Мария Беседина - Расколдованный круг
Рита шла медленно, как и подобает в таком случае, но тем не менее зорко следила за тем, чтобы путь, по которому она вела своих спутников, пролегал по возможно более пологим, удобным для пешеходов местам. Вскоре в лицо девушке пахнул ветерок, как это всегда бывает в лесу при приближении к открытому месту, и через несколько минут печальное шествие вышло к краю обещанного Ритой оврага.
Несмотря на то что Рита постаралась описать Зинаиде Степановне место будущего упокоения Орлова как можно более поэтично и заманчиво, соседка, очевидно, была поражена увиденным: позади себя девушка услышала ее восхищенный возглас.
– Ну и красота! Настоящий рай земной! – выдохнула Зинаида Степановна.
Липы и клены, росшие по краям широкого оврага, обрамляли его, словно вырезанная искусным мастером рама. Склоны, покрытые шелковистой майской травой, там и сям усеивал кустарник с темно-зеленой листвой, местами смыкавшийся в сплошную массу, на бархатном фоне которой ярко выделялись розовые и белоснежные бутоны. Рита вывела траурную процессию почти к самому началу оврага: невдалеке возвышался огромный дуб, который, очевидно, насчитывал много сотен лет. Из-под его корней с мелодичным журчанием обрушивался в расходившиеся, словно сложенные лодочкой руки, стены оврага кристально чистый источник. Далеко внизу, среди пышных папоротников, местами поблескивал в свете заходящего солнца образованный источником ручей.
До слуха Риты долетели раздававшиеся там, на дне оврага, смутные голоса; девушка сообразила, что, очевидно, это были люди, пришедшие к ручью за ключевой водой. Если бы не эти голоса, можно было бы представить, что прекрасный источник и окружающие его цветы и травы находятся не на нашей грешной земле, а в чудесной сказочной стране, куда до сих пор не ступала нога простого смертного.
Шмыгая носом, Зинаида Степановна принялась бродить среди зацветающих кустарников в поисках места для могилы; вскоре она остановилась на небольшой полянке, показавшейся ей подходящей.
– Я думаю, здесь, – проговорила Зинаида Степановна.
– Не, на склоне не стоит, – авторитетно заявил парень с лопатой. – Чего доброго, обрушится, и тогда ваш котик съедет вниз...
– Боже, какой ужас! Я не могу об этом слышать! – Зинаида Степановна снова заплакала, как маленький, обиженный ребенок.
– Что ты ее надрываешь-то, – одернула коллегу одна из горничных. – Не видишь, и без того человек исстрадался!
– Я что, я как лучше хотел, – смутился парень.
– А вот неплохое местечко, – решила Мария Семеновна, указывая на старую липу, росшую за несколько метров от края оврага. – Здесь не нужно будет бояться оползня!
Теперь все смотрели на Зинаиду Степановну, ожидая ее решения; немного поколебавшись, старушка согласно кивнула. Начинало темнеть, и парень с лопатой, достав из висевшей на боку сумки сигнальный фонарь, зажег его и поставил возле ствола липы, приготавливаясь копать. Рита поморщилась: по ее мнению, было еще достаточно светло, и фонарь лишь приманивал насекомых. Инна Аркадьевна уже несколько раз хлопнула себя по шее, воюя с комарами. Крохотная могилка вскоре была готова, и Мария Семеновна выразила предположение:
– Ну вот и все! Сейчас закопаем бедняжку, а потом милости прошу ко мне... Вы уж не обижайтесь, Зинаида Степановна, но я полагаю, что помянуть вашего котика лучше у нас... У вас-то целый день весь дом вверх ногами стоял. И Андрей Николаевич будет рад, если к ужину придут гости!
– Нет-нет, как это – просто «закопаем»? – дрожащим голосом возразила Зинаида Степановна. – Надо же проститься!
– Господи, да уж скорей бы все кончилось, – сморщив нос, проворчала сквозь зубы вторая горничная; Рита метнула было в ее сторону негодующий взгляд, однако та продолжила: – Ведь прямо сердце разрывается смотреть на это!
В это время из лесного полумрака выпорхнула на свет фонаря огромная, мохнатая ночная бабочка – насколько могла судить Рита, едва ли не первая в этом году. Трепеща пушистыми крылышками, насекомое неровным зигзагом промчалось прямо под носом у мгновенно насторожившегося Атамана Платова, и кот, немедленно растеряв всю свою сонную важность, с громким мяуканьем вырвался из рук державшей его молодой женщины. Все громко вскрикнули; упустившая Платова горничная, бестолково размахивая руками, попыталась было поймать своего подопечного, однако Рита опередила ее. С ловкостью, наработанной многолетними упражнениями на корте, девушка метнулась вперед и, подхватив вырывающегося зверька, крепко прижала его к груди.
– Ну что же ты, милочка, – укоризненно пробасила Мария Семеновна, обращаясь к оплошавшей горничной, – так и потерять его было недолго! Весна ведь на дворе! Убежал бы в лес, и ищи потом!
– А тут кругом эти вербинцы со своими псами! – поддакнула было владелица одноуровневой квартиры, но ее никто не поддержал. Горничная хотела взять из рук Риты Платова, однако девушка мягко, но решительно возразила:
– Вы, наверное, устали... Думаю, будет лучше, если Платова пока подержу я.
– Поднесите моих мальчиков к Графу Орлову, – жалобно попросила Зинаида Степановна. – Пусть они посмотрят на него в последний раз!
К сожалению, вид мертвого собрата не вызывал у котов того грустного чувства, которое испытывали люди: Понятовский и Платов недоуменно фыркали и отворачивались, а Разумовский впал в настоящую панику и принялся истошно мяукать, очевидно испуганный запахом смерти.
– Надо бы поскорее закончить все это, – ни к кому не обращаясь, вполголоса пробасила Мария Семеновна. – У Зинаиды Степановны нервы не выдержат тяжелой сцены! Гриша, что ты стоишь! Закапывай быстрее!
Она отвернулась, и Рита увидела, как женщина, стараясь сделать это как можно незаметнее, смахивает слезу.
Коробку опустили в трогательно маленькую яму, и горничная, которая благодаря стараниям Риты освободилась от своей ноши, подвела к последнему приюту Орлова еле двигающуюся от горя и волнения Зинаиду Степановну.
– Подождите, постойте! Не сыпьте землю! – лепетала несчастная старушка. – Я хочу сказать несколько слов... Орлов, милый! Я уверена, ты слышишь меня! Господи, за что! Такая нелепая смерть!
– Что это тут происходит? – внезапно прозвучал резкий, недоуменный вопрос. Рита обернулась: на склон оврага поднялось несколько фигур, и девушка сощурилась, стараясь получше разглядеть незваных пришельцев, казавшихся на фоне закатного солнца черными силуэтами.
– А вам какое дело? – несколько заносчиво откликнулась Мария Семеновна.
– Нам большое дело, – ответил тот же, что и раньше, женский голос, резкий и, как теперь показалось Рите, неприятный. – Это же святой ключ! А вы роете здесь...
