Их долго и счастливо (ЛП) - Роберт Кэти

Мэг, казалось, поникла в его объятиях, но он на самом деле почувствовал момент, когда она решила подойти к линии, которую Гален начертил на песке. Её позвоночник стал стальным, и она высвободилась из объятий Тео.

— Прекрасно. Я признаю, что мне нужна помощь, когда ты признаешь, что ненавидишь быть консортом и хочешь вернуться на свою старую работу начальника службы безопасности.

Тео качнулся на каблуках.

— Что? — он знал, что Гален борется с ролью консорта, как и Мэг, но он не осознавал этого…

Очевидно, он многого не осознавал.

Однако Мэг не закончила. Она сократила расстояние между собой и Галеном и ткнула его в грудь.

— Ты сказал Тео, что ты несчастен? Ты пытался найти решение? Нет необходимости отвечать. Я точно знаю, что ты тоже этого не делал. Так что прекращай бросать камни из своего стеклянного дома.

Гален открыл рот, но Тео успел первым.

— Хватит, — он обошёл Мэг и встал между ними. — Если ты хотел снова стать начальником службы безопасности, почему ты просто ничего не сказал?

— Я консорт.

Тео уставился на него, ожидая продолжения, но Гален, казалось, не был заинтересован в подробностях. Наконец, Тео вздохнул.

— Да, это так. И?

— И… Я консорт. У консорта есть определённый набор обязанностей. Так всё устроено.

Если бы он не любил этого мужчину так сильно, он мог бы на самом деле задушить его. Тео провёл руками по лицу.

— Гален, мы уже нарушаем традицию, сложившуюся за пару столетий, создавая королевскую триаду с двумя консортами. Какой, чёрт возьми, смысл в этом, если мы все настолько несчастны, что готовы вцепиться друг другу в глотки? — он поднял руку, прежде чем кто-либо из них успел вмешаться. — Это касается короля и его косортов, а не наших отношений.

Гален, наконец, посмотрел на него.

— Ты серьёзно.

— Конечно, я чертовски серьёзен. Я назвал тебя консортом не для того, чтобы втиснуть вас двоих в уже существующие рамки. Мы уже нарушили эти чёртовы рамки, просто существуя на публике так, как мы это делаем, — он схватил Галена за плечи. — Ты хочешь снова стать начальником службы безопасности?

Гален отвёл взгляд и снова посмотрел на меня, мускул на его челюсти дёрнулся.

— Да.

— Блять, неужели это было так сложно? Мы сделаем это возможным.

Он покачал головой.

— После. После того, как мы пройдём через это.

Он был прав. Тео кивнул.

— Тогда пришло время поговорить о том, что для этого потребуется.

Гален высвободился из-под его рук.

— Пока нет, — он двигался, пока не оказался почти плечом к плечу с Мэг. — Ты не горевал по своему старику, Тео. Ты не справился ни с каким эмоциональным отстоем, которое возникает из-за возвращения в это место. Ты думаешь, что, бросившись вперёд и потащив нас за собой, решишь всё, но это, чёрт возьми, не так.

С таким же успехом он мог ударить Тео по лицу. Он сделал шаг назад, чувствуя себя так, словно они держали его на мушке.

— Это нечестно.

— Это правда, — это от Мэг. Она говорила вполголоса, но её слова задели так же сильно. — Как мы можем рассказать всё, когда ты держишь важные вещи взаперти? Горевать нормально, Тео. Ты любил его, и он умер, а сразу после этого тебя отправили в изгнание. Это нормально — замедляться достаточно долго, чтобы что-то почувствовать, даже если это больно.

Давление сомкнулось вокруг его груди, что-то ужасное, скрежещущее, от чего у него перехватило дыхание и оборвались путы контроля.

— Я буду горевать о своём отце, когда и как захочу.

— Хорошо, — взгляд Галена стал ещё яростнее. — Пока ты это делаешь. Перестань таить эту хрень в себе, Тео. Ты взорвёшься и уничтожишь всех нас, когда это случится.

Мэг толкнула его локтем.

— Что Гален пытается — и терпит неудачу — сказать, так это то, что мы хотим, чтобы ты была счастлив, и мы знаем, что это причиняет тебе боль. Возможно, разговор об этом поможет.

