Мишель Мэнкин - Любовная Эволюция
О, мой младший брат, зачем же ты явился?
Жизнь моя была прекрасной и живописной,
Ты сводишь меня с ума днями и ночами,
Ответь мне, смогут ли родители гордиться нами,
Буду ли я так же любим с годами?
Когда Маркус закончил, Эвери состроила ему рожицу, в духе противного младшего брата и, слегка пнув его по ноге, начала петь в ответ…
Брат мой, ты всегда сохраняешь покой,
Ты титан, диктующий все устои,
В глубине души я хочу быть тобой,
Но не могу выразить это поступком никаким,
Жизнь не готова к нам двоим.
Маркус ходил вокруг нее и грозил пальцем. Они вместе начали петь припев в один микрофон, глядя друг другу в глаза и двигая головой в такт музыке. Фанаты сразу почувствовали их очевидную братскую связь. Эвери закончила песню вибрирующим высоким соло на гитаре, сыграв его с невероятной скоростью.
На этот раз аплодировал даже измученный технический персонал. Мэри встала из-за пульта управления и показала Маркусу два больших пальца. Он никогда не видел у нее такой широкой улыбки. Маркус собрал группу в передней части сцены, и, обнявшись за плечи, они всем поклонились. После их окружила охрана и увела в дом.
— Пора закругляться, ребята! — сказала в микрофон Бет, поднимаясь на сцену. Она отправила поклонников и остальную команду рабочих к воротам, где их поджидали автобусы, готовые отвезти к парому на Ванкувер.
После нескольких часов суматохи Бет поплелась на кухню, там уже собрались родители Маркуса, группа и Мэри, чтобы доесть, что осталось к ужину. Бет устало плюхнулась на стул напротив Мэри. Рета поставила перед ней тарелку с едой, которую та приняла с великой благодарностью.
— Фух! Наконец-то проводила последнюю партию. Пришлось всех пересчитывать и проверять по списку, — Бет уперлась подбородком о сложенные руки. — Ну и что скажешь, Мэри?
Мэри с восхищением оглядела стол своими светло-карими глазами.
— Ребятаааа, сегодня вы всех порвали. У нас тонна сырого материала. Остается только выбрать самые лучшие моменты. К тому времени как вы вернетесь в понедельник в Ванкувер, я все подготовлю.
Сидя рядом с мужем и младшим сыном, Рета слушала обсуждение ближайших планов группы. Почувствовав руку на плече, она подняла взгляд. Дуайт нежно поцеловал мать в щеку.
— До завтра, мам. Мы с Лизой спать.
— Спокойной ночи, сынок. Спокойной ночи, Лиза. До завтра.
Парочка ушла, и Рета перехватила взгляд Маркуса на Эвери, чья голова склонилась над тарелкой с нетронутой едой. Они часто переглядывались через стол во время ужина. Краем глаза Маркус заметил, что за ним наблюдает мать, и тут же отвел взгляд.
Эвери быстро встала, соскребла еду с тарелки, сполоснула ее и положила в посудомоечную машину. Развернувшись, Эвери посмотрела на Маркуса, который говорил с Мэри и, потерев лоб, закрыла глаза. Открыв их, она увидела, как Рета пристально смотрит на нее. Эвери сжала губы, но все-таки не смогла скрыть свои слезящиеся глаза. Ей нужно срочно в постель. Эвери махнула Рете и, пробормотав «Спокойной ночи», тихо вышла из комнаты.
Увидев, что Эвери ушла, Маркус поднялся за ней наверх. Дойдя до двери её комнаты, он услышал, как Эвери проигрывает на своей гитаре мелодию «Любовной Эволюции». Он осторожно постучал, и музыка сразу стихла.
— Это я, Эвери. Можно войти?
Эвери посмотрела в свое отражение в зеркале комода — красные глаза и заплаканное лицо. Желая насладиться последним спокойным днем с Маркусом, она несколько раз сглотнула и, прочистив горло, ответила:
— Извини, Маркус. Я устал. Давай завтра, ладно?
— Ладно, Эйс.
Маркус уперся ладонью о закрытую дверь и не мог понять, что произошло. Что-то не так. Наблюдая за Эвери, он заметил какую-то отрешенность. После концерта Эвери толком не разговаривал и ничего не съел за ужином. Маркус решил уже было заставить рассказать, в чем проблема, как заметил идущего ДжейЭра, который, увидев Маркуса, усмехнулся.
— Спокойной ночи, чувак.
— Спокойной, — ответил Маркус, медленно отходя от двери Эвери.
Глава 20
— Они там чуть ли не с самого рассвета, — кивнув в сторону лестницы, ведущую в подвал, прокомментировал Дуайту отец, держа чашку кофе. Сидя в столовой, отец с сыном слышали, как в подвале играют и поют Маркус с Эвери.
— Эти двое не разлей вода, — ответил Дуайт. — Они живут и дышат музыкой. Я думал, нашей группе пришел конец, когда Маркус отправился на реабилитацию, а Кейт ушел. Но теперь с Эвери нам даже лучше, чем раньше. Они с Маркусом одну за другой пишут песни для нового альбома. Думаю, они сами не знают, как остановиться, у нас наверно достаточно материала даже для двух альбомов.
Дон опустил чашку на стол и потер шею.
— Сынок, я хотел кое-что спросить у тебя… Тебе не кажется, что между ними что-то происходит? Я имею в виду, когда они вместе, они как будто флиртуют…
Дуайт поперхнулся и разбрызгал по столу кофе.
— Ты пошутил сейчас?
Дон молча смотрел на сына. Дуайт покачал головой, не веря в то, что только что услышал, и накрыл ладонями руки отца.
— Пап, мы ведь говорим о твоем сыне Маркусе?
Но Дон стоял на своем.
— Он с кем-нибудь встречался после Вероники?
— Нет, но… — Дуайт помедлил. У Маркуса никого не было. Они с Эвери проводили вместе все время. Если бы он не знал так хорошо своего брата, он бы тоже начал беспокоиться.
— Нет, пап, — решительно ответил он. — Все совсем не так. Ребята действительно близки, я это признаю. Думаю, Маркус относится к нему как к младшему брату, понимаешь?
— Надеюсь, ты прав, сынок. У Маркуса в жизни и так достаточно проблем.
И тут снизу послышались звуки горячего спора, после чего по лестнице начал кто-то быстро подниматься.
— Эвери, вернись сейчас же! Мы не договорили! — кричал Маркус, и в этот момент появилась испуганная Эвери. Она бросилась на кухню и выбежала через заднюю дверь. Вслед за ней выбежал Маркус с грозным выражением на лице. Ошеломленный Дуайт на автомате указал в сторону выбежавшей Эвери.
Услышав, как захлопнулась дверь, Эвери побежала быстрее, но это всё равно не поможет, у Маркуса слишком широкие шаги. Она собиралась рассказать ему всю правду, но вместо этого только сильно разозлила его. Маркус почти догнал её, но Эвери, пытаясь оттолкнуть его от себя, споткнулась. Маркус навалился на нее, и они вместе упали на землю. Эвери с широко раскрытыми глазами лежала под ним совершенно неподвижно, едва справляясь с одышкой. Их тела были полностью прижаты друг к другу от бедер до груди. Голова Эвери совершенно опустела, и все, о чем она могла думать, это как приятно чувствовать Маркуса рядом.
