Кэтрин Куксон - Слепые жернова
Потому, наверное, что жизнь ее протекала теперь в сияющем чистотой доме свекрови и в достаточно чистеньком собственном гнездышке, улицы, по которым она бежала сейчас, показались ей грязнее, чем когда-либо раньше, а дома, хотя размерами они не отличались от домов на улице Камелий, приземистее.
На Ховард-стрит она пробегала мимо троих мужчин, не сразу ее признавших. Сара сама окликнула их:
– Собачий холод!
– Не то слово! Как поживаешь, Сара?
– Прекрасно, мистер Придью.
– Повезло тебе, Сара. Ишь, как похорошела!
Она широко улыбнулась всем троим. Какие хорошие, добрые люди – все-все!
– С Новым годом, Сара!
Поздравление было произнесено хором. Она оглянулась и крикнула в ответ:
– И вас всех с Новым годом!
Миссис Вест из дома номер семь протирала окна, а миссис Янг – крыльцо. Обычно крыльцо мыли с утра пораньше, но перед Новым годом предавались забвению все традиции.
Обе женщины прервали свои занятия и стали ждать, пока Сара с ними поравняется.
– Здравствуй, Сара. Навещаешь мать? – спросила миссис Вест.
– Да. – Она кивком поприветствовала миссис Вест и обернулась к миссис Янг. – Здравствуйте, миссис Янг.
– Здравствуй, Сара, девочка! Холод-то какой!
– Кошмар!
– Как твои дела? – шепотом спросила миссис Вест.
– Чудесно, миссис Вест, просто чудесно!
– Тебе там нравится?
– Разве может быть иначе?
– Да, наверное. Рада видеть тебя вставшей на ноги. Тобой мать может гордиться.
Подразумевалось – «не то, что Филис». Сара поспешно спросила:
– А вы как поживаете, миссис Янг?
– Неплохо, девочка, неплохо. Но было бы лучше, если бы у мужчин была работа. Впрочем, кто знает, что принесет следующий год.
– Вы правы, миссис Янг. – Сара постучала в дверь своего дома и, услыхав за дверью шаги, сказала: – На случай, если мы больше не увидимся, желаю вам в Новом году всего самого наилучшего.
– И тебе того же, девочка, и тебе того же!
Энни удивилась появлению дочери, но не стала скрывать удовольствия.
– Вот не ожидала тебя днем! – Можно было подумать, что Сара наведывается к ней ежедневно. Она прошла впереди дочери в кухню, частя на ходу: – Я вскипятила всего одну чашку чая. Ведь я не знала, что ты придешь. И еще ничего не испекла, только собиралась начать. Садись, садись. Прекрасно выглядишь! На тебе новое пальто? Красота!
– Это рождественский подарок Дэвида.
В последний раз она виделась с матерью за три дня до Рождества, когда передала ей деньги от Филис и еще один фунт от себя. Сейчас она наблюдала, как мать разливает чай. Руки у нее слегка дрожали, и она пролила немного чаю на блюдца, извинившись за неловкость. Сара оглядела кухню. Здесь царила чистота, но до безупречности ее нового жилища старому было далеко.
– Как я погляжу, ты уже прибралась.
– Да, решила не тянуть с уборкой. Только я все время спрашиваю себя: к чему все это? – Энни неожиданно села напротив Сары, не выпуская из рук чайника. Она долго смотрела на дочь, прежде чем продолжить: – Я очень рада, что ты пришла. Дом весь день пустой. Перед Новым годом это особенно заметно. Как я боюсь полуночи! Мы втроем – ты, Филис и я – всегда встречали Новый год вместе. Теперь все иначе…
У Сары в горле встал ком. Да, у них троих резко изменилась жизнь. Мать права: они всегда встречали Новый год втроем, без отчима. Не проявляя интереса к выпивке и каким-либо увеселениям, он не видел в этом ни малейшего смысла. Рассуждал просто: наступает очередной день, и нечего прикидываться. Именно с этой мыслью, разве что чуть приукрашенной, он всегда расставался с ними вечером под Новый год.
– Ты и сегодня долго не будешь ложиться? – спросила Сара у матери.
– Как всегда. Это уже вошло в привычку. Миссис Янг пригласила меня к себе, но я вряд ли пойду.
– Почему? Пойди!
– Мне больше нравится у себя. Ты же знаешь, считается, что Новый год положено встречать дома.
Немного поколебавшись, Сара предложила:
– Может, придешь к нам? Ты ни разу у нас не была. Рано или поздно все равно надо заглянуть. Так давай прямо сегодня!
Она взяла мать за руки.
– Нет, девочка моя, не стоит. Мне это и в голову не приходило. Я с ними не знакома…
– Ты ведь однажды видела Дэвида и сказала, что он тебе нравится.
– Было дело. По-моему, он славный молодой человек. Я, конечно, не пойду, но ты молодец, что пригласила меня, я этого не забуду. Не беспокойся за меня. – Она выпрямилась. – Теперь, когда я тебя повидала, мне полегчало.
– Тогда вот что… – Сара говорила с жаром, как взволнованный ребенок. – Ты уверена, что будешь сидеть допоздна?
– Уверена, деточка.
– Тогда я зайду к тебе в половине первого, чтобы поздравить с Новым годом.
Они снова взялись за руки, словно скрепляя важный договор. Поднимаясь, Сара заключила:
– Да, так я и сделаю.
– Гляди-ка, ты не притронулась к чаю!
– Надо же! – Сара схватила чашку.
– Я буду очень рада. Думаешь, удастся вырваться?
– Конечно. Дэвид меня проводит.
Направляясь к двери, Сара спохватилась.
– А что, если теперь, когда нас здесь нет, он тоже останется сидеть с тобой?
– Вряд ли. Но если так случится, то… – Она огляделась в поисках решения проблемы и сказала скороговоркой: – Если он не уйдет спать или если мы будем у соседей – его тоже пригласили, а ведь с ним никогда ничего неизвестно заранее, вдруг он все-таки за мной увяжется, – то я оставлю окно гостиной незанавешенным. Годится?
– Вполне.
Они кивнули друг другу и двинулись к двери, но опять не дошли. Сара, глядя на дверную ручку, за которую уже собралась взяться, сказала:
– Как я скучаю по Филис! Все у меня есть, а по ней все равно скучаю. Прости, – добавила она, глядя на склонившуюся голову матери. – Мне не надо было о ней напоминать.
– Почему же, детка, как раз надо. Я тоже о ней все время думаю. Знаешь, что? – Энни подняла голову. – С Нового года я стану к ней ездить. Буду ездить в Шилдс… – Она сказала это так, словно Шилдс находился за тридевять земель, а не в каких-то трех милях. – Посмотрю, как там наша Филис. Он мне не помешает. Ему вообще не обязательно об этом знать. Непременно начну ее навещать!
– Как я рада, мама! Страшно рада!
– Ничего другого не придумаешь. Сюда-то ей нельзя.
– Да, увы. Как я рада, что ты будешь ее навещать!
Она наклонилась к матери. Они поцеловались и обнялись. Энни беззвучно плакала. Сара повозилась с замком, выскочила на улицу и заспешила прочь. Ей было одновременно грустно и радостно; главным чувством было облегчение. Теперь и мать, и она станут навещать Филис. Она тоже потихоньку начнет делать это после Нового года. Дэвиду она все расскажет. Ему – обязательно. Он не запретит ей, но все равно придется ездить тайком. Его мать никогда не простит, если узнает, что она бывает в Костерфайн-Тауне…
