Элен Вольф - Я выхожу замуж (СИ)
— Брось, не говори, что считаешь себя старым.
— Нет, но я уже созрел для семейных уз, а она нет. На самом деле, ей нужен был кто-то… кто-то вроде тебя.
У Дэвида отвисла челюсть. Что нес этот придурок?
— А мне кто-нибудь вроде Лиззи, — продолжил Грей как ни в чем не бывало, пытаясь подцепить креветку вилкой.
— Даже не думай о моей жене, — разозлился он.
— Я сказал кто-то вроде, а не Лиззи.
— Ты не прав.
— Я просто хочу забыть обо всем. — Томми отложил вилку и вытер рот салфеткой. — У этого салата дерьмовый вкус. Как ты смотришь на то, чтобы добавить к нему немного текилы?
Дэвид удивленно приподнял бровь. Стоило ли напомнить Грею, что он уже сто раз зарекался пить на работе? Или же продолжить их обоюдный запой? Аманда ворвалась в кабинет без предупреждения, не дав закончить ему мысль.
— Дэв, ты должен это видеть! — воскликнула она, швыряя перед ним несколько образцов желтой прессы.
В животе неприятно скрутило. Такие вещи никогда не заканчивались хорошо. Стоит вспомнить скандал с его неудавшейся свадьбой или же обвинения Томми. Что на этот раз? Джейсон Кларк и его жена? Он не хотел даже прикасаться к этой стопке ядовитой бумаги. Грей взял верхний журнал, пробежал глазами по статье, отмеченной Амандой, и присвистнул:
— Вот дерьмо.
— Что там?
— Билли Миллер, — спокойно произнесла девушка. — Он сказал, что твоя сестра беременна от него. Если коротко, то он собирается требовать установления отцовства, и не позволит какому-то, цитирую, педику-лягушатнику, которому нужна грин-карта, воспитывать его ребенка.
— Что? — вскричал Дэвид, хватая одну из газет.
— Кажется, у этого парня лишние яйца. Надо было позволить Сэм оторвать их ему, — пробормотал Томми.
— Если твоя сестра выйдет замуж за этого француза, у них вполне могут начаться серьезные проблемы, — констатировала Аманда. — Ты же знаешь, каковы наши законы в отношении фиктивных браков с эмигрантами.
— Это бред, — огрызнулся Дэвид. — Миа прожила во Франции несколько лет, окончила Парижский Колледж Искусств, черт возьми, да она сама собиралась получить гражданство Франции. И это не фиктивный брак!
— Но она ведь вернулась, — Грей покачал головой. — Он гей и не скрывает этого. Сложно будет доказать, что это не фиктивный брак.
— Мне плевать, кто что думает, — Дэвид отшвырнул газету. — Я говорил ей, что затея со свадьбой дурацкая. Но знаете что? Если моя сестра так хочет, она выйдет замуж за Франсуа! Здесь, во Франции или в любой богом забытой дыре! Миллер пожалеет о своих словах! И ребенка он не получит!
— Остынь, Дэвид. Свадьбы еще не было, ребенок еще не родился, а любой грамотный юрист докажет, что Миллер не годится на роль отца. Он же гребаный наркоман!
Эти слова слегка остудили его пыл. Том был прав, волноваться еще рано, но Дэвид мысленно поклялся, что сделает всё для счастья сестры. Пусть даже это счастье заключается в Франсуа. Билли плюнул им в лицо своим интервью, теперь очередь за ним.
Глава 16
Вечерние сумерки пробрались в комнату сквозь окна с не задернутыми шторами, но Лиззи не собиралась включать свет. Иногда ей нравилось лежать вот так, в полутьме, свернувшись калачиком на огромной постели, чувствовать себя одинокой. Всю жизнь она была только половинкой своей сестры, и лишь таким образом ощущала себя цельной единицей, пусть и от этого становилось горестно на душе.
Сейчас она мать и пока что жена, поэтому побыть наедине с собой удавалось не часто. Мысли текли плавно, создавая яркие воздушные образы в голове, и тут же исчезали, оставляя место другим, но все, так или иначе, имели отношение к Дэвиду. Он дал ей все, чего она хотела — любовь, семью, дом. Центр ее маленькой вселенной. Как получилось, что она так глубоко запустила его в сердце, вдохнула, впитала, не оставив уголка для самой себя? Это ли называется любовью? И можно ли было сделать по-другому, оставить свою независимость, построить границы?
Нет, по-другому она любить не умела. Умела лишь отдавать всю себя, без остатка, растворяться в нем, доверять каждому слову. Сколько раз он обманывал в ответ, оправдываясь заботой о ее душевном благополучии? Но это ведь не значило, что Дэвид ее не любил. Все, что он делал — он делал из любви. Кристина сказала как-то, что любовь бывает разной, и была права. Этой женщине довелось пережить многое на своем веку. Вряд ли стоило пропускать мимо ушей ее слова. Но, в любом случае, слишком поздно. Слишком поздно Лиззи простила мужа. Две ночи, проведенные им вне дома, говорили яснее, чем можно пожелать. Чувство ревности сжигало изнутри, и лишь каким-то чудом ей удавалось сохранять внешнее спокойствие.
«Мне все равно, — повторяла она как мантру, — мне все равно, мне все равно, мне все равно».
Но горькая обида становилась сильнее с каждым часом. Даже если он разлюбил ее, как он мог забыть про Мэри Энн? Она его дочь! Лиззи было унизительно услышать от няни, что Дэвид звонил узнать о дочери. Позвонил няне! Грубая месть за несколько безобидных встреч с Джейсоном. Что ей сделать в ответ? Переспать с первым встречным? Хороша же будет семейка.
Кристина позвонила как раз тогда, когда Лиззи уже собиралась зарыдать от бессилия. После привычных приветствий и обмена пустыми новостями, Лиззи не выдержала.
— Ты давно разговаривала с сыном?
Кажется, этот вопрос привел женщину в замешательство.
— Неделю назад. У вас не все гладко, — заключила она. — Все еще не помирились?
— Все еще хуже, чем было, — вздохнула девушка. — Мы совсем отдалились друг от друга, он не ночует дома. Наверное, я подам на развод. Мне жаль, говорить это, но…
— Милая, послушай моего совета. Не стоит торопиться, если ты не уверена. Дэвид любит тебя, я знаю. Возможно, ты делаешь поспешные выводы.
— Ты защищаешь его, — Лиззи помимо воли улыбнулась, — потому что он твой сын.
— Я не могу похвастаться, что была хорошей матерью, — Кристина помедлила, — но я знаю своего сына, хоть он и не слишком откровенничает со мной. Ты и Мэри Энн для него важнее всех на свете. Дэвид бывает слишком упрям, как и его отец, слишком самоуверен, слишком горд, но на самом деле глубоко в душе он очень раним. Послушай свое сердце, оно подскажет.
— Я не знаю, — это все, что она смогла ответить. — Все так запуталось.
— То, что произошло, нельзя оправдать, но можно простить. И он, и Сэм на самом деле слабые по-своему. Ты сильнее их, Лиззи. Я люблю тебя как родную дочь, но люблю и его, и твою сестру. Это трудно — принять чью-то сторону, но ты должна знать, что я на твоей стороне. Если любишь его, то не совершай моих ошибок, просто найди в себе силы простить и жить дальше.
