Диана Блейн - Неторопливая игра
— Ну да, игра окончена. Ты ведь это имел в виду, не так ли? — взорвалась Кина и, к своему ужасу, почувствовала, как на глаза наворачиваются горячие слезы.
Николас стиснул зубы.
— О Боже, Кина! — пробормотал он, приближаясь к ней.
Он схватил ее и жарко, крепко обнял. Даже сквозь одежду Кина почувствовала, как тяжело стучит сердце в его груди. Она легонько уперлась ладонями в его плечи, вновь ощущая упругую силу скрытых под пиджаком и рубашкой мышц.
— Ты не представляешь себе, что я почувствовал, когда узнал! — хрипло прошептал он, уткнувшись губами в ее волосы. — Господи, да когда я вышел от тебя, я был готов убить этого Харриса своими руками! — Он с трудом перевел дыхание и еще крепче сжал Кину в объятиях. — Конечно, я сегодня не спал! Как бы я смог заснуть?! Я хочу, чтобы, когда мы наконец займемся любовью, наше счастье уже ничто не омрачало!
Кина прижалась щекой к его широкой груди, и по лицу ее потекли слезы.
— Я хочу тебя, ты же знаешь, — прошептала она.
— Да, — отозвался Николас.
Кина отстранилась и улыбнулась ему сквозь слезы.
— Мне было так хорошо с тобой, — выдохнула она. — Это было просто восхитительно!
— Правда? — Николас, слегка нахмурившись, поглядел ей в глаза, а затем скользнул жадным взглядом по ее губам. — Я даже не смею вообразить себе, насколько может быть еще лучше, — шепнул он в ответ. — Ты так чудесно откликаешься, любовь моя! Ты такая теплая, ласковая, страстная! Вчера ты чуть не свела меня с ума. Но я так и не смог получить тебя целиком!
От этих воспоминаний сердце ее бешено забилось.
— Я хочу тебя, — снова прошептала она, дрожа всем телом.
— Я тоже хочу тебя, — негромко ответил Николас. — Но пока что придется это отложить.
Кина в гневе стукнула его кулаком по груди:
— Николас!
— Ты уверена, что уже готова пойти на это? — спросил он.
Зеленые глаза Кины расширились от удивления. Николас бережно сжал ее руку.
— Кина, быть вместе — это большая ответственность, — проговорил он. — Если, конечно, не рассматривать это как сделку, деловое соглашение. Секс — не просто возможность удовлетворить желание. Скажи, к примеру, ты думала о предохранении?
Этот вопрос заставил Кину почувствовать себя совершенно неопытной.
— В общем-то нет, — признала она.
Николас улыбнулся.
- Ну и что? — Кина потупилась. — Ты об этом позаботишься.
Николас негромко рассмеялся. В глазах его искрилось веселье.
— С тобой? Черта с два мне это удастся! Когда вчера мне удалось от тебя оторваться, я не помнил даже, как меня зовут. Нет уж, голубушка, на меня не рассчитывай! Поначалу я думал, что смогу, но теперь я уже не так самонадеян.
Кина дернула его за пуговицу рубашки.
— Разве в вашем возрасте, мистер Коулман, мужчина не способен себя контролировать? — поддразнила она.
Пальцы его скользнули вниз от шеи к высокой, упругой груди.
— Нет, если хотят женщину так, как я хочу тебя, — прошептал он. — Какого черта ты надела лифчик?
Кина едва дышала, пока его опытные пальцы неторопливо ласкали ее грудь.
Она обвила руками его крепкую шею и закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало в эти сладостные мгновения.
— Посмотри на меня, — хрипло шепнул Николас.
Кина открыла затуманенные глаза и взглянула ему в лицо. Николас медленно, одну за другой, расстегнул пуговицы на ее блузе. Кина приоткрыла губы, не делая попытки остановить его. Пальцы Николаса погнулись к застежке лифчика, но тут Кина покачала головой, не отрывая взгляд от его потемневших от желания глаз.
— Он застегивается... спереди, — прерывисто прошептала она.
— Тебе нравится это? — спросил Николас, нащупав наконец застежку лифчика.
— Только с тобой, — проговорила Кина сдавленным голосом.
Руки Николаса принялись нежно поглаживать и сжимать ее грудь. Кина изо всех сил прикусила губу, чтобы не застонать, и снова невольно закрыла глаза.
— Сладкая моя, любимая моя, — прошептал Николас, наклоняя голову. — Поцелуй меня.
Кина потянулась к нему губами. Ее била дрожь, как в лихорадке. Губы Николаса впились в нее жадно, но с невероятной нежностью. Этот поцелуй был прекраснее, чем все, которые он дарил ей прежде. Наконец Николас отстранился, чтобы перевести дыхание. Взгляд его упал на обнаженную белую грудь Кины. И тут внезапно он наклонился и по очереди прильнул губами к ее напрягшимся розовым соскам с такой бережностью, словно это были величайшие сокровища мира.
— Наверное, мы сошли с ума, — пробормотал он, наконец опомнившись и торопливо застегивая ее блузу. — Ты подхватишь пневмонию.
— Мне так хорошо, когда ты меня ласкаешь, — отозвалась Кина, взглянув на него с безграничной нежностью, — когда ты смотришь на меня... Знаешь, Николас, я никогда не позволила бы другому мужчине так ко мне прикасаться.
— Знаю, — ответил он. — Красивее тебя я никого не видел! Я готов съесть тебя целиком, от макушки до кончиков пальцев! Понимаешь? Все до крошки, каждый дюйм твоего жемчужного тела! — Он снова прижался к ней всем телом, так крепко, что Кина с трудом могла перевести дыхание. — Я мог бы взять тебя прямо здесь, на голой земле! — выдохнул он. — О Господи, я сгораю!
— Прости, — шепнула Кина, успокаивающе гладя его по волосам. — Знаю, знаю, Николас. Ты можешь взять меня, — шепнула она ему в ухо. — Прямо сейчас, прямо здесь, стоя, лежа, как угодно. Разве ты не понимаешь этого?
— Да, — отозвался он по-прежнему напряженно, но уже несколько овладев собой. — Ты всегда рада была дать мне то, в чем я нуждался. Даже секс, если на то пошло, верно?
— Я готова сделать для тебя все, — проговорила Кина, встретившись с ним глазами. — Все что угодно.
— Почему? — тихо спросил Николас, пытаясь прочесть ответ в ее взгляде.
Кина потупилась.
— Потому что я хочу, чтобы тебе было хорошо, — ответила она после паузы, — Потому что мы друзья.
— Значит, ты готова отдаться мне просто из дружеских чувств? — поинтересовался Николас.
— Ты меня смущаешь.
— По-моему, мы оба друг друга смущаем, — сухо возразил Николас и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы. — Можешь себе представить, — рассмеялся он, — во что превратился бы твой наряд, если бы мы занялись любовью здесь, на земле?
Кина вспыхнула, но не отвела глаз.
— Вспоминается Хемингуэй, — пробормотала она.
— У нас нет спального мешка, — заметил Николас.
— Знаешь, мне показалось, что земля поплыла у меня под ногами, — со смехом проговорила Кина, отворачивая пылающее лицо.
— Мне тоже, милая моя, — ответил Николас, глубоко вздохнув. — Ладно уж, устраивай свою проклятую вечеринку, если для тебя это так много значит. Но теперь у тебя не должно быть ничего общего с Харрисом.
