Ноэль Гаррисон - Валентина. Тайные желания
После двух бокалов просекко Тео предложил ей снять плащ. Разумеется, она должна была уже согреться душой и телом. Валентина ждала этого момента. Она развернулась к нему на стуле и, серьезно глядя в глаза, развязала ремень и начала медленно расстегивать пуговицы.
– Ты точно хочешь, чтобы я сделала это здесь? – загадочно спросила она его.
Он непонимающе захлопал глазами. Она чуть-чуть приоткрыла рот, провела языком по нижней губе и одновременно раздвинула ноги, давая ему увидеть, что надето, вернее, чего нет у нее под плащом. Тут глаза его расширились, а потом заволоклись туманом вожделения.
– Знаете, синьорина Росселли, – прошептал он, понизив голос, – вы поразительная девушка.
Она соскочила со стула и выпорхнула из бара. Наполовину расстегнутый плащ заставил нескольких посетителей проводить ее взглядом. Он вышел за нею в фойе, там они вместе зашли в лифт.
– Какой этаж? – спросил он, накрывая ее нажавшую на кнопку руку своей ладонью и поднося к губам.
– Четвертый.
Он снял с нее плащ в лифте, сраженный ее смелостью, крепко поцеловал в губы, потом снова закутал в плащ и буквально втащил в номер. Они предались страстной, опьяняющей любви, на том самом месте, куда упали, ввалившись в дверь.
Так продолжалось два месяца. День, когда он переехал к ней, начался неплохо, на письменном столе, но постепенно спонтанность отношений исчезла. И, как ни странно, первой протрезвела Валентина, а не Тео. Она знала: это случилось из-за того телефонного разговора с матерью, когда Тина заявила, что они обе не могут поддерживать отношения с одним мужчиной. Это вывело Валентину из себя, и она захотела во что бы то ни стало доказать матери обратное. И вот, когда Тео в очередной раз прислал ей утром письмо с указаниями относительно следующей встречи, она, как раньше, не вскрыла конверт дрожащими от нетерпения руками, а внимательно прочитала его содержимое, разорвала записку и открытку, после чего позвонила ему и сообщила: отныне они будут жить вместе, нет смысла продолжать тайные свидания. На сэкономленные деньги можно будет хорошо отдохнуть летом. Она помнит, сколько разочарования было в голосе Тео.
– Ты точно этого хочешь? – спросил он.
– Да, – категорическим тоном ответила она. – Было здорово, но теперь мы будем жить вместе. Так что какой смысл?
– Я не понимаю. Мы что теперь, просто соседи? Ты больше не хочешь секса? – беспокойно произнес он.
– Нет. То есть да, конечно, я хочу заниматься с тобой сексом. Но… Ну… Мы же будем вместе жить, и нужно во всем разобраться.
Она помолчала и, поскольку ответа не последовало, продолжила самым беззаботным тоном, на который была способна в ту минуту:
– Просто мне кажется, это важно, чтобы ты знал: я не присваиваю тебя… Ну, то есть ты можешь спать с кем угодно, если хочешь…
Валентину поразило, насколько она в ту минуту походила на мать. Она была уверена, что эти самые слова Тина когда-то говорила какому-то из своих многочисленных любовников.
Минуту Тео молчал.
– Валентина, давай поговорим об этом, когда я приеду. – Голос его звучал натянуто. Похоже, он разозлился.
В тот вечер она позаботилась о том, чтобы задержаться с Антонеллой и Гэби допоздна, а когда вернулась домой, он уже лежал в кровати. Но не спал, дожидался ее. Она не позволила ему заговорить, накрыла его рот рукой и отдалась ему. Разговор так и не состоялся, неожиданные письма перестали приходить. Однако, когда она думает о той ночи, в памяти всплывает смутное воспоминание: Тео, возможно (всего лишь возможно), что-то сказал ей после того, как любовный жар утих и она, свернувшись у него на груди, начала проваливаться в сон.
«Для меня хорошо то, что хорошо для тебя, Валентина».
Он действительно это прошептал или те слова ей приснились? Наверное, все же приснились, потому что он такой же ветреный, как она. Исчезает в неизвестном направлении, ссылаясь на работу, запросто флиртует с другими женщинами, когда они вдвоем куда-нибудь выходят. И его, похоже, ничуть не беспокоит то, что на нее тоже обращают внимание.
«Развлекайся».
Может, стоило продолжить играть с ним в эти игры? Но последние несколько недель она не испытывала былого удовольствия, как ни старалась. Вообще-то это совершенно безобидное слово не дает ей покоя, заставляет чувствовать себя неуютно.
Сегодня она должна идти в клуб Леонардо на первую фотосессию. Ей бы очень хотелось обсудить свои идеи с Тео, но, получается, он даже не знает, что этот вечер она проведет в компании садомазохистов.
Идею для сегодняшних съемок ей подсказал один негатив из черной книги Тео. На снимке, который она напечатала сегодня, запечатлена обнаженная грудь, перетянутая прозрачным кружевным шарфом. Шарф почти сплющил ее, но сквозь материю можно различить выпирающие соски. Валентине вспомнился сундук со старой одеждой, который оставила на чердаке мать. Эти вещи принадлежали бабушке, и Валентина уверена, что видела среди них точно такой шарф.
Как ни странно, сундук оказывается незапертым (выходит, можно было не искать битый час ключ в ящиках стола). Она, радуясь, откидывает крышку и садится на корточки рядом с сундуком. Как можно было забыть об этом кладезе интересной одежды? Из недр сундука исходит сильный запах. Она узнает его, но не может понять, чем пахнет. Запах довольно резкий, похожий на аромат цветущих роз. Наверное, это духи, которыми когда-то пользовалась бабушка. Валентина начинает извлекать из сундука одну изящную вещь за другой: шелковые блузки, шифоновые вечерние платья, бархатные пиджачки и юбки, вельветовую шляпку-колокол. Обнаруживается даже белье: жемчужного цвета сорочка и черные шелковые чулки с собранными в оборки белыми подвязками. Нашелся и шарф. Он в идеальном состоянии. Один к одному копия шарфа на фотографии.
Этим вечером Валентина одевается не так строго. Она нервничает, от этого никуда не деться. Если бы только можно было кого-то взять с собой. Но… Разумеется, ни одной живой душе рассказать о том, чем она занялась, нельзя. Она не знает, как отреагируют ее коллеги из мира моды на подобное, хотя почти не сомневается, что большинство из них позавидует. Свое творчество она предпочитает не выносить на всеобщее обозрение. Валентина надевает костюм, который носила мать в шестидесятых. Юбка очень короткая, но те женщины будут вовсе голыми, так что стесняться ей не придется. Спускаясь в лифте, она думает, увидит ли сегодня мужчину, который хотел поговорить с ней вчера, но на Виа Де Амичис все тихо.
На сей раз клуб кажется ей другим. Он уже не пуст. В этих комнатах находятся люди, которые заняты воплощением своих фантазий. Леонардо нигде не видно, и ее встречает пышногрудая блондинка в корсете и подтяжках.