Что бы сделали разговоры? Его отца не стало, и он никогда по-настоящему не узнает, была ли его смерть вызвана ядом или природа взяла своё. Об эксгумации тела не могло быть и речи. Его положение и без того было достаточно шатким, чтобы кто-то воспринял эти действия как действия сумасшедшего и использовал их против Тео. Они уже нарушили традицию во многих отношениях — изгнание, триада, количество иностранцев на жизненно важных должностях во дворце. Добавление ещё одного в список может стать переломным моментом, из которого они не вернулись.

Возможно, им не следует возвращаться оттуда.

— А что, если мы просто уйдём?

Мэг посмотрела на него так, словно он говорил на непонятных языках.

— О чём ты говоришь?

— Что, если мы уйдём? — на этот раз он говорил более уверенно, идея завладела им. — Эдварду восемнадцать. У него есть подготовка…

— Это, прямо здесь, доказывает то, что мы говорим. Боже, Тео, ты вообще слушаешь себя? Ты скорее бросишь всё и уйдёшь, чем столкнёшься лицом к лицу со своим прошлым и, тем дерьмом, с которым мы имеем дело сейчас. Это вершина проблем с избеганием, — Мэг обошла его и взяла свою кружку с кофе. — Прошлая ночь что-нибудь значила? Ты сказал, что хочешь ребёнка, но как, чёрт возьми, я должна воспринимать это всерьёз, когда ты так говоришь?

Он не забыл. Конечно, он не забыл. Прошлой ночью он не собирался признаваться, но теперь его слова были правдой, как и необходимость увидеть Мэг беременной их ребёнком. Блядь. Он провёл руками по лицу.

— Это сбивает меня с толку.

— Представь себе, — несмотря на свой саркастический тон, она была нежна, когда обняла его. — Иногда нормально быть слабым, Тео. Нормально не знать ответов. Нормально полагаться на нас. Мы достаточно часто опираемся на тебя.

— Когда я действительно рядом, чтобы опереться, — чувство вины угрожало задушить его.

Мэг крепко сжала его.

— Я знаю, это может шокировать, Тео, но ты человек. Мы все люди. Это значит, что мы иногда ошибаемся.

Она всегда так делала. Она могла быть такой же колючей, как Гален, такой же гордой, как Тео, но, когда они достигли критической точки, Мэг была единственной, кто держал их вместе. Она каким-то образом всегда знала, что сказать, чтобы успокоить их раздробленные части, шлифуя кусочки до тех пор, пока они не встанут поудобнее. На этот раз это было бы не так просто, но… Это помогло. Он солгал бы, если бы сказал, что это не так.

Тео положил подбородок ей на макушку и встретился взглядом с Галеном.

— Я скучаю по нему.

— Знаю, — Гален поднял отброшенную Тео кружку и сделал большой глоток. — Он был хорошим человеком и хорошим отцом, — он уставился в тёмную жидкость. — Я тоже скучаю по нему, Тео. Это не одно и то же, но…

— Ты был для него таким же сыном, как я или Эдвард.

Для отца Тео не имело значения, что Гален был сыном предателя. Он всегда судил о человеке только по его поступкам, но никогда о людях, связанных с ним. Это было частью того, что делало его таким великим человеком. Тео поднял одну руку и жестом подозвал Галена поближе, а затем притянул его в объятия, зажав Мэг между ними. Они стояли так долгое время, и он позволил их рукам обнять себя, даря утешение, о котором до этого момента не мог и мечтать.

Но, в конце концов, реальный мир должен был вмешаться.

Тео, наконец, глубоко вздохнул и отступил назад.

— Нам нужно поговорить о том, что произойдёт завтра.

Мэг запрыгнула на стойку и забрала свой кофе, а Гален занял своё обычное место, прислонившись к углу, откуда ему была видна вся комната. Тео налила третью чашку кофе и передал ему, и тогда он полностью завладел их вниманием. Он встретился взглядом с каждым из них по очереди.

— Мы знаем, что Дориан вовлечён, и мы также знаем, что Хаксли вовлечён. Независимо от того, вовлечена Ноэми или нет…

— Она не вовлечена.

Тео покачал головой.

— Имеет ли она какое-либо отношение к вашей атаке или нет, ещё предстоит выяснить. Мы должны выкурить их, и единственный способ сделать это — заставить их думать, что их планы работают, чтобы они сделали свой ход.