже пообедала, — дергает плечиком. — У меня была тут встреча с клиентом. Обговаривали последние правки в проекте.
— Ну, — лихорадочно ищу любой предлог, чтобы ее задержать. Если судьба подкинула мне такой шанс, грех его упускать. А я еще раздумывал, стоит ли разыскивать Машку. А тут такая нежданная встреча. Что это, если не знак судьбы? — А как насчет кофе и десерта?
— Арс, я… — глаза у Маруськи начинают бегать по сторонам. Она явно намерена от меня отделаться. Только подходящий предлог для слива придумать не может.
А я отступиться был не готов.
Нет уж, милая. Раз уж ты сама попалась мне на пути, так просто я не уйду.
— Боже, Маш, — хмыкаю. — Я же не кусаюсь. Давай просто посидим, поговорим? Столько лет не виделись.
Маша колеблется, не зная, на что решиться, я это вижу. И это меня радует. Если бы ей было на меня насрать — сразу послала бы и ушла.
Но нет, моей девочке и хочется, и колется.
Ну давай же, хорошая моя. Решайся. — транслирую ей мысленный сигнал. Нам нужен этот разговор. Чтобы понять, куда двигаться дальше.
В этот момент, как назло, дает знать о себе больное колено. Врачи говорили, что со временем боль пройдет, но что-то она не торопилась исчезать.
При сильных нагрузках и на перепады погоды колено начинало жутко ныть.
Поморщившись, перевел вес на здоровую ногу. Обычно это помогало.
— Болит? — Маша заметила мой маневр. По ее лицу тут же пробежала тень сочувствия и беспокойства. Что бальзамом пролилось на мою душу.
— Ерунда, на погоду ноет. Завтра точно ливень с грозой будет.
— Ладно, — наконец решается моя упрямица. — У меня на сегодня встреч больше нет. Можем немного посидеть.
— Тогда пошли, — старательно скрывая ликование, распахиваю перед бывшей женой дверь ресторана: — Дамы вперед.
Глава 29
— Я видела репортаж с пресс-конференции — тихо сказала Маша, как только официант принял у нас заказ.
— М?
— Ну, — она бросила на меня изучающий взгляд. — Когда ты объявил о завершении карьеры.
— Да уж, — я невесело усмехнулся. — Это было тяжелое решение. Но авария не оставила мне шансов на продолжение карьеры. Думаю, про нее ты тоже знаешь?
— Да, — Маша рвано вздохнула. — После того ролика узнала. Пробила в поисковике. Тяжелые травмы были?
— Тяжелые. ЧМТ, удаленная селезенка, сломанные ребра, лучевые кости, лодыжки и бедро, порванные связки и собранное по запчастям колено. Кучу металла напихали в тело. Большую часть, правда, удалили уже, но часть сустава заменили на протез. Так что я теперь отчасти киборг.
Стараюсь шуткой смягчить список моих травм, но получается из рук вон плохо. Машка бледнеет и прикрывает губы ладонью
В распахнувшихся глазах плещется беспредельный ужас.
— Да ладно, Маш, — стараюсь успокоить ее, хотя самому внутри херово. — В конце концов, я живой. И даже не парализованный. А карьера… Рано или поздно она бы все равно закончилась. Просто придётся перестраивать жизнь на новые рельсы раньше времени.
— Мне жаль, что так вышло. Очень жаль, — конечно же, Маруська понимает гораздо больше, чем я выражаю словами.
Она всегда была очень чуткой и восприимчивой к чужим бедам девочкой. И прекрасно знала, что я, кусок идиота, дышал хоккеем.
Вот и переживает сейчас за меня гораздо больше, чем я заслуживаю.
В знак поддержки протягивает ладошку и осторожно накрывает ей мою…
А я не выдерживаю. Стискиваю ее тонкую ладошку в своих, поглаживаю пальцы. А потом резко подношу к губам и целую…