Кэтрин Куксон - Слепые жернова
– У Дэна есть женщина.
Сара не поверила своим ушам. Чтобы такой добрый, веселый, милый человек, как Дэн, содержал любовницу? Это совсем не было на него похоже.
– Прямо не верится!
– Тем не менее это так. Это его личное дело. Пускай живет так, как ему нравится.
– Да, конечно, я понимаю, Дэвид, – поспешно согласилась она. – Просто не вяжется: Дэвид и… Она замужем?
– Нет.
– Не замужем? Тогда почему он на ней не женится?
– Это трудно объяснить… – Дэвид снова нашарил ее руку. – Можешь счесть это нелепостью, но у всех людей собственные соображения, и некоторые поступают оригинально. Наш Дэн – из таких оригиналов, и эта женщина, судя по всему, тоже. Она вдова и, насколько я понимаю, совсем не тяготится своим вдовством. Шесть лет ее замужества были очень тяжкими. Ее муж попал под грузовик, в несчастном случае признали виновной фирму, и она получает небольшую пенсию. Возможно, этим отчасти объясняется ее пристрастие к независимости. Так или иначе, ни она, ни Дэн не хотят заключать брак.
– Дэн не хочет на ней жениться?
– Не хочет – ни на ней, ни на ком-либо вообще. Дэн с двенадцати лет работает в магазине. Начинал он с беготни по поручениям и еще тогда стал с предубеждением относиться к браку, наслушавшись женских разговоров. Так, во всяком случае, он сам это объясняет и притом смеется. Не хочет жениться, и точка. Как он познакомился с этой женщиной, я не знаю, он никогда мне об этом не рассказывал. Зато мне известно, что у нее приличный дом и что раз в неделю, в четверг вечером – он не изменяет этой традиции уже четыре года подряд, – он ее навещает.
– А как же твоя мать?
– Вот в этом и состояла основная сложность. Дэн у нас человек прямой. Но ты представь себе, что значит выложить такое моей матери; вообрази, какая вышла сцена! Ведь он для нее скорее сын, чем брат. Когда умерла их мать, она сама его воспитала. Одним словом, он предоставил ей выбор, сказал, что готов переехать жить в другое место. Он особо подчеркнул, что жить с той женщиной под одной крышей не намерен, что будет по-прежнему проводить у нее одну ночь в неделю. Я восхищаюсь его смелостью! Поверить во все это было трудно, и мать наверняка заподозрила, что он свихнулся. Но выгонять его она не стала, хоть он и предстал перед ней грешником. Тому есть две причины. Как ты успела заметить, она женщина экономная, такую хозяйку, как она, днем с огнем не найдешь. За неделю она сберегает вдвое больше, чем тратит. Она бы нашла, чему научить самого Микобера.
– Кто это такой?
– Персонаж Диккенса. Надо будет принести Диккенса, тебе понравится. И второе: если бы она выставила Дэна, он бы мог вопреки своему обещанию поселиться у той женщины; пока же он живет у матери под присмотром, она сохраняет надежду перековать его из грешника в праведника. Правда, по сию пору она не добилась слишком многого. В четверг утром в доме еще та атмосфера…
– Невероятно! Просто не могу представить Дэна в этой роли! Раз он проводит с ней часть жизни, то почему бы ему не жить с ней все время?
– Не спрашивай меня, Сара. Я не знаю. Дэн устроил свою жизнь, он нашел человека, с которым ее устроить.
– Он мне нравился.
– Почему в прошедшем времени? Разве теперь он перестал тебе нравиться? Дэн – славный малый.
– Все равно я потрясена. Это так на него не похоже…
– Не суди о людях по внешнему впечатлению, Сара. Давай договоримся… – Он приподнял ей подбородок и закончил тоном, какого она до сих пор от него не слыхала: – Не смей показывать что-либо Дэну. Твоя манера должна остаться прежней. Я этого требую.
– Что ты, что ты… – Она улыбнулась. – Просто я… Ну, я уже сказала… Просто мне трудно представить, чтобы Дэн так поступал. Ты не волнуйся, я останусь с ним прежней. Да и с чего мне меняться? – Она покачала головой. – Это не тот случай. Возьми мою Филис, я все время твержу, какая она славная девочка…
– Так-то лучше. – Их головы сблизились, они улыбались друг другу. – Вы тоже очень славная, миссис Хетерингтон. Очень-очень! Зарубите это себе на носу, миссис Хетерингтон.
Она не только была славной, но и чувствовала себя лучше некуда. А все благодаря Дэвиду. Рядом с ним она становилась другим человеком – мягким, даже утонченным. Да, утонченным! Ей всегда хотелось стать культурной, знать, когда говорить, как поступать. Раньше она чувствовала, что этой вершины ей не взять, и не только из-за невежественности, но и потому, что у нее совсем не утонченная внешность: уж слишком она крупная, что называется, пышная. Она нашла это словечко в словаре, который ей купил Дэвид. Стоило только сказать, что ей всегда хотелось иметь словарь, и уже на следующий день он у нее был. Ему очень понравилось ее желание пользоваться словарем.
Саре был знаком взгляд, каким смотрел на нее сейчас Дэвид. Она притихла. Он встал и закрыл заднюю дверь на задвижку. Она подобралась, чтобы ему хватило места рядом. Он сел, положил голову ей на плечо и стал медленно гладить ее грудь. Ее губы раскрылись, задрожали, стали влажными.
– Мне надо печь хлеб, – прошептала она. – Вон сколько работы ждет…
Он расстегнул блузку и, любуясь ее грудью, лежащей у него на ладони, сказал:
– Ты вселяешь в меня столько радости, что ее хватило бы на весь свет.
Теперь она чувствовала себя не просто славной и утонченной. Ей оказывалась такая огромная честь, что она ощущала воистину монарший восторг.
3
Последний день старого года прошел в обычных хлопотах, предшествующих долгожданному празднику. Однако потом, вспоминая его, Сара поняла, что все ее действия в этот день были значительны и влекли за собой последствия. Подобно нитям гобелена, вышивка на котором представляла бы собой картину ее дальнейшего жизненного пути, действия эти дружно сворачивали в одну сторону – к центру, к кульминации.
Покончив с чисткой столовых приборов и вернувшись в уютное тепло кухни, она вспомнила про мать и решила ее навестить. Когда еще это сделать, если не под Новый год? Отчим наверняка отправился с утра на биржу труда, и они с матерью побудут вдвоем.
Захлопнув дверь кладовки, Сара заторопилась по задам. Там было чисто и безлюдно. На улице Камелий почти невозможно было застать позади домов женщин, занятых болтовней. Это указывало на их привилегированный статус – сплетничали они потом, за чашкой чая, спровадив из дому мужей.
Утро выдалось обжигающе холодным. Завывающий ветер предвещал снег. Сара уже чуяла его в воздухе. Она подняла воротник нового пальто, чтобы поберечь уши, и засунула руки в перчатках в карманы. Это пальто она очень любила, потому что раньше у нее не было ничего подобного. Дэвид подарил его ей на Рождество. Он отвалил за него целых пять фунтов и десять шиллингов. Пальто было серебристо-серое, с бурой меховой опушкой и шло ей так, словно было сшито на заказ.
