Сьюзен Андерсон - Вверх тормашками
Взяв свой поднос и кассу, она направилась к стойке. Купер по-прежнему ее не замечал, и она твердо решила держаться с ним равным образом. Поэтому она стала молча сверять счета.
Каково же было ее удивление, когда он внезапно спросил:
— Что там у Мариссы с вашим любовником?
— Психологическая совместимость. Мгновенная и тотальная. — Вероника подняла глаза и увидела, что ее слова пришлись в его загорелую шею. Она стиснула зубы. Он отказывался даже повернуться к ней лицом. — А Коди, — добавила она, с трудом сохраняя хладнокровие, — просто мой друг. Не знаю, почему вы думаете иначе.
Тем более что он все видел. И то, что едва они взглянули друг на друга, как между ними вспыхнула страсть. И как они сидели голова к голове, разговаривая приглушенными жаркими голосами. Как кружились в медленном танце между музыкальным автоматом и переполненными столами. Даже то, как примерно через час они удалились вместе. Марисса, казалось, была ошеломлена больше, чем после прямого попадания молнии, когда она подошла к Веронике сказать, что уходит домой и уводит с собой Коди. Это было совершенно на нее не похоже, и, когда Вероника сказала ей об этом, она просто ответила: «Я знаю». И препроводила свои слова легкомысленной сладострастной улыбкой. Вероника представила, чем они с Коди вероятнее всего заняты в настоящий момент. Совершенно естественно, что это вызвало в ней острую зависть, но ей не хотелось в этом признаваться. Прошло столько времени с тех пор, как она испытывала подобное влечение к мужчине. У нее вырвался непроизвольный вздох.
— Я рада, что хоть кто-то счастлив, — пробормотала она себе под нос. — Видит Бог, со мной такого не было целую вечность.
Куп медленно повернулся. Когда он шагнул к ней, его высокие скулы в свете, падавшем от полок с бутылками, выступили еще рельефнее.
— А вам хотелось бы? — спросил он. Резкий тон его голоса остро прошелся по ее накаленным нервам.
Да. Ей хотелось. Она пристально посмотрела на Купера. Светлые, стриженные ежиком волосы выглядели еще экзотичнее, чем обычно. Темные глаза обещали сексуальное наслаждение, какое только возможно. О да. Она бы этого очень хотела.
Но мало ли чего она хотела! Иногда ей не терпелось гнать по шоссе со скоростью до ста миль в час. Но желание еще не означало действия. Вероника обеими руками держалась за свое решение.
— Нет.
Каждый мускул его тела напрягся, и в какой-то момент он действительно выглядел опасным. Он был выше ее на целую голову и раза в полтора шире. Если бы он вздумал реализовать свое желание, превосходство было бы не на ее стороне. Когда Вероника осознала это, ее спина покрылась гусиной кожей. Но что по-настоящему ее напугало — это трепетное, чисто женское чувство при мысли о том, как он все это проделывает с ней.
Куп отступил назад и дернул широким плечом. Он посмотрел на нее из-под свинцово тяжелых век, словно говоря: «Мне нравится мой откровенно сексуальный взгляд», что у него так хорошо получалось.
— Вы много теряете, Принцесса. Я мог бы доставить вам действительно приятные ощущения.
Именно это ее и пугало. Вероника подняла подбородок.
— Экое диво! Это может сделать и мой БНБ.
Черные брови Купа сошлись у переносицы. От этого он, казалось, сразу стал еще огромнее.
— Это что еще за чертов БНБ?
— Мой бойфренд на батарейках, — сказала она.
Куп расслабился и смерил ее оценивающим взглядом, задержавшись на миг на вырезе ее джемпера.
— Вибрирующая игрушка, да?
Черт побери, тетя Ронни пробавляется такой мелочевкой!
Чувствуя, как лицо ее заливает краска, Вероника в приступе раздражения издала грубый звук.
— В этом нет никакой мелочевки, приятель.
Он усмехнулся уголком губ. Натянутая обстановка, казалось, чуточку разрядилась. Последует ли за этим открытая улыбка? Но прежде чем Вероника успела задаться этим вопросом, Куп снова повернулся к ней спиной. Касса со звоном открылась, и он стал вываливать ее содержимое в банковскую сумку.
— Вы уже сверили свою кассу? — спросил он, бросая через плечо ничего не выражающий взгляд.
Вероника посмотрела на счет у себя в руке и молча вычла чаевые, которые она еще раньше положила в карман.
— Хорошо, — угрюмо сказал Куп. — А теперь отправляйтесь домой.
Вероника взглянула на поднос, который все еще держала в руке, и угол стойки, где она оставляла его каждый вечер после работы. Купер снова загораживал ей проход. Секунду она размышляла, стоит ли просить его забрать у нее поднос и положить на место. Но жесткие очертания его плеч отбили у нее охоту делать это. Дразнить его сейчас было не слишком удачной мыслью.
Вероника подошла как можно ближе, но в то же время стараясь не задеть его, и собралась водворить поднос на его обычное место. К несчастью, она просчиталась на несколько дюймов — и на какую-то долю секунды оказалась прижатой к спине Купа. От него исходил такой жар, что Вероника ощутила его в полной мере через свой тонкий джемпер. Она шлепнула поднос на место и тотчас отскочила назад. Даже это мимолетное прикосновение позволило ей также уловить внезапное напряжение его мышц.
— Ну ладно, хватит! — проворчал Куп.
Он повернулся к ней лицом. В следующее мгновение его большие руки, обернувшиеся вокруг ее бедер, взметнули ее вверх и, прокрутив в воздухе, посадили на прилавок. У нее закружилась голова. Вероника обеими руками вцепилась в Купа, чтобы не упасть. Она держалась за его свитер и, подняв подбородок, изумленно смотрела ему в глаза.
— Я был хорошим солдатом, — сказал он хрипло. Его руки скользнули с ее бедер вверх и обрамили ее лицо. В глазах у него загорелся дьявольский огонь. — Когда вы сказали «нет», я отнесся к этому с уважением, несмотря на то что язык ваших глаз и вашего тела говорил об обратном. Не нужно дразнить меня, леди! Этот номер не пройдет, вы меня не обманете, можете быть уверены. Вы на одном дыхании говорите «нет» и тут же отираетесь об меня всем телом.
— Отираюсь?! — возмутилась Вероника. — Всем телом?! Да я и не собиралась дотрагиваться до вас. Я просто не рассчитала эту поганую дистанцию между…
Куп резко накрыл своим ртом ее губы, пресекши ее объяснение. С грубым звуком внутри горла, одним уверенным броском языка он вторгся в гладкую полость ее рта. В сравнении с этим резким движением большие пальцы, которые удерживали ее подбородок в приподнятом положении, а также другие пальцы, обхватившие ее затылок, были удивительно нежны.
Но она едва замечала это деликатное обхождение, и причиной тому была настойчивость, с какой Куп действовал ртом. Веронике показалось, будто она только что сунула палец в электрический патрон. Все ее умственные способности отшибло напрочь, как при коротком замыкании. Поразительное ощущение прострелило от губ к соскам и по нервным веточкам распространялось до кончиков пальцев, оставляя лихорадочный шлейф, превратившийся в приятную устойчивую пульсацию между бедрами. Глядя на Купа широко раскрытыми глазами, Вероника смутно различала черные полумесяцы его ресниц, взмахивающих над краем скул, и его нахмуренные темные брови.
